"Ивлин Во. Елена " - читать интересную книгу автора

- Действительно, не похожа. Не знаю, откуда она к ним попала. Хорошая
девушка.
После этого они снова перешли на родной язык, а Елена долго лежала в
темноте и не могла заснуть. Только перед первыми петухами Констанций
распрощался с приятелями и пришел к ней.
Потом он отправился выполнять свое важное и секретное поручение, а
Елена осталась в Ратисбоне. На берегах Дуная пышно расцвело лето. Елена
скучала в здешних слишком величественных, на ее вкус, залах и в здешнем
слишком многочисленном обществе. В Ратисбоне почтенные матроны если и
показывались из дома, то лишь в наглухо занавешенных носилках, когда хотели
нанести визит знакомым на соседней улице, или, гораздо реже, - в закрытых
каретах, когда отправлялись на какую-нибудь из прибрежных вилл. Они
непрерывно болтали на таком двусмысленном латинском языке, и их речи всегда
означали для них больше, чем для Елены; женщины без конца смеялись над
шутками, которых она не понимала.
Матроны в Ратисбоне были двух сортов: одних больше всего интересовали
любовные интриги, других - религия; лишь супруга правителя города не
принадлежала ни к тем, ни к другим, возвышаясь над всеми в качестве мудрой и
беспристрастной повелительницы. Причуды мужских вожделений не были новостью
для Елены: дома она постоянно оказывалась свидетельницей того, как
переменчивые и прихотливые увлечения отца перекраивали иерархию его
немногочисленного двора, а из книг древних поэтов знала все про странные
метаморфозы страсти - про кровосмешение, про золотой дождь, про быков и
лебедей. Однако, выслушивая здесь под портиком множество доверительных
признаний, она не обнаруживала ничего похожего на свою непоколебимую,
несмотря ни на какие обиды, любовь.
Дамы, приверженные религии, тоже приводили ее в недоумение. На ее
родине богов почитали каждого в свой черед: из года в год Елена истово и
привычно молилась перед алтарями своей семьи и своего народа, приносила
жертвы при пробуждении весны, старалась задобрить владыку смерти,
боготворила солнце, землю и животворное семя. Однако религиозные дамы
Ратисбона говорили о каких-то тайных собраниях и секретных знаках, об
обрядах посвящения, о трансах и необыкновенных переживаниях, об азиатах,
парящих в воздухе полутемной комнаты, о загадочных голосах, о том, как они
стояли нагишом в колодце, в то время как на решетке над ними истекал кровью
жертвенный бык...
- Все это чепуха, да? - спрашивала она супругу правителя города.
- Это отвратительно.
- Ну да, но все это чепуха, правда?
- Я в это не лезу, - отвечала ее собеседница. В своем одиночестве Елена
начала уважать и почти полюбила эту величественную женщину. Только ей она,
трепеща, доверила тайну своего королевского происхождения и рассказала о
своих предках-троянцах. Как и предсказывал Констанций, на супругу правителя
Ратисбона это не произвело никакого впечатления.
- Ну, теперь все это позади, - сказала она, словно Елена призналась ей
в каком-то легкомысленном похождении. - Ты должна стараться стать Констанцию
достойной женой. Это, знаешь ли, нелегкая работа. Он очень многообещающий
молодой человек. Мне иногда приходит в голову, что ты не совсем это
понимаешь. О нем очень хорошего мнения Божественный Аврелиан. Что ты делала
целыми днями в Британии?