"Ивлин Во. Елена " - читать интересную книгу автора

из слоновой кости и перьев и перешептывались, украдкой поглядывая на Елену,
а она мечтала только о том, чтобы поскорее вернулся Констанций.
Он приехал наконец в начале августа, весь в дорожной пыли и исхудавший,
словно только что из похода. Его встречали почтительно и поздравляли, потому
что за много дней до его приезда стало известно о решительном сражении под
Шалоном, об уничтожении галльского войска и о закованном в цепи Тетрике. Сам
он принимал поздравления сдержанно, не скупился на похвалы полководческому
искусству Аврелиана, а о своей роли помалкивал.
Елена встретила его радостно - у нее появилось такое чувство, будто
после этого скучного лета снова пришла весна.
- Все прошло по плану, - сказал он. - Теперь - в Нисс.
Они отправились водным путем - узнав о ее беременности, Констанций
сделался необыкновенно заботлив. Великолепная барка, богато украшенная
резьбой и росписью, была доверху нагружена мебелью и провизией с изобильных
базаров Ратисбона. Рабы медленно ворочали тяжелыми веслами. Теперь
Констанций никуда не спешил. Он и Елена возлежали, словно индийские принцы,
под балдахином из желтого шелка; целыми днями они лениво смотрели, как
проплывают мимо заросшие тростником берега, бросали сласти подплывавшим к
барке голопузым детишкам и птицам, которые не отставали от них и иногда
садились на позолоченный нос барки. На ночь они не останавливались в
городах, а причаливали к какому-нибудь зеленому островку, разводили на
берегу огонь и приглашали на пир жителей прибрежных деревень, которые
нередко устраивали для них танцы и пели песни в свете костров. Охрана и
матросы оставались ночевать на берегу, и все роскошное судно превращалось в
супружеское ложе Констанция и Елены. Наутро, когда они собирались
отчаливать, вчерашние гости часто приносили им на прощанье цветочные
гирлянды, которые к середине дня увядали, и, выброшенные за борт, медленно
плыли вслед за ними.
Любовь Елены к Констанцию, зародившаяся среди дождей и туманов,
становилась все нежнее и по-летнему горячее по мере того, как в ней
незаметно росла новая жизнь. И в эти счастливые дни недолгого отдыха
Констанция, ставшего их запоздалым медовым месяцем, Елена с радостью
чувствовала, что любима.
Когда они проплывали теснину под Грейном, Констанций, чтобы доставить
удовольствие жене, велел рулевому направить судно прямо в кипящий водоворот.
Обленившихся гребцов, погруженных в грезы о свободе, это застало врасплох, и
судно боком понесло поперек реки. На палубе началась суматоха; рулевой,
капитан и штурман истошным голосом выкрикивали команды, потом гребцы
опомнились и изо всех сил налегли на весла. А Елена смеялась весело и
звонко, как смеялась когда-то в Колчестере. Некоторое время казалось, что
судно потеряло управление и теперь будет крутиться в водовороте так же
беспомощно, как плававшие вокруг вырванные с корнем деревья; но вскоре
порядок был восстановлен, судно снова легло на курс и продолжило свой путь.
В мрачной теснине у Землина, куда никогда не заглядывало солнце,
оробевшей Елене вспомнились тревоги, пережитые ею в Ратисбоне, и она
спросила:
- Хлор, это правда - то, что говорят в Ратисбоне: что ты станешь
цезарем?
- Кто так говорит?
- Жена правителя Ратисбона, и вдова банкира, и все дамы.