"Ивлин Во. Дом англичанина" - читать интересную книгу автора

- Продал свой луг каким-то спекулянтам-подрядчикам,
- Да, я слышал.
- Странное дело, а я всегда думал, что этот луг ваш, - Нет, не мой.
- Он всегда шел заодно с домом.
- Знаю, только мне он был ни к чему.
- Ну вот, а теперь все мы попали в переделку. Как вы думаете, они
продадут его вам обратно?
- Еще вопрос, хочу ли я его покупать. Они, наверно, запросят за него
как за участок под застройку - семьдесят, а то и восемьдесят фунтов за акр.
- Может, и побольше. Но, помилуйте, приятель, неужели ото вас
остановит! Вы только подумайте, если у вас перед окнами вырастет целый
дачный поселок, вашему дому будет грош цена.
- Ну, ну, Ходж, с чего вы взяли, что они понастроят дач?
- Не дачи, так виллы. Уж не собираетесь ли вы стать на сторону этих
молодчиков?
- Нет, конечно. Что бы они тут ни построили, нам всем придется
несладко. Я уверен, на них можно найти управу. Существует Общество защиты
сельской Англии. Им это, наверно, Судет небезразлично. Можно бы подать
жалобу в Совет графства. Написать в газеты, обратиться в Отдел надзора за
строительством. Главное - нам надо держаться всем заодно.
- Ну да, много от этого будет толку. Забыли, сколько всего сейчас
строят в Метбери?
Мистер Меткаф вспомнил и содрогнулся.
- По-моему, это один из тех случаев, когда все решают деньги. Вы не
пробовали прощупать леди Пибери?
Впервые за время знакомства мистер Меткаф ясно почувствовал, что
полковник Ходж может быть грубоват. - Пробовал. Она, понятно, весьма
озабочена.
- Этот луг всегда назывался "Нижняя Хандра", - сказал полковник,
возвратись к своему прежнему, вдвойне оскорбительному ходу мысли. - Так
что, в сущности, это не ее забота.
- Это наша общая забота,- возразил Меткаф.
- Не понимаю, чего вы ждете, скажем, от меня, - сказал полковник Ходж.
- Мое положение вам известно. А всему виной наш священник - каждое
воскресенье проповедует большевизм.
- Нам надо собраться и все обсудить.
- За этим дело не станет. Ближайшие месяца три у нас только и
разговору будет что про это строительство.
Сильней всего грозная весть расстроила Хорнбимов. Они услыхали ее от
поденщицы, которая дважды в неделю приходила из деревни грабить их
кладовую. По простоте душевной она думала - все городские джентльмены будут
рады, что их полку прибыло; Хорнбима она по-прежнему считала горожанином,
несмотря на его бороду и домотканую одежду, и потому с гордостью сообщила
ему эту новость: вот, мол, обрадуется.
Обитателей Старой Мельницы объяли тревога и уныние. Здесь не вспыхнул
гнев, как в "Усадьбе", никто никого не осуждал, как в "Имении", никто не
призывал к действию, как в "Поместье". Здесь воцарилась безысходная печаль.
У миссис Хорнбим, которая лепила свои горшки и крынки, опустились руки.
Мистер Хорнбим уныло сидел за ткацким станком. То был час, который они
обычно посвящали работе - сидели в разных концах бревенчатого сарая и