"Джин Вулф. Пыточных дел мастер. (Книги нового солнца, Книга 1)" - читать интересную книгу автора

Я взял его на руки (он оказался удивительно тяжел) и огляделся,
стараясь сообразить, что с ним делать. Конечно, в нашем дортуаре его
обнаружили бы прежде, чем свеча сгорит на толщину мизинца. Да, Цитадель
неизмеримо велика и сложна, в башнях ее, в коридорах, в постройках меж
башен и проложенных под ними галереях имелось множество мест, куда не
забредал никто. И все же я не мог припомнить ни одного такого места, куда
мог бы добраться, не попавшись с десяток раз кому-нибудь на глаза. В конце
концов я отнес бедную зверюгу в наши собственные гильдейские квартиры.
Здесь требовалось как-то протащить его мимо подмастерья, стоявшего на
часах у верхней площадки лестницы, ведущей вниз, к темницам. Вначале мне
пришло в голову уложить Трискеля в одну из корзин, в которых пациентам
доставляют чистое белье. День как раз был банно-прачечным, и мне не
составило бы труда сделать одним рейсом больше, чем нужно. Вероятность
того, что охранник-подмастерье заметит неладное, казалась весьма
маленькой, но мне пришлось бы стражу с лишком ждать, пока высохнет
очередная партия льняных простыней, да к тому же брат, стоявший на посту
на площадке третьего яруса, обязательно увидел бы, как я спускаюсь на
необитаемый четвертый.
Поэтому я оставил пса в комнате для допросов - он все равно был
слишком слаб, чтобы двигаться - и предложил охраннику с верхней площадки
подежурить вместо него. Он только обрадовался возможности малость
отдохнуть и тут же отдал мне палаческий меч с широким клинком (которого я
теоретически не должен был даже касаться) и плащ цвета сажи (который мне
было запрещено носить, хоть я уже успел перерасти многих подмастерьев),
так что издали подмены не заметил бы никто. Стоило ему уйти, я закрыл лицо
капюшоном, поставил меч в угол и поспешил к своему псу. Плащи нашей
гильдии отличаются свободным покроем, а доставшийся мне оказался еще шире
прочих - брат, носивший его, был широк в кости. Более того - цвет сажи
чернее всех прочих оттенков черного и потому превосходно скрывает от
стороннего взгляда все складки и сборки, превращая ткань в бесформенный
сгусток тьмы. Скрыв лицо под капюшоном, я предстал бы перед подмастерьями,
дежурившими на третьем ярусе (если бы они вообще обернулись к лестнице и
заметили меня), как обычный - разве что пополнее большинства прочих -
брат-гильдеец, спускающийся вниз. Учитывая все слухи, будто четвертый ярус
снова собираются заселить пациентами, даже брат, дежурящий на третьем, где
держат пациентов, полностью лишившихся рассудка, воющих и гремящих цепями,
ничего не заподозрит при виде спускающегося вниз подмастерья и неусмотрит
ничего особенного в том, что вскоре после того, как он вернется, на
четвертый спустится ученик. Все будет выглядеть так, будто подмастерье
что-то забыл на четвертом ярусе и послал ученика принести...
Место там не слишком располагало к себе. Примерно половина древних
светильников еще горела, однако пол коридоров был покрыт слоем ила -
кое-где едва не в руку толщиной. Стол дежурного охранника стоял там, где
был оставлен, может быть, две сотни лет назад, но древесина прогнила
насквозь, и вся конструкция рассыпалась бы при первом же прикосновении.
Но вода здесь не поднималась высоко, а в дальнем конце выбранного
мной коридора не было даже ила. Уложив пса на пациентскую кровать, я как
мог вымыл его при помощи губок, захваченных в комнате для допросов.
Мех его под коркой запекшейся крови был коротким и жестким,
рыжевато-коричневого цвета. Хвост был обрезан так коротко, что толщиной