"Сара Уотерс. Нить, сотканная из тьмы" - читать интересную книгу автора

это кажется чужим. Как бы мне хотелось закрыть глаза, а потом открыть их и
увидеть, что я вновь на Бетнал-Грин у моей тетушки, которая сидит в своем
деревянном кресле. Я бы даже согласилась очутиться в номере гостиницы
мистера Винси, где окно выходит на глухую кирпичную стену. Там в сто раз
лучше, чем нынче здесь.
Уже так поздно, что в Хрустальном дворце1 погасили лампы. На фоне неба
виден лишь его огромный темный силуэт.
Я слышу голос полицейского и крики миссис Сильвестр, от которых плачет
Маделина. Спальня миссис Бринк - единственное тихое место во всем доме; я
знаю, что ее хозяйка там, совсем одна в темноте. Укрытая одеялом, она лежит
прямо и совершенно неподвижно, волосы ее распущены. Может быть, она
прислушивается к крикам и плачу и все еще хочет что-то сказать. Я знаю, что
она сказала бы, если б могла. Знаю так хорошо, что, кажется, это слышу.
Ее тихий голос, который слышу только я, страшнее всего прочего.

Часть первая

24 сентября 1874 года

Папа говаривал, что любую историю можно превратить в сказку, вопрос
лишь в том, с чего начать и чем закончить. В этом, говорил он, вся
премудрость. Возможно, его истории было нетрудно вот так просеять,
подразделить и классифицировать - великие жизни, великие труды - и каждой
придать изящный, блестящий и законченный вид, словно литерам в типографском
наборе.
Если б сейчас папа был рядом! Я бы спросила, с чего он начал бы
рассказ, к которому я нынче приступаю. Я бы разузнала, как изящно поведать
историю тюрьмы Миллбанк, вместившей столь много разных судеб и столь
необычной по форме, тюрьмы, в которую ведет мрачный путь из множества ворот
и петлистых проходов. Начал бы он с возведения стен узилища? Я так не смогу,
потому что уже забыла дату постройки, которую мне сообщили сегодня утром;
кроме того, острог столь прочен и древен, что невозможно представить время,
когда он не восседал на унылом пятачке близ Темзы, отбрасывая тень на
тамошнюю черную землю. Возможно, папа начал бы с того, как три недели назад
меня посетил мистер Шиллитоу, или с того, как нынче в семь утра Эллис подала
мне серое платье и накидку... Нет, разумеется, в папином начале не
фигурировали бы дама и ее горничная, нижние юбки и распущенные волосы.
Пожалуй, он бы начал с ворот Миллбанка - места, которого не минует
всякий посетитель, прибывший на экскурсию по тюрьме. Что ж, пусть это будет
и моим началом: меня встречает привратник, который отмечает мое имя в
каком-то здоровенном гроссбухе, затем караульный проводит меня через узкую
арку, и я готова ступить в собственно тюремные угодья...
Однако перед тем вынуждена притормозить и чуть повозиться со своей
однотонной, но широкой юбкой, которая зацепилась за какую-то выступающую
железяку, то ли камень. Думаю, папа не стал бы докучать вам юбочными
подробностями, но я это делаю, поскольку именно в тот момент, как отрываю
взгляд от своего подметающего землю подола, впервые вижу пятиугольники
Миллбанка, которые своей внезапной близостью производят жуткое впечатление.
Смотрю, и сердце бьется сильнее, наползает страх.
Неделю назад мистер Шиллитоу передал мне план Миллбанка, который с тех