"Сара Уотерс. Нить, сотканная из тьмы" - читать интересную книгу автора

компанию нашей Гостье. Ну, мисс Приор, смотрите в оба, тогда увидите нечто!
Надзирательница придержала дверь, и его поглотил сумрак башенной
лестницы. Мы с мисс Хэксби встали у окна, мисс Ридли расположилась по
соседству. Внизу простирались три земляных двора, разделенных высокими
кирпичными стенами, что бежали от главной башни, точно спицы тележного
колеса. Над нами висело грязное городское небо, исполосованное солнечными
лучами.
- Славный денек для сентября, - сказала мисс Хэксби, вновь переводя
взгляд на дворы.
Я тоже смотрела вниз и ждала.
На время все замерло - дворы, как и все вокруг, были безнадежно унылы:
сплошь песок и гравий, ни былинки, чтоб задрожала под ветерком, ни
жучка-червячка, чтоб склевала птица. Но через минуту-другую в углу одного
двора я уловила шевеленье, повторенное в соседних дворах. Открывались двери,
выходили узницы; пожалуй, я еще не видела столь необычного и впечатляющего
зрелища: с высоты люди казались крохотными, точно куклы в часах или бусины
на нитке. Заключенные протекли во дворы и вытянулись тремя большими
бесшовными петлями; через секунду я бы уже не сказала, кто вышел первой, а
кто последней, ибо все были одеты совершенно одинаково: бурый балахон, белый
чепец, на шее бледно-голубой шарф. Все брели единым унылым шагом и разнились
лишь в позах: кто-то понурился, кто-то прихрамывал; одни бедолаги, внезапно
озябнув, съежились и обхватили себя руками, другие обратили лица к небу, а
одна, показалось мне, даже подняла глаза к нашему окну и взглянула на нас в
упор.
Перед нами были все заключенные, почти три сотни: по девяносто женщин в
каждом большом кружащем ряду. В углу каждого двора стояла пара
надзирательниц в темных накидках - они обязаны наблюдать за узницами до
конца прогулки.
Мне показалось, что мисс Хэксби с неким удовольствием разглядывает
ковыляющих женщин.
- Видите, как они знают свое место, - сказала начальница. - Заключенные
должны сохранять определенную дистанцию. Тот, кто ее нарушит, получает
взыскание и лишается послаблений. Из старух, больных, немощных или совсем
молоденьких девочек (Прежде у нас были девочки лет двенадцати-тринадцати,
верно, мисс Ридли?) смотрительницы организуют особый круг.
- Как тихо они идут! - сказала я.
Мне пояснили, что заключенные должны хранить молчание во всех частях
тюрьмы; им запрещено говорить, свистеть, петь, мычать, "а также производить
любые самовольные звуки", кои не требуются для изложения просьбы к
смотрительнице или Гостье.
- Сколько им так ходить? - спросила я.
Час.
- А если дождь?
В случае дождя прогулка отменяется. Для смотрительниц это тяжелые дни,
ибо от долгого заточения в четырех стенах узницы "егозят и становятся
дерзкими".
Мисс Хэксби говорила, а сама пристально вглядывалась в заключенных:
одна петля пошла медленнее, не согласуясь с кругами в соседних дворах.
- Из-за этой... - она назвала имя женщины, - весь ряд идет расхлябанно.
На обходе не забудьте переговорить с ней, мисс Ридли.