"Ричард Райт. Черный (Библиотека литературы США)" - читать интересную книгу автора

салом, я почувствовал, что приключилась беда. Дедушки, как обычно, за
столом не было, он всегда ел в своей комнате. Бабушка кивнула, разрешая
мне сесть, я сел и низко опустил голову. Взглядывая исподлобья, я видел
напряженное лицо матери, тетя Эдди сидела, закрыв глаза, нахмурив лоб,
губы ее дрожали, бабушка закрыла лицо руками. Я хотел спросить, что
случилось, но знал, что мне не ответят.
Бабушка стала молиться, прося у Господа благословения для каждого из
нас и моля Его руководить нами, если на то будет Его воля, и затем
сообщила Ему, что в это ясное утро ее бедного мужа поразил недуг, и
просила Бога, если на то будет Его воля, исцелить его. Так я узнал о
болезни дедушки. Я часто узнавал о различных событиях нашей жизни - будь
то смерть, рождение, предстоящий визит, происшествие по соседству, в
церкви или у кого-нибудь из родственников - из содержательных бабушкиных
молитв за завтраком и за обедом.
Дедушка был высокий, худой, темнокожий, с широким лицом, белоснежными
зубами и шапкой седых волос. Когда он сердился, зубы его оскаливались -
эту привычку, по словам бабушки, он приобрел во время Гражданской войны, -
и он сжимал кулаки с такой силой, что набухали вены. Смеялся он редко и
при этом точно так же оскаливал зубы, только кулаки не сжимал. У него был
острый перочинный ножик, к которому мне было запрещено прикасаться, и он
долгие часы сидел на солнце, строгал что-нибудь, насвистывая или напевая.
Я часто пытался расспрашивать его о Гражданской войне, о том, как он
воевал, не страшно ли ему было, видел ли он Линкольна, но он никогда
ничего не рассказывал.
- Отстань, чего пристаешь. - Только и можно было от него добиться.
От бабушки я узнал - уже подростком, - что во время Гражданской войны
он был ранен, но так и не получил пенсии по инвалидности и всю жизнь
лелеял эту обиду. Я никогда не слышал, чтобы он говорил о белых; думаю, он
так их ненавидел, что не мог даже говорить о них. Когда его увольняли из
армии, он пошел к белому офицеру, чтобы тот помог ему заполнить нужные
бумаги. Заполняя документы, белый офицер неправильно написал фамилию
дедушки - Ричард Уинсон вместо Ричард Уилсон. Возможно, виной тут был
южный акцент и неграмотность дедушки. Ходили слухи, что белый офицер был
швед и плохо знал английский. Другие же говорили, что офицер был южанин и
нарочно испортил дедушкины документы. Так или иначе, дедушка только через
много лет узнал, что был уволен из армии под именем Ричарда Уинсона, и,
когда подал в военное министерство прошение о пенсии, установить, что он
служил в армии Соединенных Штатов под именем Ричарда Уилсона, оказалось
невозможным.
Я задавал бесконечные вопросы о дедушкиной пенсии, но от меня всегда
отмахивались - дескать, я еще слишком мал и мне этого не понять. Переписка
дедушки с военным министерством длилась не один десяток лет; в одном
письме за другим дедушка излагал события и разговоры (неизменно диктуя эти
пространные отчеты кому-нибудь, кто умел писать); он называл имена давно
умерших людей, сообщал их возраст и приметы, описывал сражения, в которых
принимал участие, называл города, поселки, реки, ручьи, дороги, деревни,
номера полков и рот, в которых служил, точный день и час того или иного
события и отсылал все это в Вашингтон.
Обычно утром вынимал почту я, и, если в ней оказывался длинный конверт
с официальным письмом, я знал, что дедушка получил ответ из военного