"Ричард Райт. Черный (Библиотека литературы США)" - читать интересную книгу автора

- Ты бы еще дерьма подала, - проворчал он и подцепил вилкой кусок
ветчины.
Господи, может, я сплю и мне снится сон? Неужто они так всегда друг с
другом разговаривают? В таком случае я здесь не останусь. Вошла
молоденькая девушка и плюхнулась на стул.
- Явилась, шлюха, - приветствовал ее молодой человек, - хоть бы поесть
сначала дала, аппетит бы не портила.
- А иди ты знаешь куда, - отвечала девушка.
Я вытаращил глаза и даже не заметил, что молодой человек смотрит на
меня.
- Эй ты, черномазый ублюдок, чего вылупился? - обратился ко мне он. -
Сними-ка с плиты печенье и тащи на стол.
- Да, сэр.
Вошли двое пожилых мужчин и тоже сели завтракать. Я так никогда и не
разобрался, кто кому кем приходится в этой семье, и вообще семья это или
все они чужие. Брань слетала у них с языка с удивительной легкостью, но
друг на друга они не обижались. Переругивались походя, не отрываясь от
своих дел. Я все время был в напряжении, стараясь угадать их желания,
чтобы меня не обругали. Могло ли мне прийти в голову, что напряжение,
которое я ощутил в то утро, станет крестной мукой всей моей жизни.
Наверно, я слишком поздно пришел работать к белым, наверно, надо было
начать раньше, как другие ребята, когда я был еще маленький, может быть,
теперь я уже привык бы к этому напряжению, может быть, я научился бы
подавлять и усмирять его инстинктивно. Но мне было суждено другое, мне
было суждено ощущать это напряжение всегда, каждый миг, думать о нем,
носить его в своем сердце, жить с ним, есть, спать, бороться.
Я уставал после утренней работы физически, но куда больше изматывало
нервное напряжение, страх, что я сделаю что-нибудь не так и на мою голову
обрушится поток брани. В школу я приходил выжатый как лимон. Но своим
местом я дорожил, потому что тут меня хорошо кормили, никто за мной не
следил и не считал, сколько я съел. Раньше мне редко доводилось есть яйца,
и сейчас, когда хозяйки не было поблизости, я бросал на горячую сковородку
огромный кусок желтого сливочного масла, быстро разбивал три-четыре яйца
и, давясь, проглатывал яичницу. А то, спрятавшись за дверью, пил, как
воду, молоко, кружку за кружкой.
От хорошей еды я поздоровел, но вот беда - начал отставать в школе.
Может быть, меня хватило бы и на работу по утрам и вечерам, и на школу,
будь я крепче физически и не выматывай эта дополнительная нервная нагрузка
мои и без того слабые силенки. В полдень меня начинало смаривать, учитель
и ребята куда-то уплывали, я понимал, что вот-вот засну. Тогда я шел в
коридор к фонтанчику с водой и подставлял под ледяную струю руки, чтобы
холод прогнал сон.
И все-таки я был доволен, что работаю. В большую перемену я весело
бежал с ребятами в лавку на углу есть бутерброды, я с гордостью выкладывал
на прилавок деньги и покупал, что мне хотелось, а потом мы завтракали и
рассказывали друг другу о своих белых хозяевах. Я постоянно потешал их
красочными картинками из жизни лающейся семейки, как они часами злобно
молчат и как ненавидят друг друга. Рассказывал, что мне удается поесть,
когда хозяйка отвернется, и они добродушно завидовали.
Потом ребята принимались разглядывать новую вещь, которую я купил. Мы