"Пэлем Грэнвил Вудхауз. Дживс и скользкий тип" - читать интересную книгу автора

Составляя эти мемуары, я каждый раз сталкиваюсь с одним затруднением:
какие меры следует принять, выводя на сцену действующие лица, если они уже
фигурировали в предыдущих сериях? Вспомнят ли ее или его мои читатели,
спрашиваю я себя, или же они уже совершенно его или ее позабыли? В
последнем случае потребуются, конечно, кое-какие подстрочные примечания,
чтобы ввести их в курс дела. Например, Гонория Глоссоп, которая
появляется, если не ошибаюсь, в главе второй Саги о Вустере. Кое-кто ее,
может быть, и вспомнит, но наверняка найдутся и такие, кто заявит, что в
жизни о ней не слыхали, так что лучше, пожалуй, все-таки перестраховаться
и, рискуя вызвать недовольство памятливых, кое-что уточнить.
Итак, вот мои записи про Гонорию Глоссоп, сделанные в тот период, когда я
по причинам, от меня не зависящим, был с нею помолвлен.
"Гонория Глоссоп, - пишу я, - это одна из тех неутомимых атлетических
девиц, которые имеют телосложение борца в среднем весе и смеются смехом,
похожим на грохот Шотландского экспресса, проносящегося под мостом. У меня
она вызывала острое желание улизнуть в погреб и затаиться там до тех пор,
пока не дадут отбой".
Так что легко понять отказ Мертл, леди Чаффнел, вступить в брачный союз с
сэром Родериком, покуда вышеозначенная особа остается членом семьи. Ее
твердая позиция в этом случае, я так считаю, делает честь ее здравому уму.
Но тут мне пришел в голову один вопрос, которым я часто задаюсь, когда
Дживс сообщает мне чужие семейные тайны.
- А вы-то откуда все это знаете, Дживс? Он что, обращался к вам за
советом? - спрашиваю. Я ведь знал, какая у него широкая практика
консультанта по всем вопросам. "Посоветуйтесь с Дживсом" - самый
распространенный лозунг в среде моих знакомых, возможно, что и сэр Родерик
Глоссоп, попав в переплет, решил обратиться со своими трудностями к нему.
Дживс, он как Шерлок Холмс, к нему приходят за помощью даже члены самого
высшего общества. И очень может быть, что, уходя, дарят в знак
признательности драгоценные табакерки, почем мне знать. Но оказалось, что
догадка моя неверна.
- Нет, сэр. Сэр Родерик не удостоил меня своим доверием.
- Как же вы узнали про его семейные дела? Это что, экстра-что-то-там-такое?
- Экстрасенсорное восприятие? Нет, сэр. Я вчера пролистал нашу клубную
книгу на букву "Г".
Я понял. У них на Керзон-стрит есть клуб дворецких и камердинеров,
называется "Подсобник Ганимед". Дживс состоит его членом, и там ведется
книга записей, куда каждый обязан заносить информацию о своем нанимателе.
Помню, я был совершенно ошарашен, когда узнал от Дживса, что в ней
одиннадцать страниц посвящены лично мне.
- Сведения, касающиеся сэра Родерика Глоссопа и его горестного положения,
вписаны мистером Добсоном.
- Это еще кто?
- Дворецкий сэра Родерика, сэр.
- Ах, да, конечно. - Я вспомнил почтенную персону, в чью ладонь я только
сегодня вложил, уезжая, пару фунтов. - Неужели сэр Родерик с ним поделился?
- Нет, сэр. Но у мистера Добсона весьма острый слух, который позволил ему
разобрать, о чем говорили между собой сэр Родерик и ее сиятельство.
- То есть он подслушивал у замочной скважины?
- Можно и так сказать, сэр.