"Пэлем Грэнвил Вудхауз. Дживс и скользкий тип" - читать интересную книгу автора

- Или не завершились триумфом?
- Можно и так, сэр.
- Я остался неумолим. Не поддался никаким уговорам. Я вообще-то иду
навстречу, когда меня просят, Дживс. Попроси меня кто-нибудь сыграть
Гамлета, и я приложу все старания. Однако вырядиться в белую бороду и
накладное брюхо - это уж слишком. На это я пойти не могу. Она, как вы
слышали, рычала и скрежетала зубами, но имела возможность убедиться, что
все доводы бесполезны. Как гласит старая мудрая пословица, можно подвести
коня к воде, но нельзя заставить его сыграть Санта-Клауса.
- Очень верно, сэр.
- Вы считаете, я был прав, что проявил твердость?
- Совершенно правы, сэр.
- Благодарю вас, Дживс.
Должен сказать, я считал, что это благородно с его стороны - вот так
поддержать молодого господина. Я вам не говорил, но всего двое суток назад
я был вынужден воспрепятствовать его желаниям с такой же неумолимостью,
какую теперь выказал родной тетке. Он хотел, чтобы после Рождества мы
поехали во Флориду, и для этого внушал мне, как рады мне будут мои
многочисленные американские друзья, которые как раз проводят зимний сезон
на побережье, но я видел его уловки насквозь. За этими сладкими речами
крылось одно: он любит ездить на рыбалку во Флориду и лелеет мечту
как-нибудь однажды поймать на крючок рыбу тарпонга.
Я сочувствовал такой честолюбивой мечте и пошел бы ему навстречу - если бы
мог. Но мне необходимо было находиться в Лондоне к началу первенства по
игре в летучие стрелы у нас в клубе "Трутни", которое должно было
состояться где-то в феврале, а я имел шансы выйти в нем победителем. Так
что пришлось мне ему сказать, что Флорида исключается, а он только
ответил: "Очень хорошо, сэр", - и вопрос был исчерпан. Я рассказываю это к
тому, что он не затаил на меня ни злобы, ни обиды и вообще ничего такого,
а ведь мог бы затаить, не являйся он человеком высокого полета, каковым он
является.
- И однако же, Дживс. - вернулся я к теме огорченной тетки, - хотя моя
решимость и твердость помогли мне выйти победителем из поединка воль, у
меня все-таки сжимается сердце.
- Почему, сэр?
- От сострадания. Оно всегда точит душу, когда раздавишь кого-нибудь
железной пятой. Начинаешь задумываться, нельзя ли что-нибудь сделать,
чтобы подлечить раны и вернуть луч солнца в жизнь пострадавшего? Мне
неприятно думать о том, как тетя Далия сегодня ночью, закусив угол
подушки, будет едва сдерживать рыдания из-за того, что я не нашел
возможности осуществить ее мечты и надежды. Думаю, надо протянуть ей
что-нибудь вроде оливковой ветви или руки примирения.
- .Это было бы весьма благородно с вашей стороны, сэр.
- В таком случае я не пожалею нескольких фунтов на цветы, поднесу ей. Вас
не затруднит завтра утром выйти и купить, скажем, две дюжины роз на
длинных стеблях?
- Нисколько, сэр. Само собой разумеется,
- Она их получит, и лицо ее посветлеет, как вы считаете?
- Несомненно, сэр. Я позабочусь об этой покупке сразу же после завтрака.
- Благодарю вас, Дживс.