"Джонатан Уайли. Владычица снов" - читать интересную книгу автора

барона, тот милостиво кивнул. - Я так молода, отец, - продолжила она. - Мои
слова - это не более чем девичья глупость, но в дальнейшем, обещаю тебе, я
буду делать все, что в моих силах, чтобы оправдать твое доверие и доверие
всей нашей семьи.
Барон поначалу ничего не ответил, но посмотрел на дочь, как коршун - на
добычу, и этот взор несколько вывел ее из равновесия. "Я добьюсь своего", -
мысленно повторила она и вновь собралась с силами.
- Мой долг - с радостью принять Крэнна в качестве мужа и господина, и я
заранее согласна на все условия, которыми ты обставишь этот брак.
- Ладно, - буркнул Бальдемар. - Ладно. Я рад, что ты пришла в чувство.
- Но в свою очередь, - поспешила вставить Ребекка и сразу же увидела,
как напрягся отец, - я хочу попросить тебя об одолжении.
- Выходит, детка, ты решила заключить со мной сделку?
Барон произнес это тихим голосом, но в комнате повеяло той тишиной,
вслед за которой немедленно разражается буря.
- Нет, отец. Я бы на такое не осмелилась. Я прошу тебя всего лишь об
одолжении, а ты вправе оказать его мне или отказаться - это уж как тебе
заблагорассудится. Но речь идет о гордости, отец. О фамильной гордости.
- Ну-ка, пояснее!
Бальдемар и не собирался успокаиваться.
- Мне досаждает сама мысль о том, что мой будущий супруг и его родичи
решат, будто я достанусь ему как нечто само собой разумеющееся, без каких бы
то ни было усилий с его стороны. Мне бы хотелось, чтобы Крэнн почувствовал,
что за меня стоит побороться, и мне хотелось бы также, чтобы жители Крайнего
Поля - то есть твои подданные - увидели, что мне оказано подобающее
уважение. Или я ошибаюсь, полагая, что имею право гордиться собой и всем
нашим родом?
- Разумеется, нет, - вскричал Бальдемар. - Но объясни-ка, как ты
рассчитываешь добиться этого?
Лицо его стало еще более багровым, чем раньше.
- Должно состояться публичное состязание. Или турнир. Что-нибудь, что
доказало бы миру, что Крэнн достоин меня и что позволило бы мне сохранить
самоуважение. Какая-нибудь, как мне видится, игра.
- Чего еще! - заорал Бальдемар. - Какая еще игра? Не строй из себя
круглую дуру. И где только ты набралась таких мыслей?
Выкрикивая ругательства, он медленно поднялся на ноги, так что, в конце
концов, грузно навис над дочерью. Жила на багровой шее отчаянно
пульсировала.
- Но таков обычай Крайнего Поля, отец, - торопливо выпалила Ребекка,
боясь, что он ударит ее, прежде чем она успеет изложить свой замысел. - Это
наша многовековая традиция, одна из тех, что сейчас совершенно позабыты. Но
как раз эту традицию мне и хочется воскресить.
- С каких это пор тебя интересуют древние традиции? - недоверчиво
осведомился барон.
- Я всегда интересовалась историей нашего рода, и тебе это прекрасно
известно, - заявила она со всей дерзостью, на какую оказалась способна. -
Славные дела давно минувших дней не подлежат забвению.
Бальдемар поднял бокал и осушил его одним глотком, затем неуверенно
посмотрел на дочь.
- Ну и что это за игра? - резко спросил он.