"Глеб Ястребов. Кем был Иисус из Назарета? " - читать интересную книгу автора

девственном зачатии не могло быть и речи.
Зато языческому миру идея чудесного (и даже девственного) рождения
великого человека никоим образом не была чужда. Подобные рассказы в изобилии
встречаются в мифологии многих народов от Египта до Китая, причем зачастую
они ходили вокруг не только (и даже не столько) выдуманных персонажей,
сколько вокруг реальных исторических лиц - философов, чудотворцев,
полководцев, властителей и т. д. Например, историк Светоний со ссылкой на
некоего Асклепиада Мендетского сообщает о том, как был зачат будущий
император Август его матерью Атией:

Атия однажды в полночь пришла для торжественного богослужения в
храм Аполлона и осталась там спать в своих носилках, между тем как остальные
матроны разошлись по домам; и тут к ней внезапно скользнул змей, побыл с нею
и скоро уполз, а она, проснувшись, совершила очищение, как после соития с
мужем. С этих пор на теле у нее появилось пятно в виде змеи, от которого она
никак не могла избавиться, и поэтому больше никогда не ходила в общие бани;
а девять месяцев спустя родился Август и был по этой причине признан сыном
Аполлона.

Светоний "Божественный Август" 94.4

Контекст и тональность Светония вполне отражают отношение к подобным
историям образованных язычников: доля скепсиса, но вместе с ним и
агностицизма, - ибо кто знает? Разве и в самом деле не логично предположить,
что у великих людей и рождение великое?
Это сочетание мифотворчества и скепсиса было неизбывно присуще
языческому миру. С одной стороны, по мере того как античная история шла
вперед, мифология пополнилась чудесными рождениями целого ряда персонажей:
Александра Македонского, императора Августа, чудотворца Аполлония Тианского
и т. д. С другой стороны, именно распространенность этого мотива заставляла
многих язычников относиться скептически и к истории о рождении Иисуса.
Например, в конце второго века Цельс в своем трактате "Правдивое слово"
отметает девственное зачатие Иисуса, указывая на распространенность чудесных
рождений и у персонажей мифических (Даная, Меланиппа, Авга, Антиопа), и у
персонажей исторических (Платон). К сожалению, полностью аргументация Цельса
нам неизвестна, ибо сохранилась лишь в тех отрывках, которые цитирует в ее
опровержение христианский автор Ориген ("Против Цельса" 1.37). Мы видим,
однако, что Ориген испытывает в данном вопросе явные затруднения. По поводу
сходства с зачатием Платона он прибегает, в частности, к тому объяснению,
что то лишь "настоящие басни, измышленные ввиду только благоговейного
чувства перед мужем, который - как думали - превосходил других и мудростью,
и добродетелью". Ориген не заметил, что лишь повторяет (и усиливает!) доводы
Цельса: если выдумывать подобные вещи из "благоговейного чувства" было в
порядке вещей, то почему их не могли выдумать относительно Иисуса?
Поэтому светские историки уже давно усомнились в девственном зачатии
Иисуса. В течение XX века их скепсис постепенно передался историкам
христианским. Исторических оснований для скепсиса немало: из нескольких
десятков ранних текстов о девственном зачатии Иисуса говорят только два,
причем это тексты достаточно поздние (конец I века). Что касается источников
более ранних, они не только молчат на сей счет, но и как будто указывают в