"Сетаро Ясуока. Дурная компания " - читать интересную книгу автора

потрясти Курата. Как сильно было восхищение Курата, я понял, когда на
следующий же день он проделал подобный фокус в ресторане рядом с нашим
университетом. Курата был так красноречив, что ему удалось получить от
официантки еще и огромный столовый нож, не меньше кухонного. Это слишком
весомое свидетельство ее расположения он не мог ни в карман спрятать, ни
выбросить на обочину.
Во всяком случае, Курата оценил странную прелесть таких авантюр. Но
самым важным событием должен был, пожалуй, стать мой поход в квартал за
рекой. Во мне боролось два желания - вернувшись оттуда, сразу же
чистосердечно рассказать обо всем Курата или же какое-то время держать его в
неведении, но все вышло наоборот: именно я, встречаясь с Курата, всякий раз
оказывался перед этой неразрешимой дилеммой... Вернувшись из-за реки, я,
возможно, действительно испытаю разочарование, о котором говорил Комахико.
Но как раз помня слова Комахико о "разочаровании", я ради этого
"разочарования" и отправился туда. Но почему-то поход за реку не опустошил
меня. Наоборот, так обогатил, что в течение нескольких дней после этого мне
просто смешно было встречаться на улице с женщинами - меня от них с души
воротило... Я же стремился совсем к другому. Я вожделел лишь некоего знака
отличия. Мне представлялось, что получу невидимый постороннему глазу знак
отличия, о котором буду знать лишь я один. Но если бы я его и получил, то
обязательно выставил напоказ, и он бы болтался у меня где-то за спиной или
ухом. Следуя курсом, указанным мне Фудзии, я все равно никогда не смогу с
ним сравняться.
Так хочется посмотреть? - подмывало меня сказать Курата, сидевшему
рядом со мной у самой сцены кабаре в Аса-куса. Но что действительно стоило
сказать, я толком не знал... Как поступил бы в таком случае Фудзии? Стараясь
повторить его голос, я мысленно вспоминал его взгляд, манеру
жестикулировать. Но голосом Фудзии мне все равно не заговорить... Кончилось
тем, что я, разозлившись на себя, сказал:
- Дрянь какая-то, пошли.
Я так настойчиво завлекал туда Курата, что тот, не поняв, почему я тяну
его из зала, когда еще не успело начаться представление, разозлился.
- Мне хотелось посмотреть, - канючил он, безропотно тащась за мной...
Утешая недовольного, не понимающего, что произошло, Курата, я даже воспрянул
духом.

В общем, развлекаясь с Курата, я думал лишь о Фудзии. По мере того как
Курата приобретал свой обычный вид, теряя сходство с теленком, мне начинало
казаться, что благодаря одному этому я как-то внутренне сближаюсь с
Комахико. Поэтому я изо всех сил старался не обращаться с Курата как с
телком... Но иногда меня одолевал страх, что однажды он познакомится с
Комахико, который жил в Киото. Вдруг это когда-то произойдет - во что
превратятся тогда иллюзии, которыми я его пичкал все это время?
И мои страхи стали реальностью. Однажды утром меня разбудила служанка,
я вышел в прихожую - там стояли Курата и Фудзии. Они совершенно случайно
оказались в одной электричке. Фудзии приехал налегке, без всяких вещей,
пиджака на нем не было - одна рубаха, - через плечо перекинут плащ.
- Надоело мне в Киото, вот и решил податься к вам, - сказал он.
Его появление было для меня полной неожиданностью, но я обрадовался;
хотя в своих туманных размышлениях о нашей встрече втроем я думал без