"Михаил Яворский. Поцелуй льва " - читать интересную книгу автора

сразу ставал ей чужим. Ее отношение ко мне особенно ухудшилось летом этого
года. Это был погожий летний день, воскресенье, 55-й день рождения пана
Коваля. Мы с ним сидели за столом на веранде, ожидая, когда пани Шебець
подаст ужин. На первое у нас был холодный малиновый суп. Я наслаждался
малиновым супом еще живя в Яворе, когда моя мать готовила его летом для
гостей.
Когда суп был на столе, пани Шебець присоединилась к нам, а пан Коваль,
как обычно, пожелал "приятного аппетита" и я с аппетитом съел первую ложку.
Однако, глотая, я ощутил какой-то странный вкус во рту.
- В чем дело, Михась? Думаешь, только твоя мама готовит вкусный суп? ?
спросила пани Шебець, заметив как я скривился. К сожалению, я смог ей
ответить, только выплюнув суп в тарелку:
- Он имеет привкус мыла!
- У тебя не все дома? - сурово вытаращилась она на меня, как будто я
совершил преступление. И я понял, что приязни мне от нее теперь ждать
нечего.
Пан Коваль спас меня, попробовав суп. Он подтвердил, что там есть мыло.
Фактически, он выловил хороший кусок в своей тарелке. Как оказалось, суп
охлаждался в умывальнике, а мыло упало в него с верхней полочки.
Сегодня, обрадовавшись возвращением пана Коваля, она наверно забыла про
этот инцидент. Я был очень благодарен ей за приглашение, потому что с начала
занятий я часто ложился спать голодным. Пока что было открыто только
несколько бакалейных и хлебных магазинов, и товара там почти не было.
Чтобы что-либо купить необходимо было часами стоять в очередях.
Постучав в двери пана Коваля, я услышал: "Кто там?" Я обозвался.
"Подожди. Я уже иду".
Вскоре он стоял передо мной, небритый в помятом пиджаке, грязных штанах
и ботинках. Это был не тот пан Коваль, которого я знал перед его отъездом в
отпуск. Тогда он выглядел как настоящий пан - в однобортном твидовом
пиджаке, тщательно выглаженных брюках, рубашке с накрахмаленным воротником,
полосатом галстуке, шляпе Борсалино и туфлях от старого обувного мастера с
улицы Русской. Не было и жилета с часами на серебряной цепочке, которые он
носил в левом кармане. Его лицо было изнуренным, а усы - неухоженными.
Единственное, что осталось в нем от бывшего пана Коваля - та особая искорка
в глазах, перед которой не могла устоять ни одна женщина.
Со словами: "Все-таки ты выжил без меня", он протянул мне руки.
Осматривая меня, он добавил: "Честно говоря, я сомневался, что увижу тебя
снова".
Я хотел узнать, что с ним случилось, но он пообещал рассказать мне в
другой раз.
Сейчас у него была "куча других проблем". Я знал, что он имел ввиду. Во
время Первой мировой войны он сражался против россиян и большевиков. И вот
они тут (этого он не ожидал - надеялся, что Львов останется за немцами),
поэтому надо было уничтожить или спрятать все, что связано с его прошлым. Он
хотел побыть в одиночестве, поэтому сказал мне переночевать у Богдана.
На веранде мои ноздри защекотал запах жаренного цыпленка. Вот не
повезло - прозеваю такую роскошь! Я даже хотел было вернуться и сказать пану
Ковалю что никуда не пойду, но это было бы некрасиво. Я утешал себя мыслю,
что у Богдановой мамы тоже что-нибудь найдется - хоть какой-то картофельный
суп или каша. Может даже и с салом..?