"Михаил Яворский. Поцелуй льва " - читать интересную книгу автора

воров. Зато появилось большое количество карманников. У пана Коваля накануне
праздника Деда Мороза, который заменил Рождество, "свистнули" кошелек. Пани
Шебець утверждает, что магазинных воров нет, потому что магазины пустые. Тут
она ошибается: на полках полно соли - тут ее в изобилии. Сказать правду,
водка и продукты появляются не часто, зато их мигом распродают. Так было
неделю перед празднованием нашего освобождения. В магазинах внезапно
появились колбасы, хлеб, водка. Очереди были бесконечные.
Ходили слухи, что водку будут продавать также и через неделю после
празднования. Водка была драгоценным продуктом, ценнее чем продукты, ведь
она уменьшала боль от освобождения. К тому же ее можно было перепродать на
черном рынке за месячную зарплату рабочего. Поэтому ее отпускали в водочных
магазинах по одной бутылке в руки. Я решил купить бутылочку. Не для того,
чтобы продать, а чтобы подарить пану Ковалю.
В очередь я стал около четырех часов утра. Я прибыл так рано с
надеждой, что буду первым в очереди, когда откроют магазин. К моему великому
удивлению, передо мной стояло девять мужчин. Закутанные, они выглядели как
снежные бабы. Сгрудившись вместе, чтобы спрятаться от пронзительного ветра,
они топали ногами. Это была морозная, как говорили люди, "сибирская" зима,
которую россияне принесли нам вместе с освобождением. Что бы не замерзнуть,
ожидая открытия магазина, я натянул старый тулуп пана Коваля поверх своей
зимней куртки и напялил на голову теплый шерстяной капюшон. Шарфик, который
в прошлом году связала мне мама, я обмотал вокруг шеи. А ноги не мерзли,
потому что поверх ботинок я одел соломенные галоши.
К шести утра очередь выросла настолько, что ей не было конца-края.
Посторонний наблюдатель с другой стороны улицы мог подумать, что это
безмерно удлиненная гусеница или тысяченогая змея с распухшей головой, хвост
которой исчезал за углом собора св. Елизаветы.
Голова этой змеи распухла из-за десятки мужчин, на вид - хулиганов,
которые втиснулись спереди, словно они тут стояли с самого начала. Никто им
и слова не сказал, потому что люди боялись хулиганов. Слово "хулиган", как и
те, кого так называли, появились после освобождения. Наверно никто не знал,
кто они такие. Они не были ни украинцами, ни поляками, ни евреями. У них
вообще не было национальности. В отличие от рабочих, крестьян и
интеллигенции, которые официально были классом трудящихся, хулиганы были
особым классом. Некоторые считали их мелкими преступниками, некоторые ?
замаскированными представителями милиции. Впрочем, вероятнее всего, они были
настоящими "пролетариями", людьми будущего. Но мне было все равно, я хотел
одно - взять бутылку водки для пана Коваля.
Чем ближе было к семи часам - времени официального открытия магазина,
тем нетерпеливее и суетливее становилась толпа. Очередь уплотнялась, потому
что задние начали толкаться. Давление вперед усиливалось, хулиганов
вытесняли. Они же толкали очередь назад. Началась драка, в ход пошли кулаки.
Какой-то мужчина, закутанный в перину вышел из очереди, пытаясь
успокоить противников. На удивление, они остановились и выслушали его
выступление про то, что драться нет смысла, потому что мы в одной лодке и
действовать должны цивилизовано, потому что весь мир наблюдает, как мы
строим социалистическое общество. Он не успел закончить. Один из хулиганов
на воровском жаргоне как накинется на него: "Кто ты такой, мать твою й...?!
От...сь, пока тебе фары не выбили!"
Мужчина в перине аж оторопел от такого разговора. Он казался