"Михаил Яворский. Поцелуй льва " - читать интересную книгу автора

образованным человеком, наверно, был интеллигентом. Вначале, не зная как
среагировать, он словно окаменел. Его лицо исказила бессильная ненависть.
Потом он медленно снял свою перину и набросил на голову хулигана, словно
пытался задушить его.
Остальные хулиганы поторопились на помощь коллеге. Перину таскали кто
куда, пока не разорвали, только поднялось облако пуха. В это мгновение
продавец из середины открыл магазин. Увидев облако пуха, он попробовал снова
закрыть двери, но это было поздно. Хулиганы уже втиснулись и давай
проталкиваться к магазину. Я тоже потолкался и влетел сразу за хулиганами,
которые уже хозяйничали за прилавком среди бутылок.
Я начал колебаться. Тем временем продавец вылез на ящик и разорялся,
что хищение государственного имущества карается двадцатью годами заключения.
- Вон! Вон! - кричал он? Магазин закрыт!
- Закрой рот, мошенник, - оборвал кто-то. - Не бзди, и тебе для черного
рынка останется.
Я колебался. Но представив, как пойду домой с пустыми руками, я схватил
с полки бутылку водки. Как зверь, который идет на запах добычи, я
осмотрелся, взял еще одну бутылку и затолкал ее в боковой карман.
Ощущая жжение в животе, я направился за хулиганами, которые пробирались
сквозь толпу. Они изменили тактику: теперь они были на стороне закона,
кричали, что идут вызывать милицию.
Люди неохотно расступались и пропускали их.
Выкарабкавшись из толпы, я чувствовал себя гордым. Поворачивая за угол,
я оглянулся и увидел длинную, громоздкую очередь трудящихся, которые даром
надеялись достать хотя бы одну бутылку водки.


"Не бойтесь негодяев или недобрых - рано или поздно с них спадет маска.
Бойтесь людей доброй воли, которые повернули на ложный путь - они в согласии
со своими убеждениями и желают добра...

Но, к сожалению, прибегают к ложным средствам".

Абат Галиани (1770)


ДЛЯ МЕНЯ ОТКРЫТЫ ДВЕРИ ДИРЕКТОРСКОГО КАБИНЕТА

После звонка учитель вручил мне записку: "Сегодня, 12 января, в десять
часов, явиться к директору школы". Это через час. Час в формальном понятии,
но в действительности намного дольше, потому что наши уроки истории всегда
казались намного длиннее, чем должны были быть. Иногда они тянулись
бесконечно, словно столетия, из которых состояла история.
По дороге в кабинет директора я не чувствовал ни уверенности, ни
подавленности. Если бы меня вызвали к предыдущему директору, я был бы
уверен, что ничего хорошего ждать мне не стоит. Это был лютый зверь, ему бы
только кого-то унизить или наказать без каких-либо причин.
Зато наша теперешняя директриса, товарищ Валерия Боцва, была женщиной
со вкусом. Она была непоколебимой и властной, но не жестокой. Иногда мне
казалось, что она сестра-близнец св. Терезы, подобие которой я часто видел