"Фрэнк Йерби. Изгнанник из Спарты [И]" - читать интересную книгу автора

том, что всего неделю назад, возлежа на пышной, приятной на ощупь груди
Иода-мы и чувствуя, как ее стройные ноги, сжимавшие его мускулистую
задницу, постепенно слабеют, он вырвал у рабыни признание, способное
навеки уничтожить Аристона, смешать с грязью этого красивого
золотоволосого юнца, который столько лет подряд пренебрегал любовью,
горевшей в большом, неуклюжем теле Симоея. И даже не хотел подарить ему
мимолетного поцелуя или случайной ласки, которых Симоею удавалось добиться
от более красивого, но не столь волнующего Лизандра.
- Да, Аристон, ты прав! - захохотал он. - Ты не сидишь у него в животе.
Сейчас не сидишь. Но вполне может статься, ты все же имеешь отношение к
этому илоту. Вернее, к семени, что дало тебе жизнь!
Застольная болтовня тут же стихла. Певцы умолкли на полуслове. Даже
самые несдержанные подумали, что Симоей зашел слишком далеко. За такое
оскорбление Аристон имел полное право его убить. Если сможет. В этом-то
вся и загвоздка!
А Симоей не успокаивался. Он громоздил оскорбление на оскорбление, не
оставляя никаких недомолвок.
- Эй! Илот! - воскликнул он. - Ты ведь бог Дионис в человеческом
обличье, не так ли? Ты явился навестить сына, которого прижил с
красивейшей из своих прислужниц? Ибо, друзья и возлюбленные, нам следует
благочестиво пасть ниц перед златокудрым Аристоном! Он, скромник, конечно,
будет отрицать, но всему миру известно, что он сын бога!
- Симоей! - прошептал Аристон.
- А как еще ты это объяснишь, Аристон? У тебя неземная красота. Разве
ты не родился на тридцать седьмой год после битвы при Фермопилах? А где
был в тот год великий Теламон, о мои друзья и возлюбленные? А спустя
тридцать шесть лет после той же битвы? Вы не помните, откуда он вернулся
всего за две недели до того, как прекрасный Аристон появился на свет?
- Симоей, - голоса Аристона было почти не слышно.
- Два года не видел домашнего очага великий Теламон. Неосмотрительно,
не правда ли, возлюбленные мои? Или, напротив, очень даже мудро. Как еще
мог пожилой, уже тогда пожилой человек, иссиня-черные волосы и борода
которого покрылись инеем, стать отцом такого славного, златокудрого
красавца?
Прелестная Алкмена... Дионис свидетель, она и сейчас привлекательна, и
будь я ее сыном, то вполне мог бы впасть в грех Эдипа... прелестная
Алкмена вдруг потеряла покой. Да, о сын вечно воскресающего бога? А посему
она, твоя прелестная, покинутая мужем мать, устремилась в горы, чтобы
присоединиться к менадам, и там...
Аристон рывком сдернул с себя хитон, порвав его на левом плече фибулой,
специальной булавкой. Веревочный пояс, которым он обвязывал талию, был
затянут слабо и тут же упал к его ногам. Белый хитон соскользнул на пол.
Совершенно голый, как полагалось при рукопашном бое, Аристон двинулся
на Симоея.
Тот ухмыльнулся и тоже скинул короткую тунику. Задира стал в борцовскую
стойку, его могучие руки напоминали теперь медвежьи лапы, они готовы были
разорвать, растерзать Аристона.
- Ну, иди сюда, златокудрый красавчик! Иди, мой любимый! - пробасил
Симоей. - Я тебя обихожу, как бог, пастух или даже этот вонючий раб -
обратите внимание, волосы у него рыжие, а глаза голубые! - обиходил твою