"Маргерит Юрсенар. Алексис или Рассуждение о тщетной борьбе" - читать интересную книгу автора

кажутся теперь старомодными и казались старомодными еще тридцать пять лет
назад, или тех оттенков почти вкрадчивой нежности, которые говорят об
отношениях Алексиса и его молодой жены, может быть, больше, чем сама
исповедь. Следовало также оставить персонажу кое-какие воззрения, которые
автору кажутся сегодня сомнительными, но которые важны для характеристики
героя. Алексис объясняет свои склонности пуританским детством,
ознаменованным влиянием одних только женщин, - вероятно, он должен смотреть
на это именно так, и такой взгляд очень важен для него с той минуты, как он
его принял. Но подобная точка зрения (даже если в свое время я ее разделяла,
- теперь я этого уже не помню) сегодня кажется мне одним из тех объяснений,
что пытаются искусственно уложить в современную психологическую теорию
факты, которые в такого рода мотивации не нуждаются. Точно так же
предпочтение, которое Алексис отдает наслаждению, никак не связанному с
любовью, его недоверие ко всякой длительной привязанности характерны для
периода реакции на целый век преувеличенного романтизма: эта точка зрения
была очень распространена в наше время, независимо от сексуальных вкусов
тех, кто ее выражал. Алексису можно было бы возразить, что сладострастие,
изолированное от всего остального, тоже может стать унылой рутиной; более
того, в этом стремлении отделить наслаждение от других человеческих чувств,
словно ему нет среди них места, чувствуется пуританская закваска.
Покидая жену, Алексис объясняет свое решение тем, что он ищет более
полной сексуальной свободы, в меньшей мере запятнанной ложью, - эта причина
для него главная. И однако, возможно, к ней примешиваются другие мотивы,
признать которые уходящему еще труднее, а именно - желание уйти от комфорта
и заранее заданной респектабельности, живым символом которых волей-неволей
стала Моника. Алексис наделяет свою молодую жену всеми добродетелями, словно
ему легче оправдать свой уход, увеличивая таким образом расстояние между
собой и Моникой. Иногда мне хотелось написать ответ Моники, который, ни в
чем не опровергая исповеди Алексиса, прояснил бы некоторые детали этой
истории и представил бы нам менее идеализированный, но более полный образ
этой женщины. Однако сегодня я от этого отказалась. Нет большей тайны, чем
жизнь жещины. Рассказ Моники написать было бы, наверное, труднее, чем
признания Алексиса.
Для тех, кто позабыл свою школьную латынь, напомним, что имя главного
героя (и, следовательно, название романа) позаимствовано из 11 эклоги
Вергилия "Алексис"***; по тем же причинам Андре Жид взял из этой эклоги
своего Коридона, который фигурирует в одноименном эссе, вызвавшем столько
споров. С другой стороны, подзаголовок романа - "Рассуждение о тщетной
борьбе" перекликается с названием довольно бесцветного произведения раннего
Жида "Рассуждение о тщете желаний"****. Несмотря на этот отголосок, влияние
Андре Жида на "Алексиса" было невелико: почти протестантская атмосфера
романа и стремление пересмотреть проблему чувственности имеют иной источник.
Зато я нахожу на многих страницах влияние (пожалуй, даже избыточное)
строгого и патетического творчества Рильке, с произведениями которого по
счастливой случайности я познакомилась очень рано. Вообще мы часто забываем,
что существует своего рода закон запоздалого влияния, повинуясь которому
интеллигентные молодые люди в 1860 году читали не столько Бодлера, сколько
Шатобриана, а в конце века не столько Рембо, сколько Мюссе. Что касается
меня, то, не давая этому никакой оценки, могу сказать, что в молодые годы я
была довольно равнодушна к современной литературе, отчасти потому, что