"Карл Густав Юнг. Исследование фенноменологии самости" - читать интересную книгу автора

первоначальный блеск:

"С пой поры, как поднят я из праха,

Как ее лобзания познал,

Чист мой взор, не знает сердце страха,

Страстью к ней мой разум воспылал.

Речь ее ловлю я чутким слухом,

Как богине поклоняюсь ей.

Слушайте! Вещает добрым духам

Мудрый глас владычицы моей:..."

(Перевод Л.Гинзбурга. - Цит. по: Гельдерин. Сочинения. - М.: Худ.лит.,
1969, - с.51. -Прим. пер.)

Нетрудно увидеть, что идея свободы здесь трансформирована в свой
исходный драматический образ - в сияющую фигуру анимы, освобожденной от
тяжести земли и тирании чувств, в психопомпа, показывающего путь к полям
Элизиума.

Первый из упомянутых нами случаев, когда коллективная идея представлена
в сновидении в сниженном аспекте, несомненно встречается чаще: "богиня"
появляется в виде черной кошки, а божество - в виде lapis exilis (камня,
лишенного ценности). Тогда для интерпретации необходимы определенные
познания не столько в зоологии и минералогии, сколько в том, что относится к
существованию исторического consensus omnium no поводу рассматриваемого
объекта. "Мифологические" аспекты присутствуют всегда, даже если они
бессознательны в том или ином конкретном случае. Например, выбирая, в какой
цвет - зеленый или белый - покрасить садовую калитку, человек может и не
помнить, что зеленый - цвет жизни и надежды; тем не менее, символический
аспект "зеленого" присутствует в качестве бессознательного svus-entendu
(Подразумеваемое (фр.) - Прим. пер.) Так мы обнаруживаем, что нечто, в
высшей степени значительное для жизни бессознательного, занимает самую
нижнюю ступеньку на шкале ценностей сознания, и наоборот. Фигура тени сама
по себе уже принадлежит царству бестелесных призраков - не говоря об аниме и
анимусе, вообще проявляющихся не иначе как в виде проекций на других людей.
Что касается самости, она находится целиком вне личностной сферы, если и
являет себя нам, то лишь в виде религиозной мифологемы, а ее символы
варьируют в диапазоне от высочайшего до наинижайшего. Всякий, кто
самоидентифицируется с дневной половиной своей психической жизни, на
основании только что сказанного объявит ночные сновидения пустопорожними, -
хотя ночь не менее длинна, чем день, а всякое сознание очевидным образом
опирается на бессознательное, коренится в нем и растворяется в нем каждой
ночью. Более того, психиатрии довольно хорошо известно, что может сделать