"З.Юрьев. Тонкий голосок безымянного цветка" - читать интересную книгу автора

грациозно изгибавшихся султаном. - Она не возражает! Безымянка, вот он,
Геннадий Степанович Сеньчаков, человек, который даже не знает, кто он.
Помоги ему. Вот, Геночка, держите. А я пока отросточки сциндапсуса вам
приготовлю.
Снова появились те далекие цыганки. И не своей, чужой волёй движимый, я
протянул руки и взял довольно увесистый горшок. "Хорошо хоть, на этот раз
не придется с четвертным расставаться", - вяло подумал я.
- Подкормку, перегной, торф - все это я вам для начала дам, приеду,
покажу, вы только поливать их не забывайте. Ну, давайте упакуем ребятишек,
и я выбегу поищу такси...


4


Будь она проклята, эта вздорная баба! Опять позвонил Сурен Аршакович и
вопил задушенным голосом, что он не видит Шурочки.
- Позвольте, раньше же вы ее видели, - буркнул я.- Слава богу, съемки уже
идут.
- Она исчезла! - панически закричал режиссер. - Все время я ее видел, и
вдруг она исчезла. Сделайте же что-нибудь, Гена!
- На стадии съемок...
- Гена, я же прикрепил вас к группе, я плачу вам зарплату.,,
- Госкино мне платит, а не вы.
- Хорошо, Гена,- свистящим шепотом сказал Сурен Аршакович, - пусть
Госкино. В данном случае Госкино и я неразделимы, Но дайте же мне эту
женщину, оживите ее! Я хочу видеть ее и осязать, понимаете? А время идет!
Жду вас утром на студии.
Он бросил трубку, и я зачем-то долго слушал короткие торопливые гудки. Что
я мог сделать? Когда я вынашивал сценарий, мне представилась эта
заведующая почтовым отделением в крошечном городке, вроде, например, Рузы.
На почте одни девочки. Те. что не уехали учиться и не вышли еще замуж.
Шурочка и любит их, и держит в кулаке. Она просто не представляет, чтобы
личная жизнь ее девочек могла не касаться ее. Она одновременно мать,
командирша и подруга. Она представлялась мне полноватой, со светлыми
волосами, стянутыми в пучок, совершенно не умеющей как-то одеться, подать
себя.
А Сурен Аршакович пригласил на эту роль актрису, которая скорей сыграла бы
роль его родственницы-горянки, ткущей ковер для жениха.
Я бессмысленно просидел над эпизодом до часа ночи. Я не знал, что делать.
Шурочка была так жива, ярка, выпукла, что у меня просто рука не
поднималась калечить молодую тридцатилетнюю труженицу связи. Странно,
странно... Совсем недавно я бы сделал это не задумываясь, лишь бы не
спорить с режиссером. Неужели я начал всерьез относиться к своему
творчеству? Этого еще не хватало...
- Ладно, будет ерундой заниматься,- сказала наконец Шурочка, и я с
облегчением захлопнул сценарий. - С утречка поглядишь...
Спасибо, Шурочка. Ложись-ка спать, а то измучил я тебя. Насчет утречка -
это она тонко заметила. Прекрасная мысль.
Я развел руки, разминаясь, вздохнул и вспомнил о том, что я теперь не