"З.Юрьев. Тонкий голосок безымянного цветка" - читать интересную книгу автора

Мало того, я стал делать зарядку. Я выудил из-под тахты заросшие пылью
гантели, которые показались мне пудовыми.
- Ребята,- сказал я своим растениям,- даю вам слово, что каждое утро буду
махать этими штуками не менее десяти минут.
Я не раз, не два и не три начинал делать зарядку, но вскорости наступало
утро, когда я опаздывал на студию, когда у меня бывало плохое настроение,
когда мне просто было лень преодолевать свою лень.
Теперь все было по-другому. Едва я открывал глаза, я орал:
- Доброе утро, ребята, как дела? Как спали?
Они не отвечали. Старичок-бутафор был, конечно, слегка помешанным.
Говорить моей Безымянке и обоим сциндапсусам было нечем, если бы даже они
и захотели побеседовать со мной. Но они прямо излучали дружелюбие,
веселость, даже смешливость.
- Ну чего, думаете, я сегодня пропущу зарядку? - горделиво говорил я,
выкатывал босой ногой холодные черные тушки гантелей и поднимал их.- То-то
же, растения. .
- Слушайте, Гена, что с вами произошло? - тревожно спрашивал Сурен
Аршакович.
- А что? - невинным голосом спрашивал я.
- У вас с лица исчезла повышенная кислотность. Вы даже улыбаетесь, хотя
это вам совершенно не идет. Вы почти не спорите со мной. Признайтесь, вы
женились? А я ведь написал, своему брату. Просил его прислать фотографию
племянницы за ковровым станком.
- Нет, дорогой Сурен Аршакович, я не женился. И пусть ваш брат вышлет
какой-нибудь образчик работы дочери. Меня устроит два на три метра. Можно
чуть побольше.
Сурен Аршакович делал задумчивое лицо:
- Вы циник, Гена, и я очень боюсь за ваш следующий сценарий...
У меня резко возросли расходы. Я так торопился со студии домой, что брал
иногда такси. Водители мучительно морщили лбы, вспоминая месторасположение
моей далекой улицы, потом смотрели на меня с невольной жалостью: они-то
представляли, во что обходится такое путешествие. Они не знали, что моя
улица медленно дрейфует к центру.
И вот вчера это произошло. Я ел яичницу и читал в "Футболе - хоккее" о
том, как следует организовать учебный процесс и тренировки в детских
спортивных школах, и вдруг услышал, как кто-то произнес мое имя. Я .поднял
голову. В квартире никого не было и быть не могло. "Померещилось,
наверное",- подумал я. И снова:
- Гена, Геночка...
Удивительно, однако, устроен наш мозг. Никак не хочет он воспринимать
очевидное объяснение, если это объяснение кажется ему странным. Я зашел на
кухню, открыл дверь ванной, взглянул даже на лестничную клетку. Я отдавал
себе отчет, что движения мои нелепы, что никого в квартире нет и никто
имени моего всуе произнести не может. И тем не менее искал, кто бы мог
позвать меня.
И в третий раз услышал я свое имя. Голос звучал шаловливо, весело, дразнил
меня. И я вдруг понял, что это Безымянка зовет меня.
На мгновение я испугался. Мутным тревожным потоком хлынули мысли: я схожу
с ума. Растения не могут разговаривать... Это же нонсенс... Жаль, жаль...
Но тут же меня омыл мощный веселый душ, который вернул мне спокойствие.