"З.Юрьев. Тонкий голосок безымянного цветка" - читать интересную книгу автора

Я вздохнул и начал было писать рецензию, но с ужасом убедился, что с
листка бумаги на меня смотрели Нинины равнодушные прекрасные глаза. Этого
еще не хватало. Мало мне духовных кризисов, только-только выползаю из
последнего, а тут на краю ямы здоровенная копьеметательница с фиолетовыми
глазами и автоматом в руках сталкивает меня с улыбкой обратно на дно.
Просто так.
Простите, товарищ аспирант, сосредоточьтесь на процессе горения. Мне сорок
лет, я не мальчик и я не буду страдать только оттого, что вздорная глупая
девица со скуки одарила меня своей спортивной любовью.
Но странное дело, чем больше я себя распалял, тем четче ощущал на щеках
легкие дразнящие прикосновения чуть шершавых теплых губ.
Я сопротивлялся сутки. Я узнал ее телефон (Нина Ивановна Голубева, да, да,
на Семеновской площади) и позвонил ей.
- Кто, кто? - лениво спросила она.- Кто говорит? От ненависти к себе у
меня колотилось сердце, стучало в висках.
- Это Геннадий Степанович, сценарист. Помните? Мы с вами познакомились у
Бухвостова.
- А-а...- неопределенно протянула Нина.- Я вас сразу не узнала. Но вы
молодец.
- Почему?
- Целые сутки не звонили. Сопротивлялись? Обычно звонят раньше.
- Знаете, кто вы, Ниночка?
- Знаю.
- Кто?
- Дрянь.
- Ну может, и не столь сильная формулировка, но...
- Геннадий Степанович, все это не имеет ни малейшего значения...
- Почему?
- Потому что я люблю вас.
- Что-о? - заорал я в трубку. Если бы она закукарекала или призналась бы,
что она на самом деле царевна-лягушка, я был бы куда менее изумлен. Да что
изумлен! Потрясен!
- Почему вы так недоверчивы? Вы очень милый, неуверенный в себе человек. Я
чувствую себя с вами как пожившая дама средних лет, соблазнившая юношу.
Я молчал. Кровь прилила к моему лицу, в глазах потемнело. Я испытывал
пугающую легкость и пустоту в груди. Сейчас у меня будет инфаркт. Его
сердце не выдержало, он был посредственный сценарист, вздохнет Сурен
Аршакович, но нам так хорошо работалось. Может быть, и она придет на
похороны. С копьем в руке. Или с двигателем внутреннего сгорания.
- Почему вы молчите? - спросила Нина.
- Я... я не могу... это...
- Боже, а я думала, что сценаристы умеют говорить красиво и увлекательно.
Как-то за мной ухаживал один метатель молота. Бедняга мог только крякать.
Я заскрежетал зубами. Как я ненавидел этого человека-гору, этот набор
гипертрофированных мышц! Как он смел любить мое фиолетоглазое божество!
- Нина, вы должны понять меня. Мне хочется лаять и прыгать. И лизать вам
руку.
- Я понимаю,- охотно поняла Нина.- Но, честно говоря, я не очень люблю
собак.
Я пригласил ее в Дом кино. После фильма мы поужинаем. Она согласилась.