"Павел Архипович Загребельный. Южный комфорт" - читать интересную книгу автора

были как бы сном, его жизнь двоилась на работу, краткий отдых с серыми
снами из будничной жизни, и снами неслыханными, где встречался с
необычными людьми, удивительными словами, неразрешимыми делами, где с ним
случались приключения, которых никогда не могло быть в действительности,
где он прослеживал родословные, ведущие в глубину столетия, в
предвечность, к пращурам и прамыслям. Мы проводим в снах почти половину
жизни. На работе - обязанности, тоска и изнурение, а сны - освобождение,
радость, восторги и надежды.
Твердохлеб задремал, сидя за столом, снилась ему незнакомая огромная река
с такой густо-зеленой водой, что она казалась навеки мертвой. Он вздрогнул
от этой страшной воды, на самом же деле оказалось - от стука дверей. В
отделе часто кто-то задерживался до позднего времени. Одних понукала
работа, другие изображали усердность. Савочка с Нечиталюком играли в
шахматы, а Косокосая готовила им чай. На этот раз компаньоном Твердохлеба
оказался Фантюрист. Так звали молодого следователя, который увлекался
фантастикой, дышал по системе йогов, стоял ежедневно на голове, с работы и
на работу бегал через весь Киев, удивлял Твердохлеба (да и всех, кто его
знал) поразительной эрудицией. Знал все на свете, мог прокомментировать
закон царя Ашоки, "Русскую правду", литовский устав, мусульманское право
"меджеле", мигом выдавал справку по любой области знаний - фантастический
парень!
- Здоров, Твердохлеб! - радостно закричал Фантюрист, влетая в комнату. - А
я думал: страдаю один. Савочка всучил мне одно мертвое дело и дал срок. А
какой там срок, когда оно не движется! Слоняюсь по коридорам и своим
экстрасенсом улавливаю: кто-то тут еще страдает. К твоим дверям - точно!
Тебе, я слышал, ученых подкинули?
Он бросил взгляд на раскрытый сейф за спиной у Твердохлеба, увидел в
глубине тощую папочку, где и до сих пор, кроме заявления Масляка, ничего
не было, поцокал языком:
- Да, слабоваты трудовые достижения! Экономисты сушат головы над тем, как
приспособить людей к малоурожайным годам и малометражным квартирам, а наш
Савочка все норовит приспособить нас к бесплодным делам. Бесплодное?
- Бесплодное, - кивнул головой Твердохлеб.
- Ну, тогда сам господь бог велел рассказать тебе новую фантюреску. Хочешь?
- Не очень.
- Все равно послушаешь, потому что деться тебе некуда. Значит, так. Завод.
Несерийная продукция. Считай, поштучные планы. Ну и приписочки к плану.
Букеты, гирлянды, паникадила! Добрался я до самого директора, обкопал его
со всех сторон, обложил, а затем по своему методу - не вызываю, а
по-джентльменски с визитом вежливости иду туда. Еду троллейбусом, как все
полноправные граждане, заказываю пропуск, добираюсь до приемной,
секретарша, как та тигрица, - вам куда? Где директор? У себя. Я пройду к
нему. Минуточку, нужно доложить. Не нужно докладывать, потому что у меня
вот. И удостоверение ей под нос. Нет, нет, так нельзя. Я работаю тут
тридцать лет и знаю порядок. Ну, трудовой стаж надо уважать. Она идет к
директору, я жду. Приходят люди, все ждем - секретарши нет. Тогда я
спокойненько открываю дверь и... Кабинет, как и полагается, на целый
гектар, столы, стулья, диван, ковры, телемеханика, электроника, три окна,
все есть, а людей нет. Где люди? Где директор, где секретарша? Запасная
дверь? Нет. Окна все закрыты. Да и восьмой этаж - не полетишь с ветерком.