"Станислав Зарницкий. Дюрер " - читать интересную книгу автора

помочь. Запряг Вольгемут всех своих учеников. Сам принялся за гравюру с
изображением святого Михаила. Альбрехту достались святые рангом пониже.
Управились - 5 декабря 1488 года вышла книга в свет. Для Альбрехта работа
над ней была первой самостоятельной. К тому же и отец и крестный ее
похвалили, совсем немного - станет Альбрехт мастером.
Вот теперь принялись за Шеделя. Кобергер, получив рукопись, внимательно
ее прочитал и наметил сюжеты нужных гравюр. Ознакомившись с его списком,
закручинился мастер Михаэль. Да, нелегкая предстояла им работа. Нагородил
книжник: всемирный потоп, троянская война, подвиги цезарей Древнего Рима и
тому подобное. Без совета знающих людей не обойтись. Пригласил Кобергер для
этой цели нюрнбергского космографа Мартина Бегайма и ученого врача Иеронима
Мюнцера из Фельдкирхена.
Волосы дыбом у мастеров вставали: какие-то Одиссеи, Ахиллы, Юпитеры,
Минервы, Цезари и Октавии так и кишели на страницах ученого труда. Вольгемут
плакался Антону: куда бы ни шло рисовать Адама и Еву в раю, всемирный потоп
или, в конце концов, рождество Христово. А с язычниками что делать? Ведь он
их портретов в глаза не видел. Кобергер обратился к Шрайеру. Пусть подберет
итальянские гравюры с изображением древних богов и героев. Тот прислал
имевшиеся у него картинки и любезно сообщил, что послал гонца в Венецию с
просьбой к друзьям доставить ему новые.
Так случилось, что встретился Альбрехт с новым итальянским искусством в
мастерской косного Вольгемута. Встретился и изумился: вот она, красота,
которую так долго искал! Но мастер Михаэль его восторгов не разделял:
распутство это, а не красота. Понарисовали бесстыжие итальянцы оголившихся
мужиков и баб. Такие гравюры в добропорядочном доме и держать-то совестно.
Да, сшибаются в Нюрнберге два потока искусства - северный и южный, все
перетирают нюрнбергские жернова. Но такое они перетирать не будут, отбросят
в сторону как никому не нужную дрянь. Немцы этого искусства не примут. Прав
был по-своему старый живописец: даже Шедель, взглянув на Шрайеровы картинки,
приказал греческих богов и богинь одеть.
Не успели с этим справиться, а Шедель новую задачу подкинул: подавай
ему изображения городов, которые он описал в своей книге. Да не
какие-нибудь, а вполне точные. С Нюрнбергом, конечно, просто: выйди на
ближайшую горку и рисуй в свое удовольствие. А как быть с другими? Не будешь
же их из-за какого-то там Шеделя объезжать. Пришлось спрашивать сведущих
нюрнбержцев. В первую очередь бросились, конечно, опять к Мартину Бегайму.
Он весь свет изъездил. Тот обещал помочь. Натворил Шедель дел со своей
"Хроникой" - чуть ли не пол-Нюрнберга на него работает! А в Вольгемутовой
мастерской что ни день - то споры. Во что, к примеру, одеть римских цезарей?
Да и с городами пришлось не сладко. Путешественников в Нюрнберге
действительно не счесть. Сколько, где и какой товар стоит - это они даже
спросонья ответят. Но считать количество церквей и крепостных башен,
запоминать облик городских стен им ни к чему. Если бы не Бегайм, вряд ли бы
справились. У космографа память отличная.
Прошла зима, да и весна была готова уступить место лету, а Кобергеров
заказ и наполовину еще не выполнен, хотя сидели над ним дни и ночи. Работа
оказалась кропотливой, а для вольгемутовской мастерской усложнялась она
вдобавок тем, что Кобергер, ожидавший от шеделевской "Хроники" преумножения
своей славы как печатника, без обиняков заявил: второсортный товар ему не
нужен, мастера должны сделать самое лучшее, на что только они способны.