"Василий Зеньковский. Пять месяцев у власти (15 мая -19 октября 1918 г.)" - читать интересную книгу автора

ции. Среди украинской интеллигенции был вообще вкус к унии совсем не по
религиозным мотивам, а из желания и здесь как-нибудь обособиться от
России, - и отсюда понятна мнительность украинцев в отношении к церковным
мероприятиям в Галиции, в частности, заточение чтимого украинскими деятелями
за свою (несомненную и подлинную) любовь к украинскому делу митр.
Шептицкого.

Когда разразились революционные события, притихшая за время войны
украинская интеллигенция в первые же дни направила свои усилия к тому, чтобы
в общем потоке революции продвинуть идею освобождения Украины. Эта идея в
первые месяцы захватывала лишь вопросы культурного творчества и т. сказ,
местного самоуправления. Однако - как было указано выше - уже в первые
месяцы революции завелся "головной атаман" (Петлюра) и стали выдвигаться
идеи "украинских вооруженных сил". В хаосе революции, когда еще не кончилась
война, когда начинало уже пахнуть междуусобной войной, это было, если
угодно, естественно, но и зловеще. При системе федерации невозможна "местная
армия", - а между тем формирование особых украинских частей началось уже в
рядах стоявших на позициях армий. Медленно разгоралась идея "украинской
державы" и лозунг "самостийной Украины", однако все это зрело и усиливалось
тем быстрее, чем яснее Становилось бессилие Временного Правительства и
надвигавшаяся анархия. О церковных, тоже бурных и тоже мед ленно восходивших
к зловещей идеи автокефалии церковных течениях я буду говорить в основной
части книги. Здесь же упомяну о создании Украинского Народного Университета.
Зимой 1917 г. я получил приглашение принять участие в этом университете, о
котором я к тому времени не имел почти никаких сведений. Не помню сейчас,
кто именно передал мне это приглашение, которое удивило меня, так как
по-украински я совершенно не говорил и с украинскими деятелями (кроме
Русовых) не имел никаких отношений. Состоя директором Дошкольного Института,
я имел отношение лишь к той группе украинских деятелей, которая была связана
с дошкольным делом (С. Ф. Русовой и ее ученицами). Во время войны наше
Фребелевское Общество, председателем которого я тоже состоял, было связано с
т. наз. Земским Союзом, с его школьным отделом (во главе которого очень рано
стал известный московский педагог А, И. Зеленко), на обязанности которого
стояло открытие очагов-приютов в прифронтовой полосе. Тут я впервые
столкнулся с вопросом о языке преподавания - и конечно без каких-то бы то ни
было колебаний присоеди-

31


нился к требованиям Русовой и др., чтобы в этих очагах-приютах и
детских садах с детьми говорили на их родном, то есть украинском языке. Если
вопрос о языке в школе более или менее сложен, то для детских народных
учреждений он бесспорен в смысле необходимости говорить с детьми на
"материнском языке". Когда Февральская революция изменила режим, наш
Дошкольный Институт (и это было первое культурное украинское начинание) уже
через месяц открыл украинское отделение при себе. Надо заметить, что в
составе Института нашего было много евреев, у которых в связи со всем
известным возрождением древне- еврейского языка, было очень сильное