"Василий Зеньковский. Пять месяцев у власти (15 мая -19 октября 1918 г.)" - читать интересную книгу автора

творческое стремление выразить полнее и глубже национальный характер в
еврейских детских учреждениях (в которых во время войны на Юго-Западе России
была большая потребность). Для меня были понятны и симпатичны все эти
стремления в развитии национального начала в детских учреждениях - и я
искренне и сердечно приветствовал украинское отделение в нашем Институте,
когда мне пришлось его открывать. О весьма скромном тогда моем участии в
украинском церковном движении скажу позже, - но во всяком случае дальше
общих симпатий к украинскому движению (в пределах русской культуры!) я не
шел. Действовала во мне, конечно, и реакция против грубых и шовинистических
заявлений П.Б. Струве против украинского движения... Приглашение читать
лекции по философии в Украинском Народном Университете меня удивило, но
зная, что по моей специальности у украинцев не было никого из "своих"
деятелей, я не хотел им отказывать. Было одно серьезное затруднение - то,
что я не говорил по-украински, но лица (не помню кто), пригласившие меня в
Украин<ский> Унив<ерситет>, любезно и либерально ответили, что они не
шовинисты и русскую речь в Укр<аинском > Унив<ерситете> признают. Я дал
согласие и стал читать лекции в каком-то частном помещении, чуть ли не в
доме Терещенко. Среди профессоров я увидел ряд своих коллег по
Университету - А.М. Лободу, Граве и еще кого-то, конечно Богдана
Кистяковского, блестящего философа права, недавно вступившего в состав
Киевского Университета и очень мне уже близкого в то время, как и В. Н
Константиновича, проф<ессора> патологической анатомии, тоже очень мне
близкого и симпатичного по Университету. Нас было 10 человек, профессоров
Университета св. Владимира, вошедших в состав Украинского Народного
Университета. Коллеги наши по русскому Университету (который был известен
своим консерватизмом) отнеслись

32


чрезвычайно остро и враждебно к тому, что часть его профессорской
коллегии пошла в Украинский Университет. Можно сказать, что вся левая группа
профессорской коллегии (насчитывавшая около 12 чел<овек>) оказалась в
Украинском Унив., - и старые наши острые отношения с консервативной группой
(боевым лидером которой был в это время проф. Алекс. Дм. Билимович)
осложнились очень остро национальным мотивом. Наш ректор Университета Е. В.
Спекторский, бывший мне лично очень близким и про шедший в ректорат при
значительном моем активном участии в этом, оказался во враждебном мне
стане - а это мне стоило (да и ныне еще стоит) довольно дорого... - но не об
этом сейчас идет речь.

В Украинском Университете я узнал Д. И. Дорошенко и еще кое-кого; все
время, относясь с симпатией к самому замыслу, я считал свое положение в нем
фальшивым и двусмысленным, потому что весь raison d'etre Украинского
Университета заключался также в том, чтобы студенты украинцы могли слушать
лекции на украинском языке. По этому чтение мной лекций в Укр<аинском>
Унив<ерситете>на русском языке было странно и ни к чему, но я чувствовал,
что мною дорожили и не хотел бросать дела - особенно в виду тех глупостей,
которые высказывались против меня и других в профессорской коллегии
Университета св. Владимира.