"Луи Жаколио. Сердар " - читать интересную книгу автора

Странным, верно, казался своим сослуживцам этот молодой судейский
чиновник. Он рылся в архивах, изучая историю страны, вступал в беседы с
туземцами различных рангов и каст, расспрашивая об обычаях, выслушивая - и
не один раз - старинные легенды. Он не сидел на месте, используя даже
собственный отпуск для путешествий по стране: к развалинам Голконды, в
Биджапур, к пещерным храмам Эллоры и Карли, в Бомбей и Гоа, на Цейлон...
Оказавшись, скажем, в Чандернагоре, Жаколио при первой же возможности
отправляется на два месяца вверх по Гангу, в священный Бенарес (Варанаси),
где знакомится со знаменитым факиром Ковиндасами, который демонстрирует
любознательному французу искусство индийских "очарователей", а молодой
европеец тщательнейшим образом наблюдает за чудесами, подробно описывая то
вызывание духов предков, то угадывание задуманных слов и фраз, то закипание
воды после возложения туда факиром своих рук, то явление левитации...
Будучи "закоренелым рационалистом", как он назовет себя потом в одной
из своих книг, Жаколио отказывается верить в сверхъестественность
увиденного: "Мы ничего не утверждаем на основании большинства тех странных
явлений, которые мы намереваемся описать. Их можно объяснить чем угодно,
необыкновенной ли ловкостью, приобретенною долголетними упражнениями, или же
шарлатанством и даже галлюцинацией; но чтобы быть вполне беспристрастными и
правдивыми, мы должны заметить, что, несмотря на строжайший контроль,
которому охотно подчинялись все факиры, нам никогда не удавалось хотя бы
одного из них на месте уличить в обмане, что, однако, мы вполне допускаем,
не может еще служить неоспоримым доказательством их правдивости". Жаколио не
относит себя к последователям спиритизма, он остается только
"повествователем фактов".
"Не действует ли в тебе во время чудес какая-нибудь сила?" - задает
Жаколио прямой вопрос факиру. И Ковиндасами отвечает: "Это не какая-нибудь
естественная сила... Я простое орудие". После подобных бесед Жаколио делает
достойный всякого рационально мыслящего человека вывод: "Я убежден, что со
временем человек откроет силы и законы, которых теперь и не подозревает, и
на что в настоящее время смотрят, как на пустые бредни, в недалеком будущем
обратится в неоспоримую действительность". Позднее, уже в Европе, осмысливая
сделанные в Бенаресе записи, Жаколио рискнет сделать прогноз: "Кто знает,
быть может, эта "психическая сила", как ее называют англичане, или, по
выражению индусов, "агаза", то есть сила моего "я", которую развивал передо
мною простой факир, станет со временем одною из величайших сил
человечества".
Но это - в отдаленном будущем, а пока Жаколио исследует иерархию жрецов
и факиров, выясняет их обязанности, взаимоотношения "посвященных" со всем
индийским обществом и приходит к вполне современному выводу, что во всем
этом, как видно, существует определенная организация, имеющая целью,
опираясь на касты, поддерживать духовную власть над всей остальной массой
населения. Примеры подобных организаций читатель найдет и в "Сердаре".
Отношение к "явлениям", то есть к чудесам странствующих факиров, весьма
показательно для взглядов Жаколио на всю духовную жизнь туземцев в любом
уголке планеты.
Вспоминая свою службу в Полинезии, Жаколио писал: "В течение двух лет
раз в месяц я проделывал путь от Таити до Моореа. Я отправлялся в пироге с
пятью туземными гребцами. Обычно я садился возле рулевого и заставлял его
рассказывать".