"Л.В.Жаров. Ребенок в мире Эроса " - читать интересную книгу автора

гениталии) О. Ранк полагая что "вся проблема инфантильной сексуальности уже
содержится в знаменитом вопросе, откуда берутся дети"26. Суть его не в том,
откуда они "выходят", а как они туда попадают и это порождает в последующем
болезненную фиксацию на женских гениталиях как у мужчин (в случае
маниакального вуайеризма), так и у женщин (в случае фригидности).
Эмбриональное состояние характеризуется при этом бисексуальностью и поэтому
по модели О. Ранка гомосексуальные отношения дублируют отношения матери и
ребенка, как в мужском, так и в женском вариантах. Половой акт символически
означает проникновение в матку, откуда и вышел мужчина с его пенисом, для
восстановления, утраченного райского единства с матерью. В этой связи Эдипов
комплекс предстает как попытка преодоления страха перед гениталиями для
открытия в них источника удовольствия. Современные исследования Эдипова
комплекса говорят скорее в пользу его неуниверсальности27.Наши исследования,
проведенные на материале социологических опросов студенческой молодежи
(более 200 человек от 17 до 22 лет; 29 % мужчин и 71 % женщин) показали
наличие его элементов. Так, 17.5 % имели сновидения о сексуальной связи с
одним из родителей; 16.3 % - об убийстве родителя своего пола; 54.6 %
признавали наличие более близкого эмоционального контакта с родителем своего
пола и 30.2 % с родителем противоположного пола. Негативное отношение к
сибсу отмечали 38 % опрошенных. Эти данные в целом совпадают с материалами
упомянутого исследования и свидетельствуют как о наличии данного феномена в
современной популяции, так и о необходимости его дальнейшего изучения в
связи с травматическим опытом и экзистенциальными переживаниями. Широко
известная концепция "перинатальных матриц" С. Грофа уже неоднократно
подвергались анализу на предмет взаимосвязи этих фаз с последующим
сексуальным девиантным развитием ребенка и взрослого. Имеются в виду такие
феномены как "сексуальная аддикция" и "сексуальная компульсивность", которые
относятся в основном к мужчинам, что, по мнению ряда сексологов, связано с
"поисковым" характером мужского поведения, его авангардистскими и
футуристическими установками. Насколько это связано с явлениями
внутриутробного развития, судить трудно. Ряд гениев (Казанова, С. Дали)
утверждали, что помнили свой внутриутробный период развития, а С. Дали даже
четко описал цвет "внутриутробного рая" - "как у адского пламени:
огненно-красный, оранжево-золотистый и изжелта-синий" 28. В нем крылись все
сладостные предвкушения будущих наслаждений, равно как и страхов и тревог,
особенно по поводу тела матери. В юнгианской трактовке это даже не реальная
мать, а архетип Матери, Великой Богини, сотворившей небо и землю. Хорошо
известны и многократно описаны мифологические персонажи, олицетворявшие это
великое начало, которое крайне амбивалентно; оно и порождает и поражает,
вызывая ощущение "брошенности", кризиса идентичности. Многие современные
исследователи, анализируя психологические корреляты акта рождения, отмечают
важность всех последующих "рождений", которые понимаются как универсальная
форма "проживания жизни"29. Младенческая уязвимость, сменяющая
"внутриутробный рай" абсолютизирует суть властных отношений, пронизывающих
всю ткань сексуальности, как ребенка, так и взрослого человека, что в свое
время хорошо показал М. Фуко. Кроме того, здесь возникает проблема предела,
перехода из одного состояния в другое, прорыва в неизведанное, трансгрессии,
на чем основан постмодернистский дискурс, немало потрудившийся на ниве
сексуальности. Здесь возникает проблема личного выбора, осознание тех
архетипических переживаний, которые "оседают" в памяти, определяя во многом