"Андре Жид. Пасторальная симфония" - читать интересную книгу автора

мы проходили.
- Но ведь ты и без того знаешь: это опушка, откуда виднеются Альпы.
- А их хорошо видно сегодня?
- Они видны сейчас в полном великолепии.
- Вы мне говорили, что они каждый день бывают разные.
- С чем нужно было бы их сегодня сравнить? С жаждой, которую
испытываешь в летний день. Еще до вечера они окончательно истают в воздухе.
- Скажите, пожалуйста, а что на лугу перед ними есть лилии?
- Нет, Гертруда; лилии не растут на таких высотах; разве какие-нибудь
чрезвычайно редкие их виды.
- Но не те, которые называются лилии полей?
- Лилий на полях не бывает.
- Даже на полях в окрестностях Невшателя?
- Лилий на полях не бывает.
- А почему же тогда господь сказал: "Взгляните на лилии полей"?
- Очевидно, в его времена они там были, поскольку он так говорил; но
от посевов человека все они вымерли.
- Помнится, вы часто мне говорили, что здесь, на земле мы больше всего
нуждаемся в любви и в вере. Как вам кажется, если бы у людей было больше
веры, не могли бы они снова видеть лилии? Вот я, когда я слышу эти слова,
уверяю вас, я вижу эти цветы. Хотите, я их вам сейчас опишу? Они похожи на
колокольчики из пламени, большие лазоревые колокольчики, полные ароматов
любви, качаемые вечерним ветром. Почему вы говорите, что их нет? Здесь, на
лугу перед нами? Я их обоняю. Я вижу, что они покрывают весь луг.
- Они не прекраснее тех цветов, которые ты видишь.
- "Истинно говорю вам, что даже Соломон во всей славе своей не
одевался так, как каждая из них", - привела она слова Христа, и, слушая ее
мелодический голос, я поддался впечатлению, будто слышу их в первый раз. -
"Во всей славе своей", - задумчиво повторила она и некоторое время сидела
молча.
Я начал:
- Я уже тебе говорил, Гертруда: люди, обладающие глазами, не умеют
смотреть. - И я услышал, как из глубины моей души поднялась во мне такая
молитва: "Благодарю тебя, господи, за то, что ты явил нищим духом то, чего
не открываешь премудрым!"
- Если б вы знали, - вскричала она тогда в каком-то шутливом
возбуждении, - о, если б вы только знали, с какой легкостью я все это себе
представляю! Вот что; хотите я опишу вам пейзаж?.. Сзади нас, вверху и
вокруг стоят высокие, пахнущие смолою, сосны, с красными стволами, с
длинными темными горизонтальными ветками, которые стонут, когда их сгибает
ветер. У наших ног, как раскрытая книга, наклонно лежащая на пюпитре горы,
большой зеленый и пестрый луг, то синий от тени, то золотистый от солнца, а
словами этой книги являются цветы: горечавка, ветреница, лютики и пышные
лилии Соломона, - которые коровы разбирают по складам своими колокольцами и
которые слетаются читать ангелы, поскольку глаза людей, как вы сказали,
закрыты. А под книгой я вижу молочную реку, туманную, мглистую, таящую
таинственную пучину, огромную реку; и нет у нее других берегов, кроме
прекрасных сияющих Альп, там далеко-далеко прямо перед нами... Туда-то и
отправится Жак... Скажите, он действительно уезжает завтра?
- Да, он должен уехать завтра. Он тебе это сказал?