"Петер Жолдош. Возвращение "Викинга" (вестерн)" - читать интересную книгу автора

пробуждение и если обманчива надежда, за которой я гонюсь, то утешает
сознание бесспорного факта: этот этап моей жизни заканчивается. Теперь
мысли о прошлом не будут оборачиваться отчаянием. Душевная гармония, -
а я надеюсь ее обрести, - приведет в надлежащий порядок мозаику
пережитого. Многие фрагменты в ней разрушены, кое-что потеряно и, тем
не менее, жизнь продолжается...
Склоны гор постепенно освобождаются от мрачных сумерек. Их все
больше заливает яркий солнечный свет. Солнечные лучи зажигают искры в
каплях росы на сочных листьях деревьев. Туман в долинах медленно
рассеивается. И по-прежнему ни звука. Тишина становится угнетающей.
Она была точно такой же и в тот злополучный день, когда мы с бедным
Амаром сошли на берег и, едва ступив под зеленые своды деревьев,
перестали слышать даже нескончаемый плеск речных волн. Амар погиб, и
для констатации этого факта годился даже язык обитателей зарослей. Я
изучил немало выражений, давным-давно исчезнувших из обиходной речи.
Не в добрый час мы сошли на тот проклятый берег в то проклятое утро,
утро начала моих страданий...
Нити событий потянулись дальше. Если в первом шаге после высадки на
берег я нащупываю первое звено в цепочке причин и следствий, то за
каждой открытой взаимосвязью нахожу новую. Мне надо продвигаться во
времени все дальше назад, чтобы найти точку, отправляясь от которой
можно последовательно соединить все, что произошло потом. Пока я не
найду ее, эту точку, мне постоянно будут мешать однажды розданные
карты прошлого, множество дальновидных "почему" и "если". Я должен
снова встретиться с самим собой. Я должен снова стать человеком.
Наконец, тишина заговорила, и ее неожиданный голос заставил Ного
выпрямиться так энергично, что наше утлое сооружение опасно
раскачалось на волнах. Я уверен, что это голос животного, еще
неизвестного науке. Ного, расставив ноги пошире, вернул себе
устойчивость и что-то сказал, чего я не понял. Примитивный язык Ного
труден для понимания, но я за четыре года накопил кое-какой опыт в
расшифровке алогичных понятий. То, что сказал Ного, следовало понимать
так: человек с чешуей рептилии - человек. Я упростил. Ного, конечно,
выразился по-другому. Пожалуйста, как хочешь, так и толкуй.
Мы сидим на корточках, глупо уставившись друг в друга. Странный
звук не повторился. Тишина после него еще невыносимей. Ного повторяет
предыдущую невнятицу и раз, и два, а я замечаю, что он смертельно
перепуган. Но так как ничего не происходит, он успокаивается, и я
принимаюсь разгадывать его слова. Обладатель странного голоса не может
быть человеком; земля не создала еще такого гиганта, который способен
на столь могучий рев.
- Ноги есть, - объясняет Ного. - Руки есть. Крокодил, но
большой-большой. Две руки, две ноги, на спине чешуя, как раковины.
- Ты видел его? Я видел?
Ного утвердительно кивает головой.
- Он большой?
- Если лежит на животе - как большой куст, если встанет, то как
пальма.
Начинаю догадываться, но спрашиваю дальше:
- Где ты его видел?