"Валентина Журавлева. Поправка на Икс " - читать интересную книгу автора

интересное. У нее нет никаких доказательств, но я верю, понимаешь, верю ей.
К сожалению, прямое начальство Смолиной относится к открытию иначе.
Смолина биолог, работает в Институте мозга. Не берусь судить о ее
эрудиции, но помню, лет пятнадцать назад произошла с ней такая история. В
какой-то старой книге об экспедиции Седова она прочла, что легкомысленный
щенок, из любопытства лизнувший трап, примерз к металлу. Этот эпизод
произвел на девчонку необыкновенное впечатление. Она решила устроить
эксперимент. Ночью вышла во двор (было градусов тридцать мороза) и лизнула
висячий замок на сарае... Разумеется, язык моментально примерз. Девчонка
оказалась в отчаянном положении... Заметь, она не позвала на помощь. Именно
поэтому соседи разбудили меня: они не могли найти йод, а с кончика языка
капала кровь.
Вот так, мой друг и президент. Ты же понимаешь, из такой девчонки
должен был получиться настоящий исследователь.
Я знаю тебя. Твое ледяное спокойствие и корректная ирония могут смутить
и более опытного ученого. Будь терпелив.
Да, посылаю тебе запись первой части "Звездной симфонии". Послушай,
поругай".
Шорин отложил письмо. Прошелся по кабинету, поскребывая бородку и
вполголоса повторяя: "Смолина... Смолина..." Фамилия была знакомой.
Натренированная, привыкшая к дисциплине память быстро перебирала события,
встречи, имена. Он вернулся к столу, достал из ящика старый номер журнала
"Вопросы космологии". Отыскал статью "Академик Шорин неправ". Под статьей,
набранная курсивом, стояла подпись: "Л.Смолина, кандидат биологии".
Ситуация складывалась забавная. Шорин придвинул кресло, закурил.
Внимательно прочел подчеркнутое красным карандашом:
"...Академик Шорин считает, что даже фотонные ракеты не смогут достичь
отдаленных звездных систем. По расчетам Шорина, затраты энергии на такие
полеты столь велики, что в тысячи раз превосходят запасы энергии,
производимой человечеством за год. Эти расчеты не вызывают сомнения. Но
нельзя согласиться с другим. Шории забывает, что могут быть открыты
принципиально новые средства связи и сообщения в космосе.
Ошибка, которую допускает академик Шорин, весьма характерна. Думая о
технике будущего, мы склонны видеть количественное развитие уже существующих
машин и механизмов и часто забываем вносить поправку на то новое,
неизвестное, что еще не открыто. А без этой поправки, без поправки на икс,
нельзя правильно судить о технике завтрашнего дня.
Представьте себе, что в первые годы существования телеграфа
специалистов спросили бы: "Можно ли наладить связь между материками?" Они
ответили бы: "Нет, нельзя. В океане большие глубины, невозможно ставить
столбы". И действительно, в дальнейшем никто не ставил столбы в океане; это
и по сей день невозможно. Но проблема решена иначе: изобрели подводный
кабель, а потом изобрели радио...
Нет сомнения, что так решится и проблема сообщений между звездными
системами. Будет открыто или изобретено нечто принципиально новое. Нам не
придется ставить столбы в океане..."
Шорин задумчиво попыхивал папиросой. Аргументация Смолиной его не
убедила. Он вдруг вспомнил историю с примерзшим языком. Усмехнулся.
Размашисто записал в блокнот: "Лариса Павловна Смолина" - и дважды
подчеркнул.