"Зоя Евгеньевна Журавлева. Требуется героиня" - читать интересную книгу автора

- Не похоже, - сказал Юрий.
- Ты просто уже забыл, как это бывает...
Тут к ним подскочила Галя, прикрепленная, видимо, намертво. Она сняла
свою желтую кофту, отчего плечи ее раздались шире, а таз стал еще уже.
Наташа заговорила с Галей с той ласковой снисходительностью, которую
Юрий узнавал мгновенно и прямо терпеть не мог. Так Наташа говорила с
женщинами, которых мысленно и навечно зачисляла в разряд убогих. Это по
меньшей мере невеликодушно. Хотя сейчас, рядом с прикрепленной Галей, Наташа
выглядела контрастно, ничего не скажешь. И свитер плавно стекал с ее плеч,
струился. Хоть и был толстым, нарочито грубым. И приглашенные воины уже
оглядывались. Нельзя сказать, чтобы это было Юрию неприятно.
- Понимаете, Галочка... - задушевно говорила Наташа.
- Будь хоть на пол-лаптя выше, - негромко сказал Юрий.
- Выше чего? - со стороны можно было подумать, что она действительно не
расслышала.
- Себя, - уточнил Юрий, отходя быстрым ходом.
Но он еще услыхал вдогонку:
- Какой он у вас чудной!...
Бесцельно помотавшись по залу и всюду чувствуя себя отчаянно чужим,
Юрий примкнул, наконец, к группе Хуттера. Хуттер, конечно, не терял времени
даром. Окруженный новобранцами в аккуратных подворотничках, он выяснял
драматургические симпатии Вооруженных Сил. Чтобы на ближайшем худсовете
можно было небрежно бросить: "Вот недавно на швейной фабрике я как раз на
эту тему беседовал с молодыми воинами..." У директора, начисто лишенного
какого бы то ни было дара общения, в таких случаях сразу бессильно отвисает
челюсть, и репертуарная политика Хуттера получает единогласную поддержку.
- Так что же вы все-таки имеете против Брехта? - с удивлением услышал
Юрий напористый голос Хуттера.
Ого, значит, дошли уже до Брехта. Оппонент Хуттера, типовой мальчик из
интеллигентной семьи, явно затруднился.
- Может, просто сложно? - напирал Хуттер.
- Я бы сказал иначе... - начал оппонент, но опять запутался и ничего
связного не сказал.
- Может, просто непривычно? - уточнил Хуттер.
- Мне кажется... - начал было розовый оппонент.
- А чего там "кажется", Гринь, - вдруг сказал басом его сосед, какой-то
четырехугольный парень, самый замшелый из всех. Юрий бы голову
прозакладывал, что такому увальню лишь бы крутить ручку от трактора, уж
никак не Брехтом мозги засорять. - А чего там сложного! Хотя непривычно,
конечно, - тут парень сдавленно хмыкнул, будто мяукнул бенгальский тигр. - У
вашего Брехта одни проститутки...
- Как будто других профессий нет, - вдруг неожиданно для себя выпалил
розовый оппонент.
Тут все разом грохнули. А Хуттер, тот даже присел от смеха. Это был
первый взрыв настоящего веселья на вечере. Такой заразительный, искренний
взрыв, что народ сразу потянулся сюда со всего зала. И что-то теплое,
настоящее, теперь непременно наладилось бы - это по глазам было видно. Сразу
вдруг появились глаза. Раньше были стриженые затылки, челочки, начесы и
виртуозные патлы, а теперь вдруг в открытую заблестели глаза. Распахнулись,
зажглись и заблестели.