"Исаак Башевис-Зингер. Шоша" - читать интересную книгу автора

маленьких жемчужин.
Бетти наклонилась и спросила:
- Когда жила эта девушка? В каком веке?
- В девятнадцатом. Она только недавно умерла в Иерусалиме. Ей сейчас,
наверно, было бы лет сто.
- Я никогда о ней не слыхала. Она была религиозна?
- О да, чрезвычайно. Многие хасиды считали, что в ней говорит голос
древнего рабби, который читает Тору ее устами.
- Чем еще она занималась? И есть ли в пьесе действие?
- Очень мало.
- В драме должно быть действие. Героиня не может читать из Торы на
протяжении трех или четырех актов. Что-то должно происходить. Есть у нее
муж?
- Если я не ошибаюсь, она вышла замуж позже, но потом развелась.
- Почему вам не ввести любовную интригу? Если женщина влюблена, это
придает пьесе драматичность.
- Пожалуй, это мысль. Стоит подумать.
- Пусть она влюбится не в еврея. В христианина.
- В христианина? Это невозможно!
- Почему бы и нет? Для любви нет препятствий. Предположим, она больна и
вынуждена пойти к доктору-христианину. Они могли бы полюбить друг друга.
- Почему бы ей не влюбиться в кого-нибудь из своих? - предложил
Файтельзон. - Я уверен, что все эти хасиды, что сидят у нее за столом,
лопают объедки и слушают Тору, просто без ума от этой девицы.
- Еще бы! - оглушительно расхохотался Cэм Дрейман. - Будь я одним из
этих хасидов и не будь у меня моей Бетти - дай ей Бог пережить меня! - я бы
сам в нее втюрился по уши! Знаю сам, что круглый невежда, но люблю
образованных женщин. Бетти училась в гимназии. Книги читает прямо тыщами.
Она играла в театре у Станиславского. Расскажи им, Бетти, с кем ты играла.
Пускай они знают, кто ты такая.
- Тут нечего рассказывать, - Бетти покачала головой. - Я играла в
России в еврейском театре и в русском тоже, но уж такая моя судьба: только
соберусь что-нибудь сделать, как вокруг меня образуется целая сеть интриг.
Не знаю, почему это так. Не хочу ни власти, ни богатства. Я никогда не
пыталась отбить у кого-нибудь мужа или любовника. Поначалу мужчины любезны
со мной, но потом, когда они видят, что я держу их на расстоянии, становятся
моими злейшими врагами. Женщины же готовы утопить меня в ложке воды. Так
было в России, так было в Америке, так будет и здесь, - если только уже нет
заговора против меня.
- Если кто посмеет сказать слово против моей Бетти, я тому выцарапаю
глаза! - опять заорал Сэм Дрейман. - Они должны ноги ей целовать!
- Не надо вовсе, чтобы кто-то целовал мне ноги. Хочу только, чтобы меня
оставили в покое и чтобы я могла играть в пьесе, какая мне по душе.
- Ты будешь играть, Бетти, дорогая, и весь мир узнает, какая ты великая
актриса. Так было всегда: все великие актеры вышли из низов. Ты думаешь,
Сара Бернар шла по пути, усыпанному розами? А другие? Вот эта, из Италии,
как там ее звали? А Айседора Дункан? Думаете, ей не мешали? Даже у Анны
Павловой были неприятности. Когда люди чувствуют талант, они звереют. Я
читал что-то в газетах - не помню, как звали писателя, - про Рашель и как
антисемиты пытались вышвырнуть ее из...