"Исаак Башевис-Зингер. Шоша" - читать интересную книгу автора

плотно поужинал, Дора настояла, чтобы я поужинал и с ней: выпил чаю, съел
булочку с маринованной селедкой.
- Ты сам поставил себя в такое положение, - сказала она прокурорским
тоном. - Если бы мы жили вместе, я бы никуда не уехала. Партия не заставляет
разлучаться мужа и жену, особенно если у них есть ребенок. А у нас могло бы
быть уже двое.
- А кто бы их содержал? Товарищ Сталин? Я остался без работы. Задолжал
за квартиру. За два месяца.
- Нашим детям не пришлось бы голодать. Конечно, глупо теперь говорить
об этом, да и слишком поздно. У тебя будут дети от другой женщины.
- Я вообще не хочу никаких детей, - сказал я.
- Типичная вырожденческая психология капиталистических марионеток. Это
крах Запада, конец цивилизации. Ничего не остается, как оплакивать
катастрофу. Но ничего, Муссолини и Гитлер наведут порядок. Праматерь Рахиль
встанет из могилы и поведет своих детей назад, в Сион. Махатма Ганди и его
овечки восторжествуют над английским империализмом...
- Дора, хватит!
- Идем в постель. Может, мы сегодня вместе в последний раз.
Пружины в кровати были продавлены, и мы не смогли бы лежать врозь, даже
если бы этого хотели. Мы лежали, прижавшись друг к другу, и слушали, как
возникает и растет в нас желание. Дора была маленькая, гладкая, теплая.
Каждый раз, когда мы были с ней, меня поражали ее огромные груди - как она,
такая маленькая, могла носить эту тяжесть? Дора прижала свои круглые коленки
к моим. Стала жаловаться, что я обидел ее. Наши души (или как это там
называется) не ладили между собой, но тела наши были по-прежнему в ладу. Я
уже умел обуздывать свое желание. Нам было хорошо и до начала, и все время,
что мы были вместе, а иногда даже потом.
Дора положила руку мне на бедро:
- Ты уже подыскал мне замену?
- Разумеется. А ты?
- Там будет так много дел, что не останется времени думать обо всем
таком. Это трудный курс. Не так-то легко приспосабливаться к новым условиям.
Для меня любовь - не игра. Прежде я должна уважать человека, верить ему,
доверять его мыслям и чувствам.
- Давай, давай. Русский Иван со всеми этими достоинствами уже ждет тебя
там.
- Посмотрите-ка на него! Кто бы говорил! Сам всегда был готов бросить
меня ради первой попавшейся Енты.
Мы целовались и ссорились. Я перечислял всех ее прежних любовников, а
она называла всех подряд женщин, с которыми я предположительно мог бы ей
изменить.
- Ты даже не знаешь, что это такое - верность! - сказала она. Потом
поцеловала меня и ущипнула. Уснули мы удовлетворенные, и утром я снова желал
ее.
Дора промурлыкала нараспев:
- Я никогда, никогда не забуду тебя. Мои последние мысли на смертном
одре будут о тебе, негодник ты этакой!
- Дора, я боюсь за тебя.
- О чем это ты, паршивый эгоист?
- Твой товарищ Сталин - сумасшедший.