"Св.Иоанн Златоуст. О священстве" - читать интересную книгу автора

могло бы принести мне никакой пользы в предстоятельстве. Это может быть
весьма полезно человеку, заключившемуся в какой-нибудь келлии, и
заботящемуся только о своих делах; а кто разделяется на такое множество
народа, и имеет особенныя заботы о каждом из подчиненных, у того какую
вероятную пользу это может принести для их преспеяния, если он не будет
иметь души крепкой и весьма мужественной?
13. Не удивляйся, если вместе с этою строгостию жизни я требую еще
опытов душевнаго мужества. Пренебрегать яствами, напитками и мягким ложем
для многих, как мы видим, не составляет труда, особенно для людей грубых, и
воспитанных так с малолетства, и для многих других, у которых сложение тела
и привычка смягчают суровость таких подвигов; но переносить оскорбление,
клевету, язвительное слово, насмешки от низших необдуманныя и обдуманныя,
напрасныя и тщетныя укоризны от начальников и подчиненных могут не многие, а
один или два; и можно видеть, что люди крепкие в тех подвигах так
возмущаются этими неприятностями, что свирепствуют хуже диких зверей. Таких
особенно нужно удалять от обители священства. Если предстоятель не изнуряет
себя голодом и не ходит босыми ногами, это нисколько не вредит церковному
обществу; а свирепый гнев причиняет великия несчастия, как самому преданному
этой страсти, так и ближним. Несоблюдающим перваго Бог ничем не угрожает, а
гневающимся напрасно - угрожает геенною и огнем геенским (Матф. V, 22). Как
преданный тщеславию, получив власть над народом, доставляет больше пищи огню
(этой страсти), так и тот, кто, живя уединенно и обращаясь с немногими, не
мог удерживать гнева, но легко воспламенялся, когда получит в управление
целый народ, подобно зверю, уязвляемому отовсюду и всеми, и сам не может
быть никогда спокоен, и вверенных ему подвергает безчисленным бедствиям.
14. Ничто так не помрачает чистоту души и ясность мыслей, как гнев
необузданный и выражающийся с великою силою. Гнев губит и разумныя, говорит
Премудрый (Прич. XV, 1). Помраченное им око души, как бы в ночном сражении,
не может отличать друзей от неприятелей и честных от безчестных, но
относится ко всем одинаково и, хотя бы предстояло потерпеть какой-нибудь
вред, скоро решается на все, чтобы доставить удовольствие душе; ибо пылкость
гнева заключает в себе некоторое удовольствие, и даже сильнее всякаго
удовольствия овладевает душею, низвращая все ея здравое состояние. Он
производит гордость, несправедливыя вражды, безразсудную ненависть, часто
принуждает без разбора и без причины наносить оскорбления и заставляет
говорить и делать много другого подобнаго, так как душа увлекается сильным
напором страсти и не может собраться с своими силами, чтобы противостать ея
стремлению.
Василий сказал: но я не потерплю более, чтобы ты притворялся; кто не
знает, как ты далек от этого недуга?
Златоуст. Что же, почтеннейший, - сказал я, - ты хочешь поставить меня
близ костра, раздражить покоющагося зверя? Или ты не знаешь, что я и
сдерживал эту страсть не силою воли, но любовию к спокойствию? А кто так
настроен, тот может избежать этого пламени, оставаясь с самим собою или имея
общение не более, как с одним или двумя друзьями, но не повергаясь в бездну
таких забот? В противном случае он не себя одного, но и других многих
увлекает вместе с собою в бездну погибели, и делает их более безпечными в
соблюдении скромности. Подчиненный народ большею частию привык смотреть на
поведение своих начальников, как на некоторый образец и подражать им. Как же
может укротить надменность других тот, кто сам надмевается. Кто из народа