"Эмиль Золя. Завоевание" - читать интересную книгу автора

своих занавесок, но это тебе нисколько не поможет, если ты только через меня
рассчитываешь выведать что-нибудь о соседях.
Мысль, что аббат Фожа подсматривает за ним, приводила Муре в восторг.
Он напрягал все силы, чтобы не попасть впросак. Но однажды вечером,
возвращаясь домой, он увидел шагах в пятидесяти от себя аббатов Бурета и
Фожа, стоявших у подъезда г-на Растуаля. Он спрятался за выступом дома. Оба
священника продержали его там с добрую четверть часа. Они о чем-то оживленно
разговаривали, расставались и опять сходились. Муре послышалось, что аббат
Бурет упрашивал аббата Фожа зайти к председателю суда. Фожа извинялся и
наконец стал отказываться с некоторой горячностью. Это был вторник, день
приема у Растуаля. Наконец Бурет вошел к г-ну Растуалю, а Фожа проследовал к
себе своею смиренною походкой. Это озадачило Муре. В самом деле, почему Фожа
не хотел зайти к г-ну Растуалю? Ведь причт церкви св. Сатюрнена бывает на
обедах у Растуаля: аббат Фениль, аббат Сюрен и другие. В Плассане не было ни
одного чернорясника, который не наслаждался бы прохладой у каскада в этом
саду. Отказ нового викария был поистине удивителен.
Вернувшись домой, Муре сейчас же прошел в сад, чтобы взглянуть на окна
третьего этажа. Через минуту он заметил, что занавеска во втором окне справа
зашевелилась. Очевидно, за нею скрывался аббат Фожа, высматривая, что
происходит у г-на Растуаля. По некоторым движениям занавеси Муре показалось,
что тот смотрел также и в сторону супрефектуры.
На следующий день, в среду, выходя из дома, Муре узнал от Розы, что по
крайней мере уже целый час аббат Бурет сидит у жильцов третьего этажа. Муре
вернулся и стал что-то искать в столовой. Когда Марта спросила, что такое он
ищет, он раздраженно заговорил о какой-то нужной ему бумаге, без которой он
не может уйти из дому. Он поднялся наверх посмотреть, не оставил ли ее во
втором этаже. Простояв довольно долго за дверью своей комнаты, он услышал в
третьем этаже шум передвигаемых стульев. Медленно спустившись по лестнице,
он приостановился в прихожей, чтобы дать время аббату Бурету нагнать его.
- Как, это вы, господин аббат? Какая приятная встреча!.. Вы
возвращаетесь в церковь святого Сатюрнена? Чудесно, Я иду в ту же сторону и
охотно вас провожу, если это вас не стеснит.
Аббат Бурет ответил, что весьма рад этому, и они стали медленно
подниматься по улице Баланд, направляясь к площади Супрефектуры. Аббат был
добродушный толстяк с наивным лицом и большими голубыми детскими глазами.
Широкий шелковый пояс, сильно перетянутый, обрисовывал мягкую лоснящуюся
округлость его живота, и он шел, тяжело переступая, откинув назад голову и
размахивая короткими руками.
- Ну, что, - сказал Муре, сразу приступая к делу, - вы были у милейшего
господина Фожа?.. Я должен вас поблагодарить: вы доставили мне жильца, каких
мало.
- Да, да, - пробормотал священник, - он достойный человек.
- Еще бы! И притом очень спокойный. Мы даже не замечаем, что в нашем
доме чужой человек. И вежливый, воспитанный к тому же... Знаете, мне
говорили, что это выдающийся человек, что для нашей епархии это просто
находка.
Муре вдруг остановился посреди площади Супрефектуры и в упор посмотрел
на аббата Бурета.
- Вот как? - удивленно проронил тот.
- Да, так мне передавали... Наш епископ будто бы имеет виды на него в