"Эмиль Золя. Накипь" - читать интересную книгу авторана то, что в глубине души она испытывала к нему отвращение.
Она сидела напротив него, по левую руку поместился Гелен, а по правую - молодой человек по имени Гектор Трюбло, с которым она считала полезным поддерживать хорошие отношения. Обычно на такие семейные обеды она приглашала заодно тех знакомых, которых так или иначе нужно было когда-нибудь принять. В этот раз за столом находилась их соседка по дому, г-жа Жюзер, сидевшая рядом с Жоссераном. К слову сказать, ввиду того, что дядюшка безобразно вел себя за столом и с ним мирились только из уважения к его богатству, его показывали лишь самым близким знакомым или же людям, которым г-жа Жоссеран не считала более нужным пускать пыль в глаза. Так, например, было время, когда она думала заполучить в зятья молодого Трюбло, который тогда служил в конторе какого-то биржевого маклера, в ожидании, пока его отец, состоятельный человек, не купит ему пая в деле. Но, узнав, что Трюбло убежденный противник брака, она перестала с ним церемониться и сажала его рядом с Сатюрненом, который так и не научился вести себя опрятно за столом. На Берту, постоянно сидевшую возле брата, была возложена обязанность призывать его к порядку, если он станет слишком часто залезать пальцами в соус. После рыбы, когда к столу был подан паштет, барышни решили, что пора переходить в атаку. - Да пейте же, дядюшка, - говорила Органе, - ведь вы сегодня именинник! Неужели вы нам ничего не подарите по случаю такого радостного дня? - А ведь правда!.. - с невинным видом подхватила Берта. - В день своих именин всегда полагается делать подарки. Вы подарите нам двадцать франков, не так ли? мертвецки пьяным. Это была его обычная уловка. В таких случаях веки у него опускались, и он становился совершенным чурбаном. - А? Что такое? - произносил он заплетающимся языком. - Двадцать франков, вот что... Вы, надо думать, отлично знаете, что такое двадцать франков, - повторяла Берта. - Не притворяйтесь дурачком... Подарите нам двадцать франков, и мы вас будем любить крепко, крепко... Они обе бросились ему на шею, стали называть его ласковыми именами и без всякого отвращения к исходившему от него мерзкому запаху порока целовали его воспаленную физиономию. Жоссеран, которому претил смешанный запах водки, - табака и мускуса, пришел в негодование, видя, что его дочери, прелестные своей девичьей чистотой, льнут к этому грязному субъекту, вывалявшемуся в мерзости парижских панелей. - Да оставьте вы его в покое! - вскричал он. - А почему? - грозно взглянув на мужа, спросила г-жа Жоссеран. - Пусть себе забавляются! Если Нарсис хочет подарить им двадцать франков, это его дело. - Господин Башелар так добр к нам, - слащаво ввернула г-жа Жюзер. Однако дядюшка всячески отбивался от них, прикидываясь еще более невменяемым, и повторял, пуская слюни: - Ой, потеха!.. Ей-богу, ничего не понимаю!.. Тут Ортанс и Берта, переглянувшись, оставили его в покое. До-видимому, он еще недостаточно опьянел. Они стали подливать ему вина, смеясь циничным смехом продажных женщин, намеревающихся обобрать зашедшего к ним "гостя". Их |
|
|