"Эмиль Золя. Накипь" - читать интересную книгу автора

Октава. Лестница мало-помалу преисполнила его уважением. Мысль о том, что он
будет жить в таком, как выразился архитектор, приличном доме, несколько
взволновала его.
Когда Октав вслед за Кампардоном углубился в коридор, ведущий к его
комнате, он увидел в соседней квартире, дверь которой была полуоткрыта,
стоявшую у детской колыбели молодую женщину. Услышав шаги, она подняла
голову. У нее были белокурые волосы и светлые, лишенные всякого выражения
глаза. В памяти Октава запечатлелся именно этот взгляд, так как молодая
женщина, словно застигнутая врасплох, сконфуженно прикрыла дверь.
- Заметьте, вода и газ во всех этажах! - повторил Кампардон,
обернувшись к Октаву.
Затем он указал на дверь, выходившую на черную лестницу. Выше были
расположены комнаты для прислуги.
- Вот мы и пришли! - сказал он, остановившись в конце коридора.
Квадратная, довольно большая, оклеенная серыми в голубой цветочек
обоями комната была меблирована весьма скромно. Возле алькова был выделен
небольшой закуток для умывальника, где только и хватало места, чтобы вымыть
руки. Октав сразу же подошел к окну, откуда в комнату пробивался зеленоватый
свет. Внизу виднелся аккуратно вымощенный, чисто прибранный унылый двор с
колонкой, медный кран которой был начищен до блеска. Двор по-прежнему был
пуст и безмолвен; только однообразные окна, не оживленные ни цветочным
горшком, ни птичьей клеткой, выставляли напоказ свои одинаковые белые
занавески. Чтобы скрыть высокую глухую стену соседнего дома, замыкавшую
слева квадратный двор, на ней краской были выведены фальшивые окна с вечно
закрытыми ставнями, за которыми как бы продолжалась та же затворническая
жизнь, что и в квартирах рядом.
- Да мне здесь будет великолепно! - с восторгом воскликнул Октав.
- Не правда ли? - подхватил Кампардон. - Боже мой, ведь я старался как
для самого себя... Кроме того, я руководствовался указаниями, которые были в
ваших письмах... Значит, мебель вам нравится? Это как раз то, что нужно для
молодого человека. А там видно будет...
Когда Октав в порыве благодарности стал жать ему руки, одновременно
извиняясь, что причинил ему столько хлопот, тот с серьезным видом
проговорил:
- Только, милый мой, чтобы не было шума! И главным образом, чтобы
никаких женщин... Клянусь честью, если вы приведете сюда женщину, то у нас
тут такое поднимется.
- Будьте спокойны, - пробормотал молодой человек, все же в душе
несколько встревоженный.
- Нет, уж разрешите мне сказать, что прежде всего вы поставите этим в
неловкое положение меня... Вы видели дом... Весь как есть населен приличными
буржуа. А уж насчет нравственности - дальше идти некуда!.. Мне кажется, что
они даже перегибают палку... Никогда вы не услышите грубого слова, а шума не
больше, чем сейчас. В случае чего Гур приведет самого хозяина, господина
Вабра, и мы с вами оба будем хороши!.. Голубчик, прошу вас, ради моего
спокойствия, уважайте порядки этого дома!
Октав, которому сильно импонировала подобного рода добропорядочность,
поклялся, что будет относиться к дому с должным уважением.
Тогда Кампардон, недоверчиво оглянувшись и понизив голос, словно его
могли подслушать, продолжал: