"Эмиль Золя. Труд" - читать интересную книгу автора

десятилетний мальчик приветливо улыбался шестилетней Олимпии - ее большая,
круглая голова и веселое личико, видимо, казались ему забавными.
- Дай-ка им по пирожному, - сказала сыну красивая булочница: она
баловала Эвариста и с нежной заботой воспитывала его.
Эварист хотел угостить первым Арсена; мать шутливо запротестовала:
- Нужно быть галантным, мой милый: сначала угощают дам.
Эварист и Олимпия смутились было, но тут же рассмеялись и сразу
подружились. О милые крошки! Они лучшее, что есть в жизни. Если они вырастут
умными, то не станут поедать друг друга, как это делают теперь взрослые.
Ланфан ушел, сказав, что все-таки надеется привезти отруби, но только через
некоторое время. Он уселся в тележку и поехал вдоль улицы Бриа; г-жа Митен,
проводив его до двери, смотрела ему вслед. Тут Лука вновь увидел Натали
Фошар; внезапно набравшись решимости, она, ведя за руку маленького Луи,
осмелилась подойти к булочнице. Натали пролепетала несколько слов, которых
Лука не расслышал: по-видимому, она просила отпустить ей товар в кредит, ибо
г-жа Митен, кивнув головой, тотчас же вошла в булочную и вынесла большой
хлеб; бедная женщина поспешно унесла его, прижав к своей исхудалой груди.
Даше со свойственной ему злобной подозрительностью следил за этой
сценой с противоположного тротуара.
- Вы добьетесь того, что вас обворуют! - крикнул он. - У Каффьо только
что украли несколько коробок с сардинами. Всюду воровство!
- Пустяки! - весело возразила г-жа Митен, вернувшись на порог своей
лавки. - Воруют только у богатых.
Лука медленно пошел дальше вдоль улицы Бриа; вокруг него двигалось
людское стадо, все более и более многочисленное. Теперь Луке казалось, что в
воздухе веет ужасом, что буря разрушения вот-вот увлечет за собой мрачную,
немую толпу. Подходя к площади Мэрии, он вновь заметил тележку Ланфана: она
стояла на углу, перед лавкой супругов Лабок, где продавались скобяные
изделия и разные другие товары. Сквозь широко открытую дверь лавки Лука
слышал, как ожесточенно торговался Ланфан с Лабоком.
- Где это видано! Вы втридорога продаете свои лопаты! Они стоят уже на
два франка дороже.
- Что поделаешь, господин Ланфан? Все из-за этой проклятой забастовки;
не наша вина, что заводы стояли и цены поднялись... Я плачу за железо
дороже, а надо же и мне получать барыши.
- Получайте себе на здоровье, но не удваивайте цен... Это разве
торговля? Скоро ни одной лопаты не купишь.
Лабок был худой, сухощавый человек с носом и глазами хорька, полный
предприимчивости. Он был женат на маленькой смуглой брюнетке, отличавшейся
живым нравом и невероятной алчностью. Супруги начали свою деятельность,
торгуя вразнос по ярмаркам: они толкали перед собой тележку с лопатами,
граблями, пилами. Десять лет назад они открыли здесь лавчонку и, расширяя с
каждым годом свои операции, стояли теперь во главе большого торгового дела:
они служили посредниками между потребителями и местными заводами и с большой
для себя выгодой перепродавали железные изделия "Бездны", гвозди Шодоржа,
косы и ножи Оссера, сельскохозяйственные машины и орудия Миранда. Их
предприятие поглощало много непроизводительно пропадавшей силы и богатства:
честные условной честностью торгашей, крадущих чужие деньги по
установившемуся обычаю, они каждый вечер, подводя счет за день, бурно
радовались нажитым деньгам, отнятым у других. То были бесполезные колеса в