"Борис Зубков, Евгений Муслин. Игра (Фантастический памфлет)" - читать интересную книгу автора

Если только его не ранили...
Прайс посмотрел на свою руку, словно на чужую вещь. Рука все еще
торчала, протянутая к автомату "Пупс"; ее украшало нечто согнутое крючком,
облепленное засохшей кровью, безобразно вздутое на конце. Это был его
указательный палец, вексель и опознавательный знак Финансового Центра,
потерявший теперь всякую цену.
Огонь от раненого пальца поднялся по руке и жарким пламенем разливался
по телу. Голова налилась тяжелым теплом, в висках застучало. Сухой и
одеревенелый от жары язык попытался найти во рту хоть капельку слюны. А
рядом, внутри желто-белого ящика, скрывался почти неиссякаемый источник
прохладной жидкости.
Прайс прижался лбом к холодной жести пивного автомата.
- У тебя тоже есть свои мелкие пороки, - прошептал Прайс, поглаживая
бока невзрачного автомата. - Небольшие грешки. Мелкие погрешности. Иногда ты
срабатываешь неожиданно, не дожидаясь разрешения Тотального Финансового
Центра. Крохотный изъян, пустяк - перегрелось реле или сточился зуб в
крохотной шестеренке, кто знает... Как, дружище, у тебя там с реле? Не
барахлит? Ты бы меня очень выручил... если бы реле барахлило...
Надо попытаться обмануть Тотальный Финансовый Центр. Обмануть всего
лишь на одну банку пива "Пупс".
Коммивояжер робко вставил в овальную дыру автомата указательный палец
левой руки. Совершенно никчемный, абсолютно неплатежеспособный палец,
которым Тотальный Центр никогда не интересовался. Но что поделаешь, если на
правой руке кончик указательного пальца тебе отстрелил какой-то психопат.
Автомат неожиданно и бодро зашипел. Чтобы побудить его к дальнейшим
действиям, Прайс изо всех сил дал ему пинка ногой. Автомат громко всхлипнул.
Казалось, еще мгновение - он прокашляется и обругает обманщика. Но автомат
прибегнул к другому акту самообороны. Под самой крышкой у него разверзлась
длинная и широкая щель, из которой на Прайса обрушился поток замораживающей
пены. Весь запас пены из подземного холодильника пивного автомата
опрокинулся на мошенника, осмелившегося подсунуть Тотальному Центру
незнакомый и незаконный палец. Пена, способная заморозить даже кипящий
вулкан, мелкими грязными пузырьками облепила Прайса, одевая его в леденящую
кровь шубу. Пенистая шуба вспухала и, теряя очертания человеческого тела,
превращалась в холм тугой и непрозрачной массы. А пена продолжала
извергаться. Ее хватило бы на то, чтобы превратить в сосульку целый взвод,
разгоряченный бейсбольным матчем.
Когда холод проник до костей и обледенил сердце, Прайс почувствовал
нечто вроде облегчения, но тут же сообразил, что он замерзнет, если не
сбросит шипящее и постепенно каменеющее покрывало. Он рванулся к черному
кубу соседнего автомата - это был автомат-косметолог - и, обдирая пуговицы
костюма, стал тереться об острую грань куба, соскребая с себя ледяную пену.
Автоматический косметолог обрадовался ночному визитеру. Он извлек из
своего нутра четыре мясистых щупальца и, облапив ими Прайса, заверещал
бесполым голосом:
- Мальчик, сунь пальчик! Если ты недоволен своим носиком, Электрический
Выгибатель Хрящей сделает свое дело. Если тебе не нравятся собственные мочки
ушей, Безболезненные Ножницы придадут им очаровательную форму!
- Растягиваем уши! - завопил автомат, сильно возбуждаясь. - Размягчаем
бородавки!