Глава 19

— Вы анторийцы? — князь неспешно прошествовал к ним в сопровождении пары телохранителей, державшихся на шаг позади своего повелителя. Суровые обветренные лица поневоле вызывали страх. Сам Юсфен вызывал скорее брезгливость. Невысокий, жилистый, с отливающей бронзой кожей, черными вьющимися волосами, собранными в высокий хвост, он и так не был особо привлекательным, а тут еще эти маслянистые поросячьи глазки. Одет в песочного цвета свободную длинную рубаху и сужающиеся книзу штаны на тон темнее.

Каран, взявший на себя роль главного, низко поклонился, знаком попросив сделать то же самое других.

— Пусть один из вас подойдет, — князь сделал неопределенный жест рукой, и стражники встали за спиной у гостей. Сам Юсфен прошествовал к софе и развалился на подушках.

Неизвестно откуда вынырнул мальчишка с опахалом, оберегая повелителя от жары.

Покосившись на суровые лица телохранителей, Каран направился к тронному возвышению, опустился перед ним на одно колено и в низком поклоне протянул князю письмо от анторийского главы Департамента иностранных дел.

— Что это? — Юсфен подозрительно покосился на конверт. — Мальчик, подай его мне!

Юный слуга (а, может, и раб) проворно сбежал вниз, забрал у Карана письмо и, распластавшись на ковре, передал его князю. Тот скривил губы, но тут же расплылся в улыбке, увидев печать. Взломав ее, он пробежал глазами по тексту, то хмурясь, то вновь становясь похожим на объевшегося сметаной кота.

Все трое анторийцев могли лишь гадать, что в письме Нубара Эрша могло вызвать столь противоречивую реакцию.

От Зары не укрылось, как Каран смахнул со лба капельки пота. Замер в той же коленопреклоненной позе, выжидающе смотрит на монарха. И волнуется.

Она впервые задумала о том, что будет, если князю не придется по нраву послание ее начальника. Просто выгонят ли их из дворца, бросят ли в тюрьму или попытаются убить прямо в тронном зале. Высокие телохранители с каменными лицами заставляли предполагать наихудший исход дела.

Наконец Юсфен закончил чтение и вновь перевел взгляд на своих гостей:

— Пусть подойдут остальные.

Ни Зара, ни Меллон не испытывали особого желания предстать пред очами князя, но выбора не было. Радовало лишь то, что телохранители остались стоять на своих местах. Впрочем, они мастера метать ножи, расстояние для них не проблема. Получится очень эффектно: распростертые перед тронным возвышением трупы.

Последовав примеру Карана, Аидара низко поклонился, но на колени не встал. Сеньорита Рандрин ограничилась реверансом и полупоклоном.

Зара ощутила на себе взгляд маслянистых глаз, внимательно изучавших ее лицо и фигуру; ей это очень не понравилось. Она непроизвольно дернулась, в ответ одарив князя холодом кобальтовых глаз. Гаденькая улыбка с его губ тут же исчезла, уступив место недоуменному выражению лица. Не ожидал подобной реакции, привык, что к нему приходили по первому зову?

Сеньорита Рандрин гордо выпрямилась, щедро одарив Юсфена цветовыми метаморфозами своих глаз.

— Похоже, леди самая высокородная из вас, — заметил князь. — Почему же письмо отдали не ей?

— Спросите об этом у написавшего его человека, Ваше сиятельство, — вышел из положения Каран, метнув на коллегу неодобрительный взгляд.

— Боюсь, случай представиться не скоро. Он просил поговорить с вами… Какая-то просьба, приятная мелочь, которую я могу сделать для своих гостей. Что же, давайте поговорим, но завтра. А сегодня я приглашаю вас на ужин. Надеюсь, вы располагаете свободным временем и не торопитесь продолжить путь?

Даже если бы они не располагали, отказаться было нельзя.

— Вы поселились в гостинице? — вставая, поинтересовался князь. — Скажите моим слугам, в какой, и они перенесут ваши вещи. Как друзья моего старого приятеля вы будете жить во дворце.

Юсфен хлопнул в ладоши, и в зал вошел старший слуга в форменной коричневой одежде. Подойдя к тронному возвышению он по очереди отвесил поклоны — сначала до пола князю, затем поясные анторийцам — и замер в ожидании указаний.

— Ургус, вели позаботиться о моих гостях. Устрой их со всеми возможными удобствами, приставь слуг, проследи за тем, чтобы они ни в чем не нуждались. У них остались вещи в городе — пусть заберут и вернут заплаченные за комнаты деньги.

— Будет исполнено, господин, — слуга отвесил еще один поклон и попросил следовать за ним.

Им отвели покои в южном, самом дальнем от города крыле; из окон открывался вид на море. Но никого из членов дипломатической миссии эта живописная картина не обрадовала.

— В случае чего бежать будет сложно, — Меллон вышел на балкончик отведенной ему комнаты, на глазок прикидывая расстояние до земли: слишком высоко, их поселили на одном из верхних этажей. — Если честно, не нравится мне этот князь, слишком радушно нас принял, в слишком роскошные комнаты заселил. И, главное, безо всяких расспросов, без разговора наедине. Он что-то скрывает. Каран, это по Вашей части, но я бы ему не доверял.

— Я и не собираюсь, — Каран проверил установленное заклинание от подслушивания. Точно такое же он поставил в других комнатах. — Но попробовать вести прямые переговоры стоит. Шегерцы, они все, как лисы. Что поделаешь, национальная особенность!

Аидара рассеянно кивнул, плетя нить охранного заклинания. Проверив его на прочность, он установил дополнительное, иного типа, перед балконной дверью.

— Да, мастерски Вы! — восхищенно прищелкнул языком Каран. — Я только простенькие умею.

— Если во дворце обитают жрецы Темной госпожи или по этажам бродят полудемоны, простенькие не помогут, — авторитетно заявил маг, перейдя к окнам. — Закончу у себя, Вам и сеньорите Рандрин такие же поставлю. Замкнуть, думаю, следует сразу на несколько человек, чтобы не пропустить несанкционированного вторжения. Ловушки бы еще расставить… Да, пожалуй, не помешает. Вы умеете их ставить, Каран?

Молодой человек кивнул, поспешив добавить, что не знаком с персональными.

— Сеньорита Рандрин, — Меллон обернулся к сидящей тут же Заре (все трое старались держаться вместе), — а у Вас с этим как? Не забыли?

— Даже не надейтесь! — усмехнулась девушка. — Соотская практика многому меня научила.

В дверь постучали, и разговоры на магические темы смолкли.

Вошел слуга, сообщив о том, что господин через полчаса ждет их к ужину.

— Вот и долгожданный разговор, — подмигнул Каран, направляясь к двери. — Надеюсь, нас не отравят.

— Это была попытка пошутить или серьезные опасения? — Зара последовала за ним.

— И то, и другое. С этими шегерцами никогда не знаешь… Кстати, Меллон, на частные трапезы запрещено брать оружие.

— Брать с собой или материализовывать в случаях опасности?

— Только брать, на входе проверят.

Аидара рассмеялся:

— Каран, спасибо, что подняли нам всем настроение.

— Да не за что.

— А в чем заключалась шутка? — нахмурила лоб Зара.

Мужчины переглянулись и покачали головой.

— Да в том, — объяснил Каран, — что только дурак будет считать меч опаснее опытного боевого мага. Это, во-первых. Во-вторых, ничего не мешает этому магу при необходимости спокойно перенести свой меч из любой точки дворца. И, наконец, если обыскивать нас будут обыкновенные люди, то они все равно ничего не найдут: оружие можно сделать невидимым и заставить некоторое время левитировать в воздухе.

— Левитация — это без меня, мне больше нравится второй вариант, — Меллон отстегнул ножны с мечом и убрал подальше от любопытных глаз.

— Вот вы веселитесь, а что будет, если там будет кто-то, обладающий магической силой?

— Ничего хорошего. Идите, переодевайтесь, Вам еще обольщать князя Юсфена.

— Как тогда фрегойев, да? Вот что я вам обоим скажу: и не надейтесь!

— Не будем, попробуем своими силами, — Каран увлек ее в коридор и, склонившись к самому уху, прошептал: — Зара, будьте с ним подобрее, нам очень нужно, чтобы он подписал этот договор.

Девушка вздохнула, закатила глаза, но промолчала. Что ж, она попробует, но если этот князек не станет переходить положенные границы. Будет просто сидеть и молчать, молчать, слушать и следить за выражением лица Юсфена. Интересно, законы дипломатии запрещают применять к нему недозволенное воздействие? Один взгляд э-эрри решил бы все их проблемы.

— Каран, — уже на пороге своей комнаты шепотом спросила она, напряженно вглядываясь в ковры на стенах — не притаилась ли за ними потайная дверь, а вместе с ней — и соглядатай князя, — а можно я его заставлю?

— Нет, сеньор Эрш просил попытаться действовать в рамках закона.

— Так следов же не останется! — продолжала настаивать Зара.

— Я на себя такую ответственность брать не буду. Если хотите, поговорите с начальником.

— Непременно. Вот переоденусь и сразу поговорю.

Ноги утопали в мягких коврах, куда бы ни упал глаз, везде бархат и парча.

Комната была выдержана в теплых осенних тонах, удивительно гармонировавших с потоками солнца, лившимися через окна.

Открыв дорожный сундук, Зара извлекла из него одно из трех парадных платьев, самое скромное, и замерла перед шнуром для вызова слуг. Стоит ли доверять рукам этих смуглых шегерок? С другой стороны, она не должна обнаруживать неприязни и настороженности, вести себя естественно. И то верно: разве может дипломированная магиня бояться обыкновенной служанки?

На ее зов явилась бронзовая черноволосая красавица. Два раза поклонившись (низко, едва переступив порог, и более сдержанно, подойдя к гостье князя), она спросила, чего желает госпожа. Госпожа желала освежиться (при такой жаре вовсе не хочется вылезать из воды) и переодеться.

— Если госпоже будет угодно, я могу отвести ее в купальню, где госпоже никто не будет мешать. Или Вам угодно принять ванну?

Может, жизнь во дворце князя окажется не такой ужасной, как она предполагала вначале?

Не прошло и четверти часа, как Зара нежилась в теплой чистой морской воде, подаваемой по сети труб в купальню. В холодное время года ее подогревали в специальном резервуаре. Плавать девушка умела (редкие деревенские дети не обладают этим умением, разве что если поблизости нет никакого водоема) и теперь с удовольствием неторопливо преодолевала расстояние от одного до другого бортика.

Сделав несколько кругов и убедившись, что кожа излучает только запах свежести и чистоты, Зара вылезла на прохладный каменный пол и вытерлась протянутым служанкой полотенцем. Почему-то она ее совсем не стеснялась, даже не задумывалась над подобным вопросом.

Шегерка забрала мокрое полотенце и подала второе, которым сеньорита Рандрин насухо вытерла тело и ноги.

В специальной комнатке для переодеваний облачившись в парадный наряд (по ее просьбе служанка принесла его сюда), Зара сочла возможным в таком виде вернуться в свою комнату, чтобы причесаться и надеть драгоценности. Если первое она доверила шегерке, то второе проделала в полном одиночестве.

Добавив последний штрих в виде легких, словно дыхание, духов, девушка критически осмотрела свое отражение и, собравшись с духом, активировала пространственное зеркало.

Похоже, она выбрала не самый подходящий момент, помешала ужину своего начальника. Тот, впрочем, отнесся к этому стоически, поставил бокал на стол, извинился перед кем-то (кем, Зара не видела, вернее, ей не давали увидеть) и вышел на свежий воздух. Набережная Шина, значит, ел не дома. И, наверняка, с дамой. В общем, поговорить с ним сейчас — была не самая лучшая идея.

— Что-то срочное?

Девушка смущенно пробормотала: 'Нет' и хотела оборвать связь, но ей не позволили.

— Зара, добрый вечер. Что там у Вас произошло? Как добрались до Шегера?

— Добрый вечер, сеньор Эрш. Спасибо, все хорошо. Я просто хотела кое о чем спросить, но, наверное, лучше завтра.

— И чем я могу быть Вам полезен?

— Вас ждут, а это совсем не срочно…

— Зара, хватит ходить вокруг да около! Я привык, что меня периодически беспокоят во внерабочее время, Вы не первая и не последняя. Так что давайте не будем извиняться, а сразу перейдем к сути вопроса. Что-то не так пошло с Юсфеном? Письмо он уже прочитал?

— Да. А разве Каран еще не… Хорошо, сразу вопрос. Можно мне воспользоваться своим даром для подписания договора?

— Не советовал бы, — нахмурился глава Департамента иностранных дел. — Зара, лучше не вмешивайтесь, а просто наблюдайте. Будет все плохо, тогда да. И вообще поезжайте-ка Вы в Олосер, выполнять Вашу персональную часть этой миссии. Каран прекрасно управится сам, ну, а если за неделю не сможет, то уж так и быть, разрешаю построить глазки Юсфену. Будьте осторожны, в Олосере неспокойно. Без телохранителя и шагу не делайте!

— Но тут все так мирно…

— Настолько мирно, что совершаются жертвоприношения Темной госпоже. И отчитываться каждый день в одно и то же время. Хотя бы сообщайте, что живы-здоровы и не попались в руки… Ладно, пугать не буду, может, все обойдется. Вижу, Вы оделись для праздничного ужина? Хороший выбор, платье подчеркивает цвет Ваших глаз. Прическу местная служанка делала?

Зара замерла в немом удивлении.

— Откуда я знаю? Две уложенные спиралью косички на висках — неотъемлемый элемент прически любой уважающей себя шегерки. Повернитесь.

— Зачем?

— Хочу посмотреть, какого цвета ленту она Вам вплела.

— А это важно? — с сомнением покачала головой девушка.

— Определяет Ваш статус. Зара, ну удовлетворите мое любопытство!

Сеньорита Рандрин покорно повернулась.

— Золотая. Поздравляю, Вы личная почетная гостья князя. Напоминаю: с ним осторожнее, любит он красивых девушек. Попросите Карана после ужина сообщить, как все прошло. Желаю с пользой для себя и государства провести время!

Зара попрощалась и оборвала связь, подумав, что Карану лучше отложить разговор с начальником до утра — вдруг у того планы на ночь? А что, ужин в женском обществе часто плавно перетекает в нечто большее.

Ужин накрыли на открытом воздухе, на широкой выходящей в сад террасе.

Вместо кресел были уютные клинии с подушками на низких подлокотниках. Всего их было три, каждая — длинная и широкая, способная вместить несколько человек. Расставленные вокруг низкого стола, они образовывали букву 'п', раскрытую в сторону дверей в покои дворца.

Сеньорита Рандрин быстро поняла смысл выбора именно этой мебели: клиния предназначалась для двоих, а, судя по выражению лица Юсфена, он жаждал, чтобы гостья села рядом с ним. Заре, разумеется, этого не хотелось, и она билась над вежливым поводом отказаться.

Дождавшись разрешения пройти к столу, на сотые доли мгновения опередив предложение князя, Зара присела на одну из боковых клиний. Юсфен восседал на торцевой.

— Пожалуйста, солгите ему, что Вы мой муж! — чуть слышно прошептала девушка Меллону, намеревавшемуся сесть рядом с Караном.

Это был единственный способ избежать ужасной участи весь остаток вечера провести в опасной близости князя Юсфена: по законам Шегера супруги должны были сидеть рядом.

Аидара кивнул и занял место по правую руку от нее, не выразив никакого удивления. Видимо, тоже что-то слышал о местных порядках.

Юсфен нахмурился, а потом расплылся в слащавой улыбке:

— Не соблаговолит ли прекрасная анторийка занять место подле меня, дабы мы все в равной мере могли насладиться ее красотой?

— Боюсь, что нет, Ваше сиятельство, — покачал головой Меллон. — После того, как она осчастливила меня своим выбором, подобная честь, увы, для нее недоступна.

У князя было такое лицо, будто ему публично дали пощечину. Он привстал и пристально уставился на мага. Тот даже не шелохнулся под исполненным тихой ненавистью взглядом.

Снова взяв себя в руки, Юсфен тяжело опустился на клинию, приняв облик прежнего радушного хозяина.

— Так значит, прекрасная дама — Ваша супруга? — промурлыкал он, продолжая пожирать Зару плотоядными взглядами. Девушка честно старалась оставаться спокойной, но глаза поневоле стремительно темнели. Если язык она могла прикусить, но тут была бессильна. — Но отчего же я не вижу ни обручального браслета, ни кольца на ее пальце?

Все слышанные когда-либо ругательства разом пожелали вырваться на волю, лишь по счастливой случайности застряв в гортани.

Упырь плешивый, мышиный помет тебе в поросячьи зенки, разложившийся труп тебе в любовницы, а пьяного орка — в сыновья, она не бесплатная дипломатическая подстилка, она ему рожу-то разукрашу, если притронется! К темным демонам запреты начальника, если этот баклан еще раз позволит себе так на нее смотреть, то не только подпишет договор, но и навеки умалишенным станет. Да, будет скандал, да, ее уволят — плевать!

— Потому, что я позволила себе его не надеть. У Вас очень жарко, а металл нагревается на солнце, — из последних сил сдерживая себя, ответила Зара.

— Мне бы хотелось взглянуть на него, полюбоваться искусством мастеров.

— Боюсь, что любоваться будет нечем, Ваше сиятельство: по традиции обручальные кольца чрезвычайно просты, — надо выйти под надуманным предлогом и наколдовать эти проклятые кольца. И Меллона с собой вытащить: она же не знает размеров его руки.

— Моя невеста совершенно права, надеваемые во время помолвки кольца — всего лишь символ обещания. И их не обязательно носить постоянно.

Девушка опустила глаза, чтобы скрыть мелькнувшее в них удивление и недовольство. Она же просила назвать ее женой! Теперь весь план рухнет, а проклятый Юсфен затребует ее к себе на клинию. И хорошо, если только на клинию.

Неужели Меллон решил отомстить? Но что ему стоило сказать, что она его жена?

Почувствовав бурю ее негодования, Аидара незаметно сжал ее ухо и, сделав вид, что поправляет застежку ее цепочки, прошептал:

— Успокойтесь, я знаю, что делаю. Не хотите с ним сидеть, значит, не будете.

— Ах, она всего лишь Ваша невеста, — просиял князь. — Тогда ничего не мешает…

— Простите, Ваше сиятельство, — подал голос Каран, — но приличия, увы, предписывают ей сидеть подле жениха, если тот присутствует на приеме или званном ужине. Уверен, Вы еще успеете насладиться обществом леди Зары.

Теперь тяжелый взгляд достался коллеге по департаменту. На что это он намекает? Она же ясно дала понять, что не желает иметь ничего общего с этой коронованной свиньей.

Князь, видимо, тоже услышал подтекст в словах гостя, потому что усиленно заулыбался. Будь его воля, он тут же отослал бы 'жениха' сеньориты Рандрин обратно в Анторию.

— Конечно, конечно. Преступим к ужину.

За поеданием местных деликатесов, подаваемых на серебряных блюдах (создавалось впечатление, что Юсфен хотел пустить пыль в глаза, представ могущественным властелином богатого государства), вяло текла светская беседа. Хозяин интересовался личностями и происхождением гостей, они отвечали по заранее подготовленной легенде. Правда, в связи с недавними событиями пришлось внести в нее некоторые коррективы. Может, и к лучшему: Зара не очень походила на сестру Карана, даже двоюродную.

Когда дошли до десерта, приправленного тончайшим сладким вином, глава их маленькой дипломатической миссии преступил к осуществлению цели их путешествия: подписанию договора. Нет, он не завел о нем разговор прямо, туманно начал с восхваления Шегера и его богатств, посетовал, что в мире стало неспокойно, напомнил, что анторийцы всегда питали особую любовь к своим восточным соседям.

Юсфен слушал его, с отстраненным видом вертя перстень на пальце.

— Трудно, наверное, жить в постоянном страхе угрозы с севера?

— Угрозы с севера? — князь притворился, что не понял, о чем идет речь.

— Увы, фрегойи — общая головная боль.

— Для нас — нет, — загадочно улыбнулся правитель, отослав слуг. — Не будем ходить вокруг да около, господин Каран. Я ознакомился с письмом главы вашего департамента иностранных дел… Никогда не понимал, к чему такие сложности, зачем именовать себя так витиевато, куда просто подписываться Первым министром. Ведь по сути он им и является. Так о чем это я? Ах, да, о письме. Так что за договор, господа, я желаю на него взглянуть.

— Прямо сейчас? — оживился Каран.

— Через пару минут, когда появится мой друг. С некоторых пор я советуюсь с ним по всем важным вопросам. Вы, анторийцы, народ хитрый, а я хочу быть уверенным в том, что ничего не потеряю. Вы тут говорили об уважении, господин Каран, а сами, между прочим, являете собой яркий пример противоположного.

Маг изумленно взглянул на него, и князь пояснил:

— Я ожидал посольства, а взамен мне присылают трех дворян. Неужели в Антории не осталось дипломатов? Вы хотя бы в курсе сути вопроса, или всего лишь посредники?

— Увы, боюсь, мы не располагаем интересующими Вас сведениями. Граф Эрш — старый знакомый моего отца. Узнав, что мы с друзьями собираемся проездом в Олосер (леди Зара интересуется памятниками старины, а соседнее княжество, да не обидится Ваше сиятельство, представляет собой кладезь подобных вещей), он попросил передать Вам письмо и проект договора, дабы Вы могли заранее с ним ознакомиться.

— Значит, господин Первый министр все же собирается осчастливить меня визитом?

— Полагаю. К сожалению, я имею ни малейшего понятия о планах Департамента иностранных дел.

— Любезнейший, мне все же хотелось бы знать, каковы Ваши полномочия?

— Не более, чем у любого представителя родовой аристократии Антории.

— Уклончивый ответ. Что ж, а вот и мой друг.

Все, как по команде, обернулись и увидели темного высокого блондина с презрительной улыбкой на губах.

Выдержку и самообладание маги проявили отменную, смогли вежливо поздороваться и допить свое вино, хотя каждый думал только об одном: как бы избавиться от врага?

— Князь звал меня? — фрегой, не спрашивая приглашения, присел на клинию Юсфена. — Полагаю, причиной всему Ваши гости?

Блондин еще раз обвел глазами анторийскую делегацию, перед членами которой уже не стоял вопрос источника появления культа Темной госпожи в Мангеше, и, словно вспомнив, что еще не поздоровался с гостями князя, вновь встал и отвесил каждому мужчине по небрежному поклону, напоминавшему скорее кивок, чем знак уважения. Его глаза с интересом остановились на Заре. Улыбнувшись, став похожим на галантного эльфа и на время убрав с лица высокомерие, фрегой подошел к ней и, склонившись, поцеловал девушке руку.

— Позвольте представиться: отойдэ Аластид нер'Арр. Безмерно рад нашему знакомству.

— Взаимно, — улыбнулась девушка, стараясь, чтобы ни один мускул не дрогнул на ее лице. — Вижу, князь не ошибся в выборе друга, что еще раз свидетельствует о его мудрости. Что же привело Вас в эти края, отойдэ нер'Арр?

— Воля случая, сеньорита. Вы так и не назвали мне своего имени…

— Леди Зара Шамааш, — Зара придала бархатистости взгляду, стараясь очаровать врага кристальной лазурью глаз. Подсознательно она чувствовала, что он не так прост, поэтому хотела заручиться его симпатией. Симпатия — это власть; фрегой расслабиться, обнаружит свое слабое место, и тогда можно будет нанести удар. Если флиртовать с князем Юсфеном было противно, то с отойдэ Аластидом — смертельно опасно, все равно, что ходить по лезвию ножа. Представитель родовой аристократии Фрегойра не даром оказался в Шегере и стал теневым правителем княжества. Друг, советник — даже для нее все слишком ясно: Юсфена использовали, а потом намеревались выбросить за ненадобностью. Сначала фрегой лишь изредка высказывает свое мнение, потом получает совещательный голос, становится доверенным лицом князя, которому тот доверяет все свои секреты, затем его всесильной тенью и, наконец, правителем.

— Леди Зара Шамааш, — он будто пробовал ее имя на вкус, слегка растягивая слова. — Вы — как глоток свежего прохладного воздуха посреди нашей знойной пустыни. Надеюсь, Вы задержитесь в Шегере?

— Все зависит от обстоятельств и доброй воли князя, — пожала плечами девушка.

— Не беспокойтесь, Аластид, я сделаю все для того, чтобы наша прекрасная гостья не развеялась, как мираж, — вставил слово Юсфен.

Заре показалось, что он нервничал. Боялся конкурента в борьбе за благосклонность дамы? И правильно боялся: нормальная женщина, не раздумывая, выбрала бы блондина. Во-первых, красивый, во-вторых, моложе, в-третьих, у него такой голос… Опасный голос хищника на охоте. Обволакивает, усыпляет бдительность жертвы. Как же хорошо, что она уже знает, что собой представляют фрегойи!

Кстати, а где оружие? Меллон говорил, что фрегойи с ним не расстаются.

Похоже, тот же вопрос беспокоил и ее названного жениха, скользившего взглядом по складкам свободной одежды отойдэ. Правила правилами, но в таком наряде можно пронести все, что угодно.

Поклонившись сеньорите Рандрин и послав ей чуть заметную улыбку, Аластид нер'Арр обратил свое внимание на ее спутников. Выслушав их имена и выразив надежду, что Шегер их не разочарует, он вернулся на княжескую клинию и по-хозяйски налил себе вина в пустой фужер. Его принесли всего пару минут назад, как и блюдо с закусками. Среди них были и мясные, которых не ели шенгерцы, предпочитавшие рыбу или, в крайнем случае, птицу.

Вроде бы все тихо и мирно, фрегой молчит, полу прикрыв глаза, даже не смотрит на них, но Зара чувствовала напряжение обоих магов. Ей показалось, или на лбу Карана выступили капельки пота?

Каран действительно нервничал: этот неизвестно откуда взявшийся отойдэ сводил на нет все их усилия. Он не позволит Юсфену ничего подписать, даже взглянуть на договор не даст.

С другой стороны, у них есть крошечный шанс, что князь все же не до конца доверяет чужаку. Очень крошечный и очень призрачный: охрана не проверила нер'Арра, пропустила безо всяких вопросов. И он без разрешения сел на одну клинию с Юсфеном.

Драконьи потроха, когда и как могла познакомиться эта парочка, какую неоценимую услугу оказал шегерцу фрегой, чтобы втереться к нему в доверие?

Не этот ли Аластид нер'Арр и есть тот таинственный неизвестный, желающий стать во главе Мангеша? Очень даже может быть. Весь вопрос в том, его ли это личная инициатива, или он просто выполняет задание своего повелителя.

— Любезный Каран, Вы говорили что-то о проекте договора, — напомнил князь. — Мы желали бы его видеть. Сходите за ним, с чистой совестью выполните свое поручение и наслаждайтесь жизнью. Я не стану задерживать Вас, заставлять присутствовать при детальном разборе этой бумаги, а все сам подробно распишу в ответном письме достопочтимому графу.

При упоминании договора отойдэ насторожился, напрягся, как дикий зверь, отставил в сторону тарелку и бокал. По его лицу проскользнула жесткая усмешка.

Стараясь не замечать прикованного к нему взгляда, с успехом способного заменить острый кинжал, Каран поднялся, поклонился князю и направился в свою комнату. Но вовсе не за проектом договора: никакого свитка с ним не существовало и в помине. Предстояло за пару минут быстро сформулировать, переиначить и перенести указания сеньора Эрша на чистый лист бумаги. Разумеется, лишь общие тезисы, детали предстояло обсудить непосредственно с Юсфеном. Заготовок Каран не делал, опасаясь, что их могут обнаружить и использовать против Антории.

Все пошло не так, вместо детально продуманного плана — сплошная импровизация.

Зара и Меллон мужественно остались держать удар.

Аластид нер'Арр оказался куда более прозорливым, чем князь Юсфен, и не снизошел до того, чтобы делать вид, будто ничего не понимает и верит сидящим напротив него людям. Единственное, за что они были ему благодарны, — это за то, что он предпочитал выражать свою осведомленность молча, взглядами.

Вернулся Каран и почтительно передал в руки правителя свиток. Юсфен хотел тут же развернуть его, но отойдэ остановил его:

— Стоит ли портить столь чудный вечер? Государственные дела подождут до утра.

— Да, Вы абсолютно правы, Аластид, сейчас слишком поздно. Свежей покойной ночи!

Князь мазнул взглядом по Заре и медленно встал, крепко сжимая в руках проект договора. Какими же жадными глазами пожирал этот свиток фрегой, как хотел заполучить его!

Вслед за Юсфеном почтительно поднялись со своих мест и остальные.

Князь ушел, вслед за ним удалилась и суровая вооруженная до зубов охрана.

Маги, инстинктивно державшиеся плотной группой, хотели, было, последовать его примеру, но не успели: дорогу им преградил отойдэ нер'Арр.

— Поговорим? — он с улыбкой гремучей змеи увел их в сад. Журчание многочисленных фонтанчиков скрадывало слова, тенистые шпалеры скрывали фигуры. — Давно служите в Департаменте иностранных дел? Я не идиот, анторийцы просто так к Юсфену не заглядывают, только если им что-то нужно. Ваш Эрш тоже не кретин, не станет доверять такую миссию детям своих знакомых, нет, он привлечет к этому своих сотрудников. Хотите захапать себе Мангеш, а, маги? И не надо так на меня смотреть, я не вчера родился.

Меллон бросил на Карана многозначительный взгляд: не убить ли фрегойя прямо здесь и сейчас, но дипломат покачал головой. Отойдэ их провоцировал, готов был пожертвовать своей жизнью ради разжигания войны.

— Давно ли фрегойи стали закадычными друзьями шегерцев? — в том же тоне ответил Каран. — Неужели так сильно замерзли на своем севере, что потянулись в теплые края? Только будьте осторожны: солнце вредно для бледной кожи, можно получить ожог.

— Я обязательно это учту, сеньор Каран. Жара в этом году стоит нестерпимая. На Вашем месте я бы подумал о Вашей спутнице, принял бы меры, чтобы она ненароком не получила тепловой удар.

— Благодарю за заботу, но я в состоянии сама о себе позаботиться, — Зара облокотилась о бортик ближайшего фонтана, не сводя глаз с фрегойя. Он отвечал ей тем же, рассматривал с нескрываемым интересом.

— Что ж, — наконец промолвил отойдэ, — удачи в переговорах! Умение преодолевать трудности закаляет мужчин.

Поклонившись, нер'Арр затерялся в зелени сада.

— Вот… — чуть не выругался Каран, но вовремя остановился, вспомнив о присутствии дамы. — Он испортит нам всю игру! Зуб даю, что он сделает все для того, чтобы договор не только не был подписан, но и мы отсюда не уехали. И особенно мне не нравится то, что он выделяет Вас, Зара.

— Вы полагаете, что он догадался?

— Мог. Вот что: завтра же Вы уезжаете в Олосер. По крайней мере, там не будет этого отойдэ.

Сеньорита Рандрин не стала возражать, прекрасно понимая, что будет абсолютно бесполезна в играх между Караном, Юсфеном и его мнимым другом. Несмотря на относительно юный возраст, коллега принимал участие в нескольких дипломатических поездках с сотрудниками Первого отдела, так что ему было, где набраться опыта.

Ее поручение тоже нельзя было назвать ученическим: встретиться с тайным агентом на территории Олосера и забрать у него собранные сведения. Ситуация осложнялась тем, что нужный ей человек по должности постоянно пребывал в разъездах: он был сборщиком налогов.

Вернувшись к себе, Зара поняла, что не сможет заснуть, пока еще раз не искупается. На зрительную память девушка никогда не жаловалась, дорогу до купальни запомнила, поэтому решила не звать служанку, а обойтись собственными силами. Облачившись в легкое домашнее платье, она поспешила к потайной лесенке, выводившей на женскую половину дворца.

В купальне было темно, девушка зажгла несколько светлячков, подвесив их под легким арочным потолком, быстро разделась и погрузилась в теплую воду. Она, словно ночные полеты, стирала заботы и тревоги прошедшего дня, даря ощущение спокойствие, безвременья и чистоты.

Было уже за полночь, когда девушка выбралась на бортик и, завернувшись в полотенце, уставилась на бледноликую луну, чей свет, падая через верхние световые окна купальни, дрожа, окрашивал воду серебром.

— Никак не можете заснуть, леди Шамааш?

Зара вздрогнула и обернулась — в дюжине ярдов от нее, облокотившись о тонкий резной столб, стоял отойдэ нер'Арр.

— Что Вы здесь делаете? Как Вы сюда попали? — девушка вскочила, судорожно придерживая полотенце на бедрах и груди. С губ в любой момент готово было сорваться заклинание перемещения в пространстве.

— Прелестную леди интересует, каким образом я оказался на женской половине дворца? А Вы как думаете? — усмехнулся фрегой. — Вы хорошо плаваете, леди Шаааш, или каково Ваше настоящее имя? Понимаю князя, я тоже не прошел бы мимо такой женщины.

Зара задохнулась от такой наглости.

Он подсматривал за ней?!

Вместо заклинания перемещения с пальцев сорвалось боевое.

Отойдэ со смехом увернулся и показал ей висящий на шее амулет:

— Я бы на Вашем месте был осторожнее, я не так уж безоружен в магии. Видите эту штучку? Она способна обвалить потолок в этом помещении.

Закипая от гнева, девушка надежнее закрепила полотенце и пристально уставилась на Аластила, постепенно меняя взгляд с человеческого на взгляд э-эрри.

— Совершенно напрасно, леди Зара, я не собираюсь посягать на Вашу честь, — заметив метаморфозу ее глаз, улыбнулся фрегой. — Не спорю, момент подходящий, но я не хотел бы заниматься этим на холодном полу с отчаянно упирающейся девушкой, которая бы воткнула в меня весь арсенал своих крыльев. Верните себе нормальный облик, мои глаза Вы все равно не поймаете. Да, все так, как я и думал: анторийцы прислали к Юсфену э-эрри. И не просто э-эрри, а высокородную э-эрри. Можете спокойно переодеваться, я Вам мешать не буду.

— Вам никто не говорил, что Вы… — начала девушка, сплетя узор очередного заклинания. Закончить она не успела, почувствовав, как что-то мягко, но надежно прижало ее к полу купальни.

— Сразу видно, что Вы молодая и неопытная магиня, — отойдэ подошел и присел на корточки рядом с ней. Рука отогнула верхний край полотенца и прошлась по позвоночнику. Зара с ужасом поняла, что не способна пошевелиться. Да что там пошевелиться — слова произнести не может. Тут бы пригодилась так нелюбимая ей ментальная магия, но, как назло, она не могла вспомнить ни одного подходящего заклинания. — Тихо, тихо, я не собираюсь Вас убивать, вреда тоже не причину. Хотя, какой соблазн, когда у твоих ног лежит обнаженная дочь анторийского Советника! Даже не знаю, вдруг Вам понравится?

Полотенце сползало все ниже, руки становились все настойчивее.

— А ведь это решило бы все проблемы, — склонившись к самому ее уху, пробормотал нер'Арр. — Я бы не отказался от ребенка, рожденного э-эрри из рода Рандринов. Как, Зара, не хотите за меня замуж? Это не так страшно, как кажется.

Девушка мысленно сложила на его голову все проклятия, когда ладонь Аластида легла чуть ниже поясницы. Погладив по бедрам, на прощание коснувшись губами основания ее шеи, фрегой вернул полотенце на место.

— Не буду портить себе удовольствие. Да и Вам тоже. Какая же женщина мечтает, чтобы ее первая ночь любви прошла таким образом?

Он отошел, сняв с Зары путы волшебства.

— Послушайте, Вы, самонадеянный… — немного придя в себя, начала девушка.

Отойдэ поднял руку, прервав поток ее ругательств.

— Учитесь достойно проигрывать, сеньорита Рандрин. Ваша площадная брань не делает Вам чести. Что касается брака, то считайте это одним из предложений по мирному разрешению конфликта между нашими странами. Обыкновенный династический брак.

— Династический? — девушка оторопело уставилась на него, развеяв боевое заклинание. Так он не рядовой дворянин?

— Именно так. Я же говорил, что не так прост, — усмехнулся фрегой, довольный эффектом, которые произвели его слова.

— Вы жрец Темной госпожи?

Аластид кивнул:

— И не только. Так что очень не советую со мной связываться. Некс — лишь малая толика того, на что я способен. Уезжайте и забирайте своих спутников, иначе пеняйте на себя. Шегер и его кристаллы мои.

Развернувшись, он ушел, а Зара так и осталась сидеть на полу, осмысливая произошедшие события.