"Вне подозрений" - читать интересную книгу автора (Гриппандо Джеймс)

45

В день новоселья Джека и Синди на город обрушился сильнейший ливень. Они не успели повесить на окна шторы, и при каждом разряде молнии спальня озарялась мертвенно-голубым светом. От раскатов грома сотрясались стекла; казалось, он перекатывается прямо по крыше. Потолок в холле протекал, и на деревянном полу образовалась внушительных размеров лужа.

Посреди ночи Синди поднялась с кровати и пошла на кухню. Стол был по-прежнему завален картонными коробками, некоторые были уже пусты, разобрать остальные она еще просто не успела. Синди надеялась, что старые демоны не станут преследовать ее в новом доме, что страшные воспоминания о прошлом остались позади. Но нет. Ей снова приснился кошмар.

Вот кухню осветила молния. Струи дождя обрушивались на патио, шум напоминал нескончаемые аплодисменты. Бурные потоки воды хлестали с крыши, заливали раздвижную стеклянную дверь. В дальнем конце патио образовалась настоящая река, она потоками стекала в огромный прямоугольный ящик для комнатных растений. Синди, точно завороженная, продолжала смотреть из кухонного окна. Впечатление было такое, что глубокий ящик просто всасывает в себя всю воду, что там образовалось отверстие, ведущее в самую глубь земли. Стоит попасть туда – и возврата нет. И чем сильнее лил дождь, тем с большей, казалось, жадностью земля впитывала воду. Нет конца потоку воды, нет предела этой огромной ненасытной дыре. Гипнотическое зрелище. Никогда прежде не видела она ничего подобного, за исключением разве что одного случая.

Такая же гроза разразилась в день похорон отца.

Девятилетняя Синди рядом с матерью. Та вся в черном, с краев огромного черного зонта стекают струйки воды. Сестра Синди, Селеста, тоже стоит по другую руку от мамы. Бабушка – прямо за ними, и Синди слышит её рыдания. Братья еще слишком малы, и их оставили дома с родственниками. Только они и священник провожали отца.

– Алан Пейдж был праведником, – говорил священник, и голос его звучал глуховато в шуме дождя. – Этот человек жил по Священному Писанию.

Синди знала: это правда. По субботам – церковь, каждый вечер – чтение Библии вслух. У отца была всего одна маленькая слабость – по вторникам он отправлялся играть в покер, ставки в компании не превышали цента. Кое-кто обвинял его в двуличии, но Синди казалось, что это лишний раз подчеркивает его человечность. Он выступал против преподавания дарвинизма в школе, где училась Синди, и как-то наказал Селесту за то, что та посмела принести в дом роман Д. Г. Лоуренса.

– Из праха приходим, в прах и возвращаемся. Во имя Господа нашего, Иисуса, аминь.

Священник кивнул, и мать Синди шагнула вперед. Холодный дождь припустил сильнее, в могилу хлестали потоки грязной воды. Мать, вся в слезах, бросила одну-единственную розу в черную дыру в земле.

Потом неслышно пролепетала какие-то слова – то ли произнесла краткую молитву, то ли просто попрощалась с мужем. Синди так и прилипла к ней, а вот Селеста, напротив, выступила вперед.

– Можно мне сказать? – спросила она.

В программу это явно не входило, но священник кивнул:

– Конечно, почему нет.

Селеста подошла к могиле с другой стороны, потом взглянула на стоявших напротив мать, сестру и бабушку.

– Я ожидала услышать панегирики о том, что отец мой жил по Священному Писанию. Он действительно хорошо знал Священное Писание. Думаю, пришло время поделиться с присутствующими той его частью, которую он так любил читать своим дочерям. Это из Книги Бытия, глава девятнадцать. Отрывок, который я так часто слушала в раннем детстве, когда даже еще читать не умела, но он врезался мне в память. Это история Лота и его дочерей.

Синди покосилась на маму, на заплаканном лице которой вдруг отразился ужас.

Селеста продолжала:

– Лот с двумя дочерьми вышли из Сигора и стали жить в пещере. И сказала старшая младшей: «Напоим отца нашего вином, и переспим с ним, и восстановим от отца нашего племя». В ту же ночь они напоили Лота вином, и старшая дочь легла с ним. На другой день старшая говорит младшей: «Напоим его вином и в эту ночь; и ты войди, и спи с ним, и восстановим от отца нашего племя». И вот они снова напоили Лота вином, и младшая дочь вошла и спала с ним. И сделались обе дочери Лотовы беременны от отца своего.

Голос ее дрожал, когда она произносила эту последнюю фразу. Священник так и застыл точно громом пораженный. Мать Синди стыдливо потупилась. Капли дождя выбивали по гробу барабанную дробь.

– Это неправда! – воскликнула Синди.

Все молчали.

– Ты лгунья, Селеста! Этого никогда не было!

Селеста, сверкнув глазами, взглянула на сестру:

– Скажи правду, Синди.

Лицо Синди раскраснелось от гнева, в глазах стояли слезы.

– Это неправда! Наш папа не такой!

Селеста не стала с ней спорить. Просто посмотрела на священника, потом на мать. Глаза ее были полны ненависти.

А дождь все лил и лил.

Вспышка молнии вновь озарила кухню. Голубовато-белый всполох на миг озарил фигурку Синди.

– Синди, ты в порядке?

Она обернулась, увидела Джека, но не ответила.

Он подошел и обнял ее.

– Что случилось?

Синди взглянула в окно, на патио, где и самом деле в земле образовалась черная дыра.

– Ничего нового, – ответила она.

– Пойдем-ка спать.

Она взяла мужа за руку и последовала за ним в спальню под вспышки молний и затихающие раскаты грома.