"Человек в поисках смысла" - читать интересную книгу автора (Франкл Виктор)

То, что справедливо относительно единства человека, имеет отношение и к его
открытости. Возвращаясь к нашему цилиндру, представим себе, что это не
твердое тело, а открытый сосуд, например стакан. Какими в этом случае будут
сечения? Горизонтальное останется замкнутым кругом, в вертикальной же
плоскости стакан предстанет как открытая фигура (см. рис.). Но если мы
понимаем, что обе фигуры-лишь сечения, замкнутость одной не исключает
открытости другой. Нечто подобное справедливо для человека. Его также часто
изображают как всего лишь закрытую систему, в пределах которой действуют
причинно-следственные отношения вроде условных и безусловных рефлексов.
Вместе с тем человеческое бытие в своей глубине характеризуется как
открытость к миру, что показали Макс Шелер, Арнольд Гелен и Адольф Портман.
Или, как сказал Мартин Хайдеггер, быть человеком-значит "быть в мире". То,
что я назвал само-трансценденцией существования, указывает на
фундаментальный факт, что быть человеком означает находиться в отношении к
чему-то или кому-то иному, нежели он сам, - будь то смысл, требующий
осуществления, или человек, сулящий встречу. Существование человека
колеблется и терпит крушение, если он не проживает это качество
самотрансценденции.

Понятно, что самотрансценденция существования, открытость человеческого
бытия выражается одним геометрическим сечением и не выражается другим.
Закрытость и открытость становятся совместимыми. И я полагаю, что то же
самое справедливо относительно свободы и детерминизма. Есть детерминизм в
психологическом измерении и свобода в ноологическом, человеческом измерении,
в измерении человеческих феноменов. Если проблему телесного и душевного мы
подытожили фразой "единство, несмотря на многообразие", то проблему свободы
выбора мы можем выразить фразой "свобода, несмотря на детерминизм". Это
соответствует формулировке Николая Гартмана: "автономия, несмотря на
зависимость".

Однако как человеческий феномен свобода-нечто слишком человеческое.
Человеческая свобода - это конечная свобода. Человек не свободен от условий.
Но он свободен занять позицию по отношению к ним. Условия не обусловливают
его полностью. От него-в пределах его ограничений-зависит, сдастся ли он,
уступит ли он условиям. Он может также подняться над ними и таким образом
открыться и войти в человеческое измерение. Однажды я сформулировал, что,
будучи профессором в двух областях, неврологии и психиатрии, я хорошо
сознаю, до какой степени человек зависит от биологических, психологических и
социальных условий; но, кроме того, что я профессор в двух областях науки, я
еще человек, выживший в четырех лагерях-концентрационных лагерях, - и потому
являюсь свидетелем того, до какой неожиданной степени человек способен
бросить вызов самым тяжелым условиям, какие только можно себе представить.
Зигмунд Фрейд однажды сказал: "Давайте попробуем поставить некоторое
количество самых различных людей в одинаковые условия голода. С возрастанием
голода все индивидуальные различия сотрутся, и вместо них появится
однообразное выражение неукротимого побуждения". В концентрационных лагерях,
однако, истинным было противоположное. Люди стали более различными. Маски
были сорваны с животных - и со святых. Голод был одним и тем же, но люди
были различны. В счет шли не калории.