"Личное и сверхличное, или Коллективное бессознательное" - читать интересную книгу автора (Юнг Карл Густав)

индивидуаль-ностью больного и наощупь пробраться во все закоулки его разума,
на что совершенно неспособны ни учитель, ни даже directeur de conscience
(Духовный наставник, нравственный руководитель (фр.) - Прим. ред.). Его
научная объектив-ность, которая ничего не оставляет без внимания, дает ему
возможность посмотреть на своего пациента не толь-ко как на человеческое
существо, но и как на антропоида, который, подобно животному, связан со
своим телом. Его подготовка выводит его интересы за пределы осознающей
личности в мир бессознательного инстинкта, в котором господствуют половое
влечение и жажда власти (или самоутверждения), соответствующие
сформулированным святым Августином двум нравственным концепциям-близнецам:
concupiscentia (Вожделение (лат.) - Прим. ред.) и superbia (Высокомерие,
гордость (лат.) - Прим. ред.). Столкно-вение между этими двумя
фундаментальными инстин-ктами (сохранение вида и самосохранение) является
источником многочисленных конфликтов. Следовательно, эти инстинкты являются
главным объектом нравственной оценки, цель которой заключается в том, чтобы
макси-мально предотвратить столкновение между ними.

Как я уже объяснял выше, у инстинкта есть два основных аспекта: с одной
стороны, динамика и принуж-дение, с другой - специфическое значение и
намерение. Вполне вероятно, что инстинкты лежат в основе всех психических
функций человека, что явно наблюдается в случае с животными. Не составляет
труда заметить, что у животных инстинкт действует, как Spiritus rector
(Животворное начало, побудительная сила (лат.) - Прим. ред.) всего
поведения. Эта определенность начинает ослабе-вать только с началом развития
способности к обучению, как в случае с наиболее высокоразвитыми обезьянами и
человеком. У животных, в результате функционирования их способности к
обучению, инстинкт подвергается мно-гочисленным модификациям и
дифференциациям, а у, цивилизованного человека инстинкты настолько
"изруб-лены", что с определенной уверенностью можно распоз-нать изначальную
форму только нескольких самых основ-ных. Наиболее важными являются два
вышеупомянутых инстинкта и их производные, и до сих пор они входили в сферу
интересов исключительно медицинской психо-логии. Но исследователи,
прослеживая мутации инстинк-тов, натолкнулись на формы, которые нельзя с
уверен-ностью отнести ни к одной из групп. Приведу всего лишь один пример:
Первооткрыватель инстинкта власти поднял вопрос о том, не может ли
несомненное проявление полового инстинкта быть более точно объяснено, как
"силовое урегулирование", и сам Фрейд посчитал своим долгом признать
существование наряду с всемогущим половым инстинктом "эго инстинктов" -
явная уступка Адлеру. Принимая во внимание эту неопределенность, вряд ли
стоит удивляться тому, что в большинстве случа-ев невротические симптомы
могут быть объяснены кате-гориями как той, так и другой теории. Эта
запутанность не означает ошибочность одной либо обеих этих теорий. Они,
скорее, относительно верны и, в отличие от некото-рых однобоких и
догматических концепций, допускают существование и соперничество еще и
других инстинктов. Хотя, как я уже сказал, вопрос человеческих инстинктов -
далеко не простое дело, мы, скорее всего, не ошибемся, если предположим, что
способность к обу-чению, почти исключительно человеческое качество, основана
на наблюдающемся у животных инстинкте подражания.

Этому инстинкту, по самой его природе, свой-ственно активизировать