"Символы и метаморфозы Либидо" - читать интересную книгу автора (Юнг Карл Густав)

восклицаю -

Прощайте! Милая моя, любимая моя, сокровище мое,- любовь моя!
Сердце мое никогда не отходило от вас и я и теперь остаюсь, останусь и
в будущей жизни, все тем же безмерно любившим вас, тем -"

После чего Роксана признает в нем настоящего возлюбленного. Но уже
поздно, приходит конец; в предсмертной горячке Сирано поднимается и
обнажает шпагу:

"Кажется, она смотрит - кажется, она осмеливается смотреть на нос
мой, курносая! (Он подымает шпагу.) Что вы говорите? - Это напрасно? -
Я это знаю! Но ведь дерутся не в надежде на успех! Нет, нет! Много
прекраснее напрасная борьба! Кто они, все эти? Вас тысячи? - Узнаю вас,
старые враги мои! Вот ложь? (Он ударяет шпагой в пустоту.) Ха, ха, вот
компромиссы, предрассудки, вот подлость - (удар шпагой). Вы хотите
заставить меня пойти на сделку? Никогда, никогда! А вот и ты, глупость!
Знаю, в конце концов вы опрокинете меня. Не все ли равно! Я сражаюсь,
сражаюсь, сражаюсь с вами! -

Да, вы все отнимаете у меня, и лавры, и розы! Пусть! Существует
нечто, что я уношу, несмотря на все ваши старания, и сегодня вечером,
вступая в чертог Божий, я опахну лазурный порог его размашистым
поклоном! Ибо несмотря на все ваши старания, я уношу с собой нечто,
незапятнанное, не смятое ничьим грубым прикосновением - смотрите! - это
перья моего шлема! -"

Сирано под уродливой оболочкой своего тела хранил прекрасную душу;
он полон томления; он не понят; и его последний триумф состоит в том,
что он покидает этот мир с незапятнанным щитом. Отожествление автора с
умирающим Христианом, который представляет собой бледную и мало
симпатичную фигуру, должно выразить лишь то, что и ее, мисс Миллер,
любви суждено резко оборваться, так же как любви Христиана. Трагическое
интермеццо с Христианом полно гораздо большего смысла; оно
разыгрывается на фоне непонятой любви Сирано к Роксане. Поэтому
отожествление с Христианом может иметь значение лишь прикровенного
воспоминания, которое вставлено вместо Сирано. Что так, по всей
вероятности, и обстоит дело, мы убедимся в дальнейшем течении нашего
анализа.

За этим примером отожествления с Христианом следует, как
дальнейший пример, необычайно выпуклое воспоминание о море при взгляде
на фотографию плывущего парохода: "Я почувствовала сотрясение машин,
размах волн, раскачивание корабля."

Мы можем уже здесь высказать предположение, что с этими морскими
путешествиями связаны у нее особенно яркие и глубокие воспоминания;
через бессознательное созвучание они дают тому прикровенному
воспоминанию очень сильный рельеф. Поскольку эти предполагаемые здесь
воспоминания находятся в связи с той вышезатронутой проблемой, мы