"Символы и метаморфозы Либидо" - читать интересную книгу автора (Юнг Карл Густав)

исключением в язык эротики: мой бог, звезда, свет, мое солнце, огонь
любви, пламенная любовь и т. п. "Творец" появляется сначала
неотчетливо, но становится потом более ясным благодаря указанию на
унтертона Эроса, на созвучные колебания аккордов природы, стремящейся
обновить себя в каждой любящей чете и ожидающей чуда творения.

Мисс Миллер также пыталась вскрыть для своего понимания
бессознательное творчество своего духа и притом она выбрала для этого
такой путь, который принципиально согласуется с психоанализом, а потому
и приводит к тем же результатам, что и последний. Но, как это всегда
случается с неспециалистами или начинающими, мисс Миллер застревает за
недостатком психоаналитических знаний на наитиях; последние же приводят
лежащий в основе комплекс лишь посредствующим, т. е. цензурированным
образом к его обнаружению.

Мисс Миллер находит прежде всего удивительным, что ее
бессознательная фантазия, не следуя библейскому рассказу о сотворении
мира, ставит на первое место звук, а не свет.

Здесь мы встречаем объяснение, приноровленное к данному случаю, и
теоретически построенное, пустота которого, однако, характеристична для
всех подобных толковательских попыток. Она говорит: "Может быть
интересно напомнить о том, что Анаксагор также объясняет возникновение
космоса из хаоса путем своего рода вихревого движения 7, что вообще не
может обойтись без возникновения шума. Но в то время я еще не
занималась вовсе философией и не знала ни об Анаксагоре, ни об его
теории, которой я, очевидно, бессознательно следовала. Я находилась
тогда также и в полнейшем неведении относительно доктрины Лейбница с
его: Бог воображает и от этого возникает мир.

Обе ссылки мисс Миллер на Анаксагора и на Лейбница имеют отношение
к творчеству при посредстве "мысли"; именно божественная Мысль одна
лишь в состоянии породить новую материальную действительность:
толкование на первый взгляд совершенно непонятное, которое, однако,
вскоре станет более ясным.

Мы приходим теперь к тем всплывшим у мисс Миллер воспоминаниям, от
которых она и ведет главным образом начало своего бессознательного
творчества.

"Прежде всего это "Потерянный Рай" Мильтона в издании
иллюстрированном Дорэ, которое было у нас дома и которым я часто
наслаждалась с самого детства. Затем книга Иова, из которой мне часто,
насколько я могу припомнить, читали вслух. Впрочем, если сравнить
первые слова Потерянного Рая с моим первым стихом, то заметишь сходный
размер:

Of man's first disobedience...
When the Eternal first made sound.