"Кошки в доме" - читать интересную книгу автора (Дорин Тови)

Естественно, само собой разумелось, что бабушка, если мы привезем к ней
Саджи, заставит тетушку взять к себе в постель и ее. Однако мы ничего
страшного в этом не видели. Вопреки данному нами зароку, Саджи часто
забиралась к нам в кровать. Не прошло и недели, как она обнаружила, что
следует ускользнуть наверх, когда мы начнем наливать воду в грелки, и
спрятаться точно под центром кровати, откуда извлечь ее нам не удавалось. А
затем, когда свет гасили и она решала, что мы уснули, оставалось только
выползти из-под кровати, тихохонько вскарабкаться на нее и ввинтиться под
одеяло и ко мне на грудь осторожно-осторожно, чтобы у меня недостало духа
прогнать ее.
Единственным минусом, если не считать храпа, была ее манера вставать
ровно в пять утра и точить когти о мяг кую обивку ящика для одеяла. Но у
тетушки такого ящика не имелось, и мы решили, что беспокоиться нечего.
Откуда было нам знать, что Саджи использует этот визит, чтобы выработать в
себе Нечто по отношению к шерстяным вещам?
Позже мы узнали, что темные восточные аспекты натуры сиамских кошек,
дающие о себе знать, только когда такая кошка надежно внедрится в
какую-нибудь мягкосердечную семью, не так уж редко включают наркотическую
тягу жевать что-нибудь шерстяное. Владелец кошачьего питомника, тонкий
психолог, объяснил нам, что, по его мнению, они прибегают к этому утешению,
когда страдают от одиночества - ну, как ребенок сосет большой палец. И
действительно, наши нынешние кошки, проводя время в обществе друг друга,
едят шерсть только в поездках. Мы сажаем их в отдельные корзинки в машине, и
Соломон, дюжий сын Саджи, обязательно протаскивает в щель между прутьями
кончик пледа с сиденья и всю дорогу упорно жует его в перерывах между
приглушенными рыданиями. Тетя, однако, психологом не была. Когда она в этот
вечер готовилась отойти ко сну, то обнаружила, что Саджи проела несколько
дыр в носках, которые она надевала на ночь. И пришла в такую безыскусную
непсихологическую ярость, что закуталась в одеяло с головой и не позволила
нашему милому котеночку забраться к ней. Саджи, не привыкшая к такому
бездушному обращению, в свою очередь пришла в ярость, и тетя Луиза, которая
всегда носила шерстяное белье, утром увидела дырки во всем, что, наоборот,
сняла на ночь. У бабушки она не нашла ни капли сочувствия - та только от
души посмеялась, а Саджи, запертая на день в пустой комнате во избежание
новых бесчинств, проводила день, изрытая во всю мочь страшные проклятия и
издеваясь у дверной щели над жирным холощеным черным котом бабушки, который
окаменел от ужаса по другую сторону двери. Это еще больше расстроило
тетушку. Она трепетала при мысли, что кошки доберутся друг до друга и
устроят драку, и, когда мы приехали поздно вечером, она была просто в
истерике, мучимая совестью, - во-первых, от испуга она не решилась открыть
дверь и покормить Саджи, а во-вторых, в ужасе скрыла все от бабушки.
Домой мы ехали молча, ошеломленные воздействием, которое один сиамский
котенок оказал на тихий старомодный дом, а на заднем сиденье Саджи упоенно
возобновила свою игру в похищенную. Только теперь, пока вокруг никого не
было, она сохраняла полную безмятежность и сидела выпрямившись, сложив лапки
и чинно обвив их хвостом, храня на мордочке выражение вдовствующей
герцогини, возвращающейся из театра. Однако чуть она замечала огни - то ли
свет фар встречной машины, то ли в окнах дома, - как бросалась к окошку,
трогательно прижималась к нему и взвывала о помощи. Она устроила
великолепный спектакль, когда мы проезжали мимо кинотеатра, откуда как раз