"Кошки в доме" - читать интересную книгу автора (Дорин Тови)

вполне это удалось бы, она не пролезла в отдушину и не открыла окно ломом, а
восседала на подоконнике, словно царица средневекового турнира, и упоенно
косилась на двух могучих рыцарей, которые сражались за ее благосклонность на
клумбе нарциссов.
Она продолжала звать неделю, и каждую ночь под окошком ванной
разыгрывались кошачьи бои. Потом через две недели она снова начала звать. Мы
намеревались выждать, пока ей исполнится год, но это оказалось выше
человеческих сил. И в одиннадцать месяцев Саджи, к величайшему ее восторгу,
стала невестой.
Сочеталась она с котом по кличке Рикки в питомнике сиамов в сорока
милях от нашей деревни - кота корыстной старой девы мы сочли слишком
плоскомордым, а Аякс как раз неромантично страдал от нарыва в ухе. Владельцы
Рикки сказали, что Саджи была такой прямолинейной кошкой, каких им еще
видеть не приходилось, и самой зычной. Обычно молоденькие сиамки нервничали,
и требовалось дня четыре, чтобы они спарились надлежащим образом, однако нам
позвонили уже вечером второго дня: относительно Саджи никаких сомнений нет,
и не заберем ли мы ее поскорее? Она выводит из равновесия всех остальных
кошек, а Рикки не только не выглядит торжествующим котом, но бродит по
своему вольеру с затравленным видом и вздрагивает, едва услышит ее голос.
Ну, во всяком случае, думали мы, устало возвращаясь домой с Саджи,
которая на заднем сиденье все еще истерически оплакивала разлуку со своим
любимым супругом (его владельцы рекомендовали нам подержать ее под замком
еще дня два, а не то она, пусть и поклялась любить его до гроба, может
утешиться с дворовым котом и все-таки родить полукровок), - во всяком
случае, это все-таки осталось позади и мы обретем немного покоя.
Мы постоянно строили такие прогнозы относительно Саджи и всегда
попадали пальцем в небо. После самого шумного брака в истории питомника
Саджи закатила беременность, которая не могла бы быть сложнее, даже
проштудируй она сначала медицинский справочник. Во-первых, через два дня,
мечтательно погрустив о Рикки (больше времени потратить на грусть она не
могла, ей же надо было уложиться в девять недель), она порадовала нас
утренней тошнотой. А может быть, она вдруг начала стыдиться своего
скандального поведения в питомнике. Но как бы то ни было, она совершенно
перестала есть, сидела такая несчастная, с закрытыми глазами, довела себя до
температуры в сорок градусов, так что ее пришлось везти в метель на
стрептомициновые уколы.
Едва этот кризис остался позади... "Когда вы любите животных, они
превращают вас в своих рабов!" - сказал ветеринар, сентиментально глядя в ее
печальные голубые глаза, но даже он не мог предвидеть спектакля, когда среди
ночи, внезапно обретя аппетит, она потребовала, чтобы ее накормили крабовым
паштетом на подушке Чарльза. Так вот, едва этот кризис остался позади, как у
нее развилась страсть к тарталеткам с джемом. Обязательно с джемом, хотя
джем она оставляла нетронутым, и обязательно украденным. Если мы предлагали
ей такую тарталетку, она реалистично рыгала, делала пренебрежительный жест
задней лапой и удалялась. Но стоило предоставить ее самой себе, как она за
день уничтожала их целую тарелку - тайком утаскивала из кладовой в ванную,
где аккуратно объедала края, а середку с джемом оставляла на полу, потом
Чарльз наступал на них и разносил по всему дому.
Воспламененная, как нам казалось, желанием, чтобы все ее котята
родились силпойнтами, как Рикки, - а он был подлинным Юлом Бринером