"Избранница" - читать интересную книгу автора (Зорина Светлана)

Глава 9. Древняя рукопись

Через несколько дней Талма умерла. Хорошо хоть, что эти дни она провела в обществе своих близких. Махон и всё его многочисленное семейство приехали в Ур-Маттар. Оставаться в столице они не захотели и вскоре после похорон, продав дом Талмы, вернулись в 3елёный Ур.

— Мы уж привыкли нашему маленькому тихому посёлку, — сказал Ариэне Махон перед отъездом. — Столичная жизнь не для нас. Да и больно уж много тут всякой нечисти развелось. Я тут послушал… Нет, у нас спокойней.

Через месяц в Ур-Маттар пришла весна. В окрестностях Зимогорья в это время ещё только начинал таять снег, а здесь уже вовсю цвёл ауриллий. Осенью и зимой заросли этого кустарника выглядели мрачновато, зато теперь его тёмно-зелёные кожистые листья прекрасно оттеняли яркую желтизну его цветов, похожих на огромные пушистые шары. Ауриллий рос везде — на каждой улице, в каждом переулке. Он окутывал по-весеннему прозрачный город золотистой дымкой и ароматом свежести. Правда, дней через десять-пятнадцать его господству пришёл конец. Ариэна не переставала удивляться, как тут всё быстро зазеленело и расцвело. Прежде ей не доводилось бывать в Ур-Маттаре ранней весной. Город казался сплошным цветущим садом. Вокруг было очень красиво, но Ариэна никак не могла избавиться от тоски и тревоги. Тем более что с приходом весны в Ур-Маттаре и его окрестностях возросло количество загадочных убийств. Кровососы просто поражали своим коварством и неуловимостью. В одном из домов на той улице, где жила Ариэна, жертвой неизвестного убийцы стал семилетний ре6ёнок. Его нашли утром в со6ственной постели, мёртвого и полностью обескровленного. Родители спали в соседней комнате и абсолютно ничего не слышали. Больше в квартире никого не было. Эта семья жила на верхнем этаже и из страха перед таинственными кровососами закрывала на ночь все окна. Впрочем, в последнее время так поступали все. Хорошо хоть, немного снизились цены на ветродуи — замечательные приборы Цеха Изо6ретателей, позволяющие проветривать комнаты, не открывая окон.

Охваченные страхом люди буквально осаждали Святилище. Они умоляли Маттар защитить их и жадно слушали речи аранхитов, которые призывали сограждан почитать богиню, блюсти установленный ею порядок и быть нетерпимыми к тем, кто его нарушает. А таких становилось всё больше и больше. В столице всю весну обсуждали события в Ур-Каттане. Взбунтовавшиеся слуги отказались подчиняться распорядителям. Они основали недалеко от ура собственный посёлок и заявили, что отныне будут работать только на себя и скорее умрут, чем согласятся снова служить в домах богачей или выполнять всякие грязные общественные работы.

«Интересно, какую пакость устроят в Ур-Каттане, — думала Ариэна. — Самое простое — эпидемия, достаточно отравить воду в колодце, но эпидемия была совсем недавно — в двух восточных урах. Частые повторения настораживают людей, а надо, чтобы всё выглядело естественно».

В начале весны Ариэна опять побывала в Доме Собраний, на приёме в честь раннадских послов. Последние пятьдесят лет Див-Аранхе удавалось поддерживать с кочевниками относительный мир, но жители юго-восточных уров всё же побаивались воинственных раннадов. Ариэна иногда думала о том, что, если избранники Маттар организовали пиратское нашествие на 3елёный Ур, а она в этом не сомневалась, то они вполне могут устроить и набег кочевников на Ур-Каттан. Тем более что он едва ли не граничит со степными владениями раннадов. Старый купец был прав, когда сказал, что у пиратов есть общие делишки с важными персонами Ур-Маттара. Почему бы этим персонам не иметь примерно такие же делишки и с кочевниками?

Раннадские послы были одеты в длинные расшитые бисером кафтаны. Они очень редко обнажали свои бритые головы, даже в помещении предпочитая не снимать остроконечные шапки с загнутыми вверх краями. Ариэну поразило жестокое и надменное выражение их узкоглазых лиц, желтовато-смуглых и таких гладких, как будто они брились по несколько раз в день. Потом Ариэна узнала, что у степных жителей вообще не растёт борода. Когда она спросила Галиана, зачем приезжала послы, он ответил:

— Обсудить кое-какие торговые соглашения. Кстати, если хочешь завести степного кота, правитель племени Бийу Ахтанбар подарит тебе детёныша из своего личного питомника. Ахтанбар мне кое-что должен и будет только рад сделать подарок кому-нибудь из моих друзей.

Ариэна вежливо отказалась. Она понимала, что это будет подарок не от Ахтанбара, а от Галиана. Ещё раньше, зимой, она отказалась от повозки и двух белых магалов. Когда мужчина делал девушке такие подарки, это кое к чему обязывало. Правда, отказаться от серебряного колечка с маленьким диллином ей не удалось — ведь Галиан всего лишь хотел поздравить её с днём рождения. Непонятно только было, откуда он о нём узнал.

— Пятнадцать лет — замечательный возраст, — сказал он. — Всё ещё впереди. Чувствуешь себя самым сильным и самым умным. Кажется, что можешь горы свернуть. Помню, я был готов воевать с целым миром и искренне верил, что способен изменить его, сделать намного лучше.

— А сейчас не веришь? — спросила Ариэна.

В словах Галиана был некий подтекст, и, похоже, он даже хотел, чтобы она это уловила.

— Увы, для меня тот счастливый возраст уже в прошлом, — улыбнулся аранхит. — Тридцатитрёхлетний мужчина, который живёт юношескими мечтами, просто смешон. Это тебе ещё можно помечтать. Не обижай меня отказом, ведь это колечко — сущая безделица. Морской алмаз очень подходит к твоим глазам.

Ариэна поблагодарила и приняла подарок, но едва кольцо оказалось у неё на пальце, ей почему-то тут же захотелось от него избавиться.

Ночью ей приснилось, что она летит над морем. Вернее, над туманом, который полностью скрывает от неё морскую поверхность. Чем дальше она была от берега, тем трудней становилось лететь. Ариэну это не удивило. Над морем сила паутины уменьшалась. Здесь царили другие силы, враждебные Аранхе. Неожиданно Ариэна поняла, что бояться следует не их. Не тех, кто порождает туман. Лететь ей мешало кольцо. Странно, ведь диллин — морской камень. 3десь он должен скорее помогать ей. И тем не менее, у Ариэны было таков чувство, что именно он высасывает из неё силы, как кровопийца высасывает кровь из своей жертвы. Ариэна поняла, что ещё немного — и она совершенно ослабнет. Она хотела снять кольцо, но оно словно приросло к пальцу. Ариэна задыхалась, чувствуя, что теряет последние силы. Вот она уже коснулась воды… Она бы утонула, если бы женщина с пепельными волосами, выплыв из мерцающего тумана, не схватила её за руку. «Держись, Рени!» — прошептала она.

Ариэна проснулась, но тихий голос продолжал говорить с ней — мягко и настойчиво.

«Это я, дитя, ты меня слышишь?»

Ариэна обрадовалась. Дамея уже так давно не отзывалась.

«Не могу говорить с тобой слишком долго. Та, которую зовут Маттар, сейчас не спит. Она ещё сильней, чем прежде, и мне всё трудней и трудней пробиться к тебе. Рядом с тобой некая враждебная сила. Кто-то сейчас постоянно рядом с тобой. Кто-то или что-то. Оно совсем близко. Постарайся выяснить, что это».

«Кольцо!» — догадалось Ариэна.

Подарок Галиана лежал на туалетном столике у изголовья кровати. Ариэна схватила перстень и сжала его в кулаке.

«Теперь оно ещё ближе, — сказала паучиха. — Значит, это нечто заключается в кольце. Не носи его».

«Галиан обидится, что я не ношу его подарок. А главное — заподозрит неладное. Это колдовство? Оно очень опасно?»

«Я не знаю, что это, но тебе нельзя его носить».

«А ведь оно мне сразу не понравилось, хоть я и не поняла, почему. Ладно, я что-нибудь придумаю».

Ариэна в тот же день отправилась к ювелиру, на всякий случай выбрав мастерскую в одном из отдалённых районов города, и заказала точную копию кольца. Хорошо, что она не продала диллины, которые прошлым летом выменяла в Лунной Гавани. Работа была несложная, и через пару дней Ариэна получила оба кольца обратно. Подарок Галиана она заранее пометила с внутренней стороны царапиной, но вообще-то она могла бы этого и не делать. Она бы и так не спутала его с дубликатом.

Второе кольцо не причиняло ей никаких неудобств. А с оригиналом Ариэна решила поступить так, как у неё на родине поступали с предметами, которые считали заколдованными, но по какой-либо причине не могли выбросить. Она поместила его в плотно закрытый флакон с морской водой. Эта вода, а также морская соль продавались почти на всех рынках и в лекарственных лавках. Обернув флакон куском тёмной ткани, Ариэна закопала его в саду возле дома. Она могла бы вообще избавиться от кольца, но интуиция подсказывала ей, что этого делать нельзя. Она должна была знать, где это проклятое кольцо находится. К тому же ей хотелось выяснить, какими силами или колдовскими приёмами пользуется Галиан. Как это выяснить — она пока не знала, но её радовало, что удалось, по крайней мере, себя о6езопасить.

Кольцо с диллином вызвало в школе очередную волну пересудов. Интерес Галиана к Ариэне давно уже ни для кого не был секретом, не никого это так не возмущало, как её соучениц. Да и девушки из двух старших групп поглядывали на неё ещё более неприязненно, чем раньше. Особенно всех раздражало то, что «эту соплячку» приглашают в Дом Собраний. Однажды, подходя к учебной мастерской, Ариэна услышала, как Зия говорила девчонкам:

— Это всё колдовство! Точно колдовство. У нас там её уже давно считают колдуньей. Она с самого начала взялась обхаживать Галиана, чтобы её оставили здесь и сделали аранхиной. Она же знает, что полукровке не так-то просто остаться в Святилище.

— А по-моему, он всегда первый к ней подходит, — возразила Силмита. При всей своей недалёкости она, по крайней мере, старалась быть справедливой.

— Да как ты не понимаешь, что это всё колдовство! — горячилась Зия. — Конечно, всё выглядит так, будто это он от неё без ума.

— Но он избранник Аранхи, — упрямо сказала Силмита. — Он не подвластен ни демонам, ни какому бы то ни было колдовству. Ему бы не понравилось то, что ты сейчас говоришь.

— Аранха сильна, но и Гиамара не дремлет. Она ненавидит избранников Маттар. Она хочет погубить Галиана, вот и натравила на него одну из своих верных слуг. Разве я вам не рассказывала, что Ариэну однажды похитил марулл? Демон смерти! Он унёс её в горы, а она потом вернулась! С тех пор она часто пропадала в лесу, и с ней ни разу ничего не случилось, а ведь охота — дело опасное. Мой дед говорит, что от неё следовало избавиться ещё тогда. Человек, которого похитил демон смерти, не может остаться человеком. Она сейчас сама демон, вот и охотится за избранниками Маттар. Кстати, вы заметили, что она боится Маттар? Она же не любит бывать в Пещерном Храме. Она никогда туда не ходит, разве вы не заметили?

Такие «аргументы» убедили даже Силмиту. Или почти убедили. Она стала поглядывать на Ариэну с подозрением, в котором всё более явно сквозила неприязнь. Силмита обожала Галиана, правда, её любовь сводилась к восторженному поклонению. Молодой избранник был для неё неким высшим существом, о котором она даже не смела помышлять как о мужчине. Ариэна уже не раз наблюдала, с каким почти безумным. восторгом смотрит Силмита на Галиана, когда он выступает с проповедью. Она понимала — такое страстное поклонение куда опасней обычной влюблённости. Опасней для тех, кого Силмита сочтёт врагом своего кумира.

Впрочем, Галиан был кумиром не только для Силмиты. Проповеди он читал чаще других, и многие слушали его с горящими глазами. Ариэна просто ненавидела эти дежурства в Большой Храме. Её тошнило от противного сладковатого чада светильников. Она не могла понять, как его переносят другие. Наверняка, аранхиты добавляли в масло для ламп какие-то выделения паучихи. И наверняка, это помогало воздействовать на толпу. Иногда, глядя на пьяные от восторга лица, Ариэна вспоминала разговор с Тамраном. Иногда она даже была готова кое в чём с ним согласиться. Правда, потом, выйдя из храма, гнала эти мысли прочь. Не все люди собираются в толпы. Этот город был охвачен безумием и уже давно, но это не значит, что здесь живут только безумцы, которыми лучше управлять, чем оставить их во власти своих инстинктов.

Тамран жил как обычно. Весной он завёл роман с красавицей Афиллиной, ученицей старшей группы. Ариэна постоянно натыкалась на них то в парке, то в какой-нибудь из многочисленных рощиц Священного Сада. Она старалась реагировать на них так, как будто они были деталями пейзажа. Нельзя сказать, что это давалось ей легко, а когда она встретила эту парочку ещё и в городском парке, ей воо6ще еле удалось скрыть раздражение.

Время от времени Тамран надолго исчезал, и Афиллина целыми днями очень выразительно страдала. Глядя на её томную физиономию, Ариэна почему-то вспоминала морды комолов, задумчиво жующих на лугу стебли сариссы.

«Не стоит так расстраиваться, дурочка, — не 6ез злорадства думала она. — Надо же ему иногда отдохнуть от твоего кривляния. С девицами из Домов Наслаждений легко и просто. У них, по крайней мере, хватает ума не корчить из себя умных».

На Празднике Цветов он пригласил Ариэну танцевать. Этот праздник в Див-Аранхе лю6или больше других. Отмечали его всегда под открытым небом. В Священном Саду горели все фонари, а музыкантов было не меньше сотни — они играли сразу на нескольких площадках. Ариэна избегала Темрана — она уже устала разрываться между любовью и ненавистью, но, когда он пригласил её на танец, решила ему не отказывать. Это бы выглядело демонстративно, а любая демонстрация отдаёт неравнодушием.

— Ты всё ещё одержима идеей перевернуть мир и добиться всеобщей справедливости? — поинтересовался он, медленно кружа Ариэну в танце карион.

— А что, ты боишься, что твой привычный мирок вдруг возьмёт да рухнет?

— Мой мирок рухнул уже давно. С тех пор я стараюсь ни к чему не привыкать, особенно к хорошему.

— И сам не заметил, как привык ко всяким мерзостям.

— Ты, по-моему, тоже неплохо вписалась в этот зверинец. И даже обзавелась влиятельным поклонником. Кстати, если ты надеешься подобраться через него к тайнам аранхитов, то учти: этот утончённый господин и не таких проглатывал вместе с коготками и зубками.

— Ты тоже считаешь, что я его охмуряю?

— Нет, не считаю. Это он кружит над тобой, как марулл над детёнышем кайлота.

— Ничего, я уже побывала в когтях этой твари и, как видишь, жива. И я уже не детёныш.

— Послушай, не относись слишком серьёзно к тому, что я тебе тогда наговорил… Ну, в День Солнцестояния. Я, как лишнее выпью, начинаю философствовать. Хотелось понравиться умной девушке.

— Если тебя и правда потянуло на умных девушек, в следующий раз придумай что-нибудь поинтересней.

— Хорошо, — улыбнулся Тамран. — Только перестань на меня сердиться.

— С чего бы мне на тебя сердиться? — пожала плечами Ариэна. — Ты же меня спас.

— Я видел твои полотна. По-моему, у тебя есть шанс стать величайшей мастерицей Див-Аранхи. Оставь политику бездарностям. Им ведь тоже надо чем-то заняться. Не лезь в эту грязь. Утонешь или, по крайней мере, вся извозишься. В любом случае ничего хорошего.

В его небрежном, полушутливом тоне Ариэна уловила нотки беспокойства. Настоящего беспокойства. За неё. Под этой бронёй скрывался ребёнок. Тот, что, стоя тогда на балконе, ждал отца и мать. Он и не подозревал, что мир, в котором он был счастлив, вот-вот рухнет прямо у него на глазах. А когда этот мир рухнул, он решил спрятаться. От всех.

Ариэна перевела разговор на другую тему — чтобы только ничего ему не обещать. Отказываться от своих планов она не собиралась. Даже ради него.

Ариэна продолжала свои ночные «налеты» на библиотеку. Она заметила, что среди летописей есть пропуски. Труды по истории стояли в хронологическом порядке, и сразу было видно, что многое либо утеряно, либо умышленно изъято. Ариэна склонялась ко второму. Тем более что пропуски касались в основном тринадцатого и четырнадцатого веков. Она знала, что царство Аранхайя прекратило своё существование в начале четырнадцатого века Новой Эпохи, хотя события, постепенно подрывавшие его основы, начались гораздо раньше. Ариэне мало что удалось найти о6 этих событиях и почти ничего о последних правителях Аранхайи. А в хрониках второй половины четырнадцатого века уже постоянно упоминались страна под названием Див-Аранха, её столица Ур-Маттар и даже Святилище, где жила богиня. Похоже, период с конца тринадцатого века и до середины четырнадцатого был самым тёмным в истории страны. Он напоминая Ариэне сильно облупившуюся стенную роспись. Те немногие фрагменты, что уцелели, позволяли лишь строить предположения.

Интуиция подсказывала Ариэне, что одной из ключевых фигур смутного времени является Нивена. Горе-пророчица Нивена, чьи предсказания помогли свергнуть царя Асфаара. Её предсказания сбылись, но за этим явно стояла какая-то ложь. Какие-то грязные игры. Как и за «пророчествами» Маттap. Ариэна не нашла в библиотеке никаких сведений ни о Нивене, ни об изменнике Периэле, предавшем своего царя.

Самый дальний шкаф хранилища был забит старыми свитками, которые она вообще не могла прочесть. Она даже не могла определить, к какому они относятся времени, — знаки, похожие на даты, тоже требовали расшифровки.

Ариэна уже просмотрела все имеющиеся в библиотеке исторические хроники с первого века Новой Эпохи по нынешний день и готова была поклясться, что, читая тексты ранних веков, понимала по меньшей мере две трети написанного. Новая эпоха и новое летоисчисление начинались со времени правления царя Анидара. Предшествовавший этому период учёные Див-Аранхи называли Тёмными Веками. Анидар ввёл единый алфавит и единый для всех атрий свод законов. Видимо, книги, кучей сваленные в дальнем шкафу хранилища, были написаны в эпоху Тёмных Веков, когда в каждой атрии пользовались своим алфавитом. Иллюстрации к летописям не всегда хранились в отдельных футлярах, прикреплённых к футлярам с текстами. Ариэне попалось несколько книг, представлявших собой куски плотной грунтованной ткани, на которых текст чередовался с небольшими искусно выполненными картинками. Одна из таких книг её особенно заинтересовала. Когда Ариэна развернула свиток, он оказался совсем коротким — меньше димера. Написанный твёрдым, размашистым почерком текст иллюстрировала всего одна картинка, совершенно незатейливая и как будто даже ничего не значащая — паутина, а на ней чёрный паук. Вернее, паучиха. Это была аранха. Что Ариэне сразу 6росилось в глаза, так это отсутствие узора на её теле. У твари, которая жила в Священном Саду, узора тоже не было.

Когда Ариэне доводилось наткнуться на интересную информацию, она старалась тут же связаться с Дамеей. В паутине аранхи уже хранилось многое из того, что удалось отыскать в библиотеке, — и текстов, и картин.

«Мне эти знаки ни о чём не говорят, — сказала Дамея, когда Ариэна показала ей свиток с чёрной паучихой. — Избранницы моей семьи не пользовались таким письмом. У меня в паутине есть сведения, которые избранницы моих предшественниц нашли в Домах Знаний других уров — и многое ты видела, но ни одна из них не читала текстов на таком языке. Это я тебе могу сказать и без глубокого контакта. А о смутном времени в моей паутине совсем мало. Всё самое важное и интересное тогда происходило на юге и в центре. Больше даже на юге. С тех пор, как царь Астан перенёс летнюю резиденцию из Меренганы в Фиолею, центром событий стал юго-запад Аранхайи. Это не моя территория, но, думаю, другие аранхи тоже мало знают о тех событиях. Ведь мы именно тогда и отстранились от людей. А те, что ещё окончательно не порвали связь со своими избранницами, общались с ними очень редко».

«И всё равно некоторые из них знают о смутном времени больше тебя. И кому-нибудь из них вполне может быть знакомо это письмо. Этот текст не смутного времени. Он очень древний и относится, скорее всего, к Тёмным Векам. Это было время, когда люди и аранхи прекрасно ладили. Это явно рукопись какой-нибудь аранхины. Покажи её своим сёстрам…»

«Они сразу поймут, кому это надо, и не станут говорить со мной. Они не желают иметь с людьми никаких дел».

«Вот злыдни! — рассердилась Ариэна. — Да что им, жалко чего ли? Неужели так трудно перевести маленькую рукопись?»

«Не будь так резка, дитя моё…»

«Но почему они так упрямы? Ведь я не сделала им ничего плохого. Ты тоже поклялась не иметь с людьми никаких дел, однако решилась нарушить эту клятву. По-моему, вечных клятв вообще не бывает. В жизни всё меняется».

«Ты права, — грустно согласилась Дамея. — Но и они по-своему правы. Люди уничтожали их братьев. К счастью, меня и моих предшественниц этот ужас миновал».

«Пожалуй, я заберу этот свиток с собой, — решила Ариэна. — Никто ничего не заметит. По-моему, в этом шкафу свалили то, что никому не нужно. И непонятно. Мне кажется, в этой рукописи содержится очень ценная информация. А эта чёрная паучиха — просто копия Маттар».

«Но это не может быть Маттар. Свиток очень древний. Маттар стара, но не настолько. А то, что они похожи, — это правда. У обеих нет узора. В моём роду не было аранх без узора. Ни я, ни мои мать и праматери никогда таких не видели и ничего о них не знали. Пожалуйста, перестань лазить в эту библиотеку. Это опасно. Вдруг кто-нибудь что-нибудь заметит, и тебя поймают».

«Не поймают. Я хочу ещё покопаться в исторических хрониках. Может, у поздних авторов что-нибудь найду о событиях тринадцатого и четырнадцатого веков. Летописцы просто обожают ссылаться на древних и комментировать отрывки из их трудов. Вдруг удастся найти какие-нибудь отрывки из летописей, которых в библиотеке нет».

«Возможно, в смутное время летописи вообще не велись».

«Не думаю. Летописи велись даже в эпохи длительных войн с раннадами».

«Кое-что могло погибнуть в огне пожаров».

«А кое-что могло быть изъято теми, кто хочет скрыть какую-то информацию. Ту, которая многое объясняет в нашей жизни».

«Но хранилище и так открыто только для избранных…»

«Насколько я поняла, среди избранных тоже иерархия, — усмехнулась Ариэна. — Среди них есть куклы вроде Лоя и кукловоды вроде Галиана. Есть вещи, знать о которых дозволено даже не всем аранхитам».

«Дитя моё, иногда то, что мы упорно ищем, столь же упорно ускользает, а когда мы прекращаем поиски, находит нас само. Перестань там бывать. Я чувствую, что больше ты в этом хранилище ничего не найдёшь. Только навлечёшь на себя неприятности. Лучше тебе уйти оттуда. Прямо сейчас».

«Подожди, я ещё кое-что посмотрю…»

«Кажется, неприятности уже начались, — заговорила Дамея после небольшой паузы. — Тебе грозит опасность — я это чувствую. Скорей уходи!»

Ариэна погасила фонарь и прислушалась. В библиотеке кто-то был. Кто-то осторожно спускался по лестнице. В другом конце подвального помещения была ещё одна лестница, ведущая вверх — узкая и очень крутая. Ариэна понятия не имела, куда она её приведёт, но другого пути к отступлению просто не было. Ариэна сунула фонарь и рукопись во внутренний карман куртки и устремилась к запасной лестнице. К счастью, та вела прямо на чердак. Ариэне повезло, что маленькое чердачное окошко оказалось незастеклённым. Выбравшись на крышу, она услыхала внизу приглушённые голоса. По ночному саду метались лучи фонарей. Хорошо, что Дию и Литту заслоняли низко нависшие дождевые облака, а ущербная Амантина напоминала сегодня лампу, которую накрыли плотной тканью, оставив лишь самый краешек. Свети она поярче, тем, кто окружил здание библиотеки, было бы совсем нетрудно заметить Ариэну. Лёжа на крыше, она их не видела, но, судя по голосам, сюда сбежалось не меньше дюжины воинов. Библиотеку никогда так не охраняли. Значит, сегодня кто-то специально привёл сюда столько дозорных. Кто-то узнал, что она здесь. Но кто? И каким образом?

«Мы с тобой сами себя выдали», — сказала Дамея.

«Значит, она нас слышит? Тогда нам лучше прервать контакт…»

«Ни в коем случае. Маттap знает, где мы, но, что мы говорим, она слышать не может. Мы не должны прерывать контакт. Мы ведь только так способны видеть друг друга и создавать картины. Мне надо точно знать, где ты сейчас находишься. Сейчас мы пошлём им видение — какую-нибудь человеческую фигуру, и отправим её на другой конец крыши. Снизу её заметят, и все кинутся в ту сторону. Тогда ты сможешь улететь. Итак, представь себе кого-нибудь».

Ариэне было нелегко сосредоточиться, лёжа ничком на пыльном ребристом железном листе и слыша внизу голоса своих преследователей. Те, что проникли в 6и6лиотеку, скоро обыщут здание и, никого там не обнаружив, догадаются, что она выбралась на крышу. Чердачную дверь она заперла, но сломать её не так уж и трудно…

Создав с помощью Дамеи видение — двух вооружённых мужчин, Ариэна усилием воли отправила его подальше от себя. А по крыше уже скользили лучи фонарей. Ариэна ползком до6ралась до ближайшей дымовой трубы и спряталась за ней. Она очень обрадовалась, наткнувшись на отвалившийся от этой трубы кусок штукатурки. Ариэна швырнула его в ту сторону, где на фоне тёмного неба маячили две призрачные фигуры. Обломок, звонко ударившись о железное покрытие, привлёк внимание дозорных. До Ариэны донёсся топот множества ног — все кинулись к противоположному концу здания. Странно, но никого даже не удивило, что эти две фигуры так хорошо видны в темноте. Впрочем, воины тут же направили на «преступников» свои фонари, и то лёгкое свечение, которое всегда исходило от видений, стало незаметным. Услышав совсем рядом какую-то возню и голоса, Ариэна поняла, что часть её преследователей уже на чердаке. Зато здание больше не было окружено. Все дозорные столпились у южного крыла. Теперь, когда всё их внимание было сосредоточено на двух бесплотных фигурах, Ариэна могла наконец подняться в воздух и под покровом тьмы покинуть Священный Сад. Она знала, что видение скоро исчезнет, но это её уже не волновало. Она думала о том, где бы ей провести остаток ночи. Возвращаться домой было опасно. Во всяком случае сейчас. Ариэна вспомнила о Ниссе и Тирине. Они уже полгода как жили вместе, снимая квартиру на юго-западной окраине. Жильё там стоило гораздо дешевле, чем в центре. Зимой Ариэна навестила их и пригласила к себе в гости, но они так и не собрались. Оба много работали, чтобы скопить Ниссе приданое и добиться права заключить брачный союз. Нисса шила на заказ, а Тирин с утра до ночи пропадал в бакалейной лавке своего дяди. Когда Ариэна сказала, что они и дальше могли бы жить так, как сейчас, не заключая никакого брачного союза, Тирин, казалось, был готов с ней согласиться, но Ниссе это не понравилось. «Я не хочу, чтобы наших детей называли незаконными, — решительно заявила она. — Знаю я, как к таким относятся. А приданое нам пригодится». — «Почти треть уйдёт в городскую казну, — кисло возразил Тирин. — А так мы бы тратили всё, что зарабатываем, на себя. А то ведь ещё налог…» Они заспорили, и Ариэна поспешила перевести разговор на другую тему. Она не хотела, чтобы эти двое ссорились, тем более из-за её слов.

Едва Ариэна добралась до юго-западной окраины, как хлынул дождь. Она спряталась под аркой заброшенного дома, за которым раскинулся поросший высокой травой пустырь. Хорошенько подумав, она решила не тревожить своих знакомых. Тирин не отказал бы ей в помощи, даже если бы она скрывалась от властей, но его подруга боялась всего на свете. Если Ариэна заявится к ним посреди ночи, Нисса тут же заподозрит неладное.

«Здешняя богиня оказалась ещё сильней, чем я думала, — сказала Дамея. — Мы выдали себя, подолгу беседуя в библиотеке. Маттар не умеет летать, не способна создавать картины… Я привыкла считать её неполноценной, и это притупило мою бдительность. Мы на её территории. Постоянное и длительное мысленное общение в одном и том же месте… Какая неосторожность! Я должна была это предвидеть. Я знала, что она чувствует моё присутствие, но не думала, что она сумеет так точно определить, где именно я беседую со своей избранницей».

«А вдруг она всё же знает, о чём мы с тобой говорили…»

«Нет, подслушать чужой разговор и увидеть чужие картины не может ни одна из нас, а она, к сожалению, нашего племени. Просто самые чуткие из нас могут определить, где находится та, чьего сознания касается аранха. Взаимодействие сознаний порождает энергию, которую мы чувствуем. Её легче уловить, если кто-то мысленно общается поблизости. И особенно если это происходит на твоей территории. Я уже давно поняла, что в этом городе нам общаться небезопасно, но всё оказалось даже хуже, чем я думала. У Маттар есть избранница. Я не знаю, как она с ней беседует, но она сообщила ей, где ты часто бываешь по ночам. А поскольку ты не имеешь права там бывать, тебя решили поймать на месте преступления. Сегодня она опять услышала нас, и её избранница устроила эту облаву. Возможно, ни Маттар, ни её избранница не знают, что в библиотеке бываешь именно ты, Ариэна из 3елёного Ура. Маттар просто сумела уловить мысленный контакт. Слишком уж мы часто общались в этом месте».

«Маттар и сейчас может нас засечь?»

«Да, если мы будем разговаривать долго. Пока мы сбили её со следа, но лучше нам поскорей прервать контакт. Домой пока не возвращайся. Может, тебе вообще перебраться в другое место? Я имею в виду другой ур…»

«Не волнуйся за меня. Они меня не поймали, и им не в чем меня обвинить. Домой я сейчас, конечно, не пойду. Исчезну на пару дней, а потом скажу, что ездила в соседний ур к знакомым… Что-нибудь придумаю. Занятий в этом месяце всё равно нет. Сейчас многие уехали из города. Не бойся, со мной ничего не случится».

«Тогда я с тобой прощаюсь, дитя моё. Будь осторожна».

«Как только закончится дождь, отправлюсь в аммеловую рощу, — подумала Ариэна. — Гнёздышко у меня там уютное. Отсижусь там несколько дней. В лесу с голоду не умрёшь, тем более летом. И рукопись там можно спрятать».

Ариэна была почти уверена, что у Маттap не избранница, а избранник. И зовут его Галиан. Наверняка, он понял, кто бывает по ночам в библиотеке Дома Знаний. И кто общается с аранхой, которая вторглась на чужую территорию и так раздражает хозяйку здешних мест Маттар. Ариэна всегда чувствовала, что Галиан относится к ней с подозрением. Сегодня она чуть не попалась, но она не думала, что, стоит ей вернуться, как он тут же попробует её разоблачить. Ведь тогда ему придётся открыто признать то, что аранхиты несколько веков подряд пытались стереть в людской памяти. Они много лет проповедовали, что богиня только одна, что она живёт в Священном Саду, а её избранниками являются они, аранхиты. Они столько лет лгали свободно, полагая, что мудрые пауки навсегда покинули людей. Теперь они поняли, что аранхи возвращаются. Настоящие аранхи. И в Ур-Маттаре поселилась настоящая аранхина. Нет, этого они никогда не признают. Наверняка Галиан хотел поймать Ариэну в библиотеке, чтобы обвинить её в воровстве. Нет, скорее, пригрозить, что обвинит. Что публично опозорит её, выставив мелкой воровкой, если она не будет вести себя тихо. Он хотел припугнуть её, чтобы она не лезла, куда не следует. Ариэне удалось ускользнуть. Её никто не видел, а значит, никто не смеет предъявлять ей какие-либо обвинения. Если Галиан не на шутку боится таких, как она, он может просто её убить. Ему нетрудно организовать убийство, но Ариэна почему-то была уверена, что он её не убьёт. Пока ему нравилась эта игра.

Шум дождя навевал сон. Небо очистилось от туч, а волны мокрой травы на пустыре засверкали серебряными бликами. Ариэне казалось, что перед ней тихо плещется залитое лунным светом море. Неудивительно, что оно ей и приснилось. Она летела над морем и очень устала. Островов поблизости не было, а берега терялись за горизонтом. Вода начала искриться, и вскоре над ней заклубился туман. Ариэна поднималась всё выше и выше, но туман рос, словно желая заполнить всё пространство между морем и звёздами. Высоко в небе загорелась бледная звезда, и Ариэне стало страшно. Она поняла, что это Гиамара, звезда смерти, несущая множество бед. Внизу, над самой водной гладью, туман немного рассеялся, и Ариэна увидела скользящую по морю лёгкую белую лодку. В ней были двое. Мужчина и женщина. Оба казались спящими, но Ариэна знала, что женщина уснула вечным сном. Она была словно соткана из лунного и звёздного света. Серебряные волосы оттеняли прозрачную белизну кожи. Смуглый черноволосый мужчина, который спал, держа её в объятиях, как 6удто обнимал призрак. Он был во власти чар и сам не хотел разрушать их. Он хотел, чтобы этот сон стал вечным для них обоих. Ариэна знала, что могла бы разбудить его и спасти, но она понимала, что это не имеет смысла. Этот человек сделал свой выбор. Ариэна уже в который раз почувствовала лёгкий укол обиды. Он бросил её, чтобы остаться с той. Потому что ту он любил больше. И, наверное, больше, чем он её лю6ил, лю6ить вообще невозможно. Что поделаешь, если эти двое друг друга лю6или больше, чем своё дитя… Вскоре лодка скрылась в тумане, который снова сгустился и начал клубиться, порождая новые картины. Ариэна увидела очертания скалистого острова, похожего на замок. Когда видение стало чётче, она обнаружила, что это действительно замок. Точнее остров-замок. И он оказался настоящим. Ариэна обрадовалась, что наконец-то сможет отдохнуть. За мощной крепостной стеной был широкий двор. Приземлившись, Ариэна оказалась перед огромной входной аркой, за которой царили сумрак и прохлада. Но это была не та приятная прохлада, о какой мечтает утомлённый путник. Из этой сумрачной обители веяло могильным холодом. Ариэна невольно попятилась, когда в тёмной глубине замка возникла 6елая фигура.

— Хорошо, что ты пришла, — тихо сказала женщина, выйдя Ариэне навстречу.

При свете дня она уже не походила на призрак, но в ней было что-то неестественное, неживое. Серебристые волосы, спадая на плечи, струились по обнажённым рукам — ослепительно-белым и точёным, как у статуи. Стройную фигуру окутывало лёгкое полупрозрачное одеяние. Голубовато-зелёные глаза казались слишком яркими на узком бледном лице, и свет их был холоден, как сверкание драгоценных камней в лучах зимнего солнца.

— Не бойся, — голос женщины звучал нежно и мелодично. — Ты же знаешь, кто я. Ты не должна меня бояться.

Ариэна знала, что не должна, но ей было страшно.

— Здесь всё не так, как ты думаешь, — продолжала красавица. — Сейчас всё изменится. Смотри!

Всё вокруг — и замок, и выложенный грубыми плитами двор, и крепостные стены — стало светиться нежным голубовато-зелёным светом и таять, как будто снова превращаясь в туман.

«Неужели всё это была иллюзия? — подумала Ариэна. — И я теперь снова окажусь над морем без конца и края…»

Нет. Туман опять затвердел. Замок теперь казался сделанным из хрусталя и излучал какой-то чудный свет — яркий и то же время мягкий. Здесь было очень красиво, но сердце Ариэны сжималось от страха, хотя она сама не знала, почему.

— Пойдём со мной, — улы6нулась женщина и неожиданно цепко схватила её за руку.

Ариэна попыталась вырваться, но холодные пальцы красавицы держали её крепче железных оков. Женщина вдруг начала стремительно изменяться. Её чудные, цвета морской воды глаза стали карими, а серебряные волосы потемнели до черноты. Теперь перед Ариэной стоял Галиан.

— Наконец-то ты здесь, — усмехнулся он, до боли сжимая запястье Ариэны своей сильной, жёсткой рукой. Акхарилловый перстень на его безымянном пальце переливался, вспыхивая то пурпурным, то мертвенно-лиловым…

Ариэна проснулась, однако боль в руке не проходила. Да и во всём теле была такая ломота, как будто она действительно долго летела, не имея возможности отдохнуть. Немного придя в себя, она обнаружила, что полулежит, прислонявшись к обшарпанной стене, а в запястье ей впился острый осколок кирпича. К запаху преющей на солнце влажной травы примешивался тяжёлый запах земли и мокрого камня. Запах кладбища, склепа… Сквозь пролом в стене Ариэна видела кусок улицы. Прохожих было уже немало. Хорошо, что её тут никто не заметил среди развалин.

Она знала, что эта улица упирается в юго-западную дорогу, ведущую в порт, — самую оживлённую в столице дорогу с двусторонним движением. Каменный бортик, установленный посередине, тянулся по всей её длине, чтобы народ, с утра до ночи валом валивший в обоих направлениях, не создавал столпотворений.

Становилось жарко. Ариэна сняла лёгкую матерчатую куртку и очень обрадовалась, обнаружив в её внутреннем кармане кроме фонаря и украденного из библиотеки свитка кошелёк с серебряными монетами. 3деcь была примерно треть месячного содержания, которое она получила перед каникулами. Хорошо, что она забыла достать кошелёк из кармана, вернувшись вчера вечером из лавки. Она вообще не стала переодеваться перед ночной вылазкой. Кроме куртки на ней были короткая, не доходящая до середины бедра туника с поясом, облегающие гетры и удобные кожаные башмаки — её любимая одежда. Являться в этом мальчишеском наряде на занятия Ариэна не могла, но по городу она так ходила часто.

Она зашла в хозяйственную лавку, купила лёгкий заплечный мешок, расчёску, мыло, кусок душистой смолы для зубов и пошла искать гостиницу. Поблизости удалось найти лишь таверну с комнатами для отдыха, но Ариэну это вполне устраивало. Ей только надо было привести себя в порядок и поесть. В аммеловую рощу больше не хотелось. Теперь, при свете дня, ей пришлось бы значительную часть пути проделать пешком, да ещё и через весь город — роща находилась к северу от Ур-Маттара. Ариэна предпочла бы сейчас затеряться в толпе.

Было около полудня, когда она влилась в шумный людской поток, движущийся по левой стороне дороги — на пристань. Большинство спешило на знаменитый портовый рынок, где заморские товары стоили гораздо дешевле, чем в центре города. Ариэне было всё равно, куда идти, но побывать в порту ей хотелось уже давно, так что она решила воспользоваться случаем.

Она ещё никогда не видела такого количества кораблей, а народу на пристани было столько, что Ариэна вспомнила рассказ летописца Инния о великом переселении. Древний автор писал, что когда-то давно, в незапамятные времена, большая часть лиммеринов жила не на островах, а на южном побережье. После какой-то короткой, но ожесточённой войны с диввинами они навсегда покинули материк. Многие считали это легендой.

— Сегодня в порту спокойней, чем обычно, — услышала Ариэна. — А всё из-за тумана…

Это сказал кто-то из двух торговцев, которые везли тележку с клубнями хаффы к продуктовому ряду.

«Представляю, что тут обычно творится», — подумала Ариэна.

Над морем действительно собирался туман, и подходившие к берегу корабли напоминали призраки, которые, при6лижаясь, постепенно одевались плотью… Лиммерины — дети тумана, говорили в Див-Аранхе. Многие в 3елёном Уре всерьёз считали, что мать Ариэны была демоницей, которая появилась из тумана, а потом вернулась туда, оставив среди людей своё отродье…

«Не думай о пустом, — прозвучал в сознании Ариэны голос Дамеи. — Твоя мать была человеком. Я не знаю, почему она умерла и что с ней случилось после смерти, но она была человеком. И ты человек. В этом городе есть люди, которые куда опасней и железных демонов, и тех, кого называют детьми тумана. Будь осторожна».

От обилия и разнообразия товаров на портовом рынке разбегались глаза. Было даже несколько книжных рядов. За пристанью виднелся мыс Гимер — поросшая лесом гора, которая действительно походила на огромного гимера, пьющего из моря. Ариэна слышала, что раньше в местности за мысом эти земляные ящеры водились в большом количестве, создавая проблемы для живших поблизости людей. Теперь там не было ни людей, ни гимеров. Все, кто там когда-то жил, погибли или ушли. Там всё изменилось. Даже речка Фиола, что сразу за мысом впадала в море. Да её, собственно, больше и не было. Так же, как Ур-Фиола, построенного много веков назад на её берегу. Теперь там раскинулись болота и солёные озёра. Тирин говорил, что огромная волна словно языком слизнула мощный слой почвы, и эта местность оказалась едва ли не на уровне моря. Так что море уже полтора десятка лет хозяйничало там, время от времени полностью заливая побережье, где теперь росли странные растения и творились странные вещи.

«А не пора ли мне проверить, что там творится на самом деле, — подумала Ариэна. — 3аняться-то всё равно больше нечем».

Она купила себе кое-что из еды, флягу с кисловатым мандаровым соком, который так хорошо утолял жажду и, сложив всё это в заплечный мешок, двинулась в сторону мыса. Ей пришлось довольно долго идти вдоль берега. Она взлетела, только когда дo6pалacь до лесистого склона Гимера, где её уже никто не мог увидеть.

Лес был густой и мрачноватый. Эта вдающаяся в море гора даже по цвету напоминала земляного ящера. Здесь росли в основном чёрные сосны, каменные дубы и акмариты — невысокие развесистые деревья, чья пепельно-серая листва делала их похожими на тени. Их ветки были усеяны продолговатыми серо-зелёными плодами, которые к концу лета становились чёрными. Мощные стволы каменных дубов покрывал густой бурый мох. У самых старых деревьев он оплетал даже нижние ветви. Среди резной тёмно-зелёной листвы блестели гроздья неспелых плодов, похожих на гладко отшлифованные акхариллы. Горькие плоды каменного дуба ели только дриппы. Здесь древесные ящеры не водились — Ариэна хорошо знала приметы их обитания. Она вообще хорошо знала лес. И этот лес ей не нравился. На другом склоне горы он был гораздо реже, а сразу за мысом начиналось болото — мутные зеленоватые лужи и островки гниющего леса. Кое-где среди покрытых странным ядовито-жёлтым мхом коряг белели какие-то призрачно-бледные цветы на толстых серых стеблях. Тирин говорил, что в этом болоте запросто можно утонуть. Уже столько желающих побродить по месту бедствия сгинули без следа.

Бродить здесь Ариэна и не собиралась. Она лишь время от времени приземлялась на какой-нибудь камень или островок, устойчивость которого не вызывала у неё сомнений. Бледные цветы источали резкий дурманящий запах. Ариэна почему-то сразу поняла, что они ядовитые. Чем дальше на юг, тем необычней становился пейзаж. Болото плавно переходило в скопление озёр и каналов, омывающих маленькие островки. Одни представляли собой участки суши, поросшие причудливыми растениями, другие — невысокие скалы или какие-то странные нагромождения камней. Из исторических хроник, которых Ариэна просмотрела немало, она знала, что в древности часть южного побережья была скалистой местностью с очень скудной растительностью. Во времена царя Аввелора правивший в этих краях алеат Сайен распорядился навезти сюда плодородной земли, благодаря чему здесь появились рощи и до недавнего времени цвели сады. Огромная волна смыла этот слой чернозёма, так что теперь затопленный берег местами напоминал Каменный Залив. Там, где сохранилась или изначально была земля, остались островки мёртвого леса. Какой-то странный похожий на коралл мох покрывал камни, голые стволы и коряги, создавая совершенно невоо6разимые конструкции. Приглядевшись, Ариэна поняла, что это арилл. Она никогда не думала, что он может расти на суше. Впрочем, это место периодически заливало. Кое-где из воды поднимались 6елые суставчатые стебли. Некоторые достигали размера небольших деревьев. Растения, похожие на скелеты, как сказала Нисса. Похоже, это был таарол. Лиммеринские торговцы говорили, что одна из его разновидностей предпочитает отмели.

Сверху это царство озёр выглядело особенно причудливо. Ариэна заметила, что цвет воды не везде одинаков. Наверное, он зависел от состава почвы на дне. А может, от чего-то ещё. Таарол рос в основном в чистой, с лёгким зеленоватым оттенком воде. Над мутно-голубыми озёрами вздымались мясистые розоватые стебли, усеянные мелкими бледно-лиловыми листьями, на концах которых дрожали прозрачные капли.

«Поздновато для росы», — подумала Ариэна.

Позже она узнала, что это растение так цветёт. Кое-где вода имела рыжеватый оттенок, несколько озёр радовали глаз кристальной чистотой, а особенно Ариэну поразило одно большое озеро с ядовито-жёлтой водой. Местами его поверхность покрывали широкие светло-зелёные листья, над которыми вздымались, словно ощетинив острые лепестки, оранжевые, с чёрными прожилками цветы.

И ещё Ариэна заметила, что не все нагромождения камней кажутся естественными. Кое-где над озёрами возвышались развалины — части разрушенных стен и колонн. Ариэна устала и решила отдохнуть. Усевшись на обломок мощной шестигранной колонны, она долго смотрела на море. Граница между морской гладью и небом была уже размыта туманом, который разрастался с каждым часом. Начинался один из самых длинных туманных периодов. Ариэна вспомнила сегодняшний сон, и ею овладело странное чувство. Ей вдруг захотелось, чтобы магический туман окутал всё вокруг, надёжно защитив её от всех и от всего на свете. Она закрыла глаза и представила себе медленно выплывающую из тумана белую лодку. Ариэна бы села в неё и отправилась в загадочно мерцающую даль, где посреди голу6овато-зелёного моря возвышается остров, а на нём — исполненный света хрустальный дворец… Ей вдруг стало холодно — как будто от прикосновения чьих-то ледяных пальцев. Она вздрогнула и открыла глаза. В какое-то мгновение ей почудилось, что туман действительно добрался до неё и клубится вокруг колонны, поднимаясь всё выше и выше. Стряхнув оцепенение, она увидела, что это всего лишь водоросли. Серебристо-белые похожие на волосы растения колыхались под водой, напоминая мерцающий туман. Местами они доходили до самой поверхности и загибались, упираясь в неё, словно она была твёрдой, как лёд. Или как стекло. Наверное, эта трава не любила открытого воздуха. Вода здесь была чистая и прозрачная. Это и позволило Ариэне увидеть среди танцующих серебристых прядей огромные ступени. Каменная лестница словно вела в подводное царство. Ровная, сложенная из квадратных плит поверхность, где она начиналась, наверное, когда-то была залом. Точнее, его полом. Находилась она примерно на глубине двух димеров. Кое-где сквозь трещины в гигантских плитах пробивались стебли таарола и ещё какие-то странные узловатые растения. Приглядевшись, Ариэна поняла, что это корни деревьев. Волна, разрушившая Ур-Фиол, обнажила древние руины, на которых уже много веков назад вырос лес. Это были остатки тех сооружений, что называли дворцами великанов. В период Позднего Царства вся знать, включая царей, предпочитала таким громадинам уютные особняки. Исключением были только два последних правителя Аранхайи. Царь Астан увлекался стариной и велел отстроить для себя древний замок, именуемый Круглой Башней. Он сделал его своей летней резиденцией. А его сын Асфаар окончательно перебрался туда из Меренганы… У этого давно разрушенного и затопленного дворца тоже имелась круглая башня. Сохранилось её основание, на котором когда-то давно вырос лес. Гигантская волна частично пощадила его, и теперь недалеко от остатков огромного зала красовался круглый островок, где часть деревьев вернулась к жизни и покрылась зеленью. Большинство же представляло собой нелепые светло-серые скелеты, поросшие слоистым мхом.

Обследуя это царство солёных озёр, Ариэна ещё несколько раз натыкалась на остатки строений, в основном достаточно новых. Возле них она не задерживалась. Они пугали её, ибо от них веяло не тайнами глу6окой старины, а ужасом и болью тех, кто ещё не так давно пережил здесь страшную трагедию.

Один маленький островок поразил Ариэну причудливыми зарослями арилла. Он покрывал белые, как кости, стволы мёртвых деревьев, окружавших маленькую пещеру. Это была явно не просто пещера, а что-то вроде святилища на холме. К ней вели неровные, сложенные из неотёсанных глыб ступеньки. Теперь примерно половина их находилась под водой. Арилл разросся здесь так, что почти скрывал и деревья, и пещеру. Она походила на маленький дворец, который неизвестный мастер украсил затейливой резьбой. В глубине пещеры мерцал свет. Войдя туда, Ариэна увидела, что задняя стена целиком состоит из арилла. Он-то и светился в полутьме. Возможно, когда-то второе отверстие в пещеру закрывала каменная глыба, а во время катастрофы её снесло. Теперь это отверстие затянуло ариллом. В пещере было сухо — видимо, вода уже давно не доходила до уровня пола. Ариэна развязала свой дорожный мешок и немного поела. Поглядев на море, она с удивлением обнаружила, что солнце уже подбирается к туманной полосе. Обследуя это загадочное место, она и не заметила, как наступил вечер. Ариэне не хотелось покидать эту уютную пещерку, залитую нежным голубовато-зелёным светом. Она набрала сухих веток и вымела сор. Потом нарвала на склоне холма травы и сделала себе постель. Вместо подушки она решила использовать сложенную в несколько раз куртку. Достав из её внутреннего кармана старинный свиток, Ариэна не удержалась и развернула его. И рассматривала в неверном, призрачном свете до тех пора, пока причудливые буквы не стали расплываться перед глазами.

Спала она неспокойно. То и дело вскакивала, напряжённо вслушиваясь в тишину. Это была странная тишина, похожая на безмолвный крик, который звучал у неё в ушах, не смолкая ни на минуту. За6ываясь сном, она слышала отдалённый шум и гул множества голосов, исполненных ужаса и отчаяния. Когда ей казалось, что они сведут её с ума, она просыпалась, но тишина была страшнее этих звуков. Теперь Ариэна знала, что такое эхо прошлого. Эхо трагедии, унёсшей множество жизней… В какой-то момент ей почудилось, что святилище окружили мертвецы. Больше всего она 6оялась увидеть среди них светловолосых людей в кожаных куртках, сжимающих в мускулистых руках копья с наконечниками из таарола. Лиммерины… Соплеменники её матери, которых она убила, спасая соплеменников своего отца. Она знала, что эти призраки ещё долго не оставят её в покое. А может быть, не оставят никогда. Почему она вспомнила о них сейчас? Эхо содеянного… Оно слишком явственно звучало в этом месте, где недавняя трагедия казалась эхом другой трагедии — забытой на несколько веков, но напомнившей о себе роковым стечением обстоятельств и не менее роковым совпадением имён. Огромная волна снесла новые постройки и цветущие сады, обнажив старые раны. И эхо прошлого слилось с исполненными страдания голосами новых жертв. Теперь это эхо ещё громче прежнего. Тысячи голосов звучали в жуткой, гнетущей тишине, словно взывая к чьей-то совести и требуя правды.

Когда Ариэна в очередной раз забылась тревожным сном, ей приснилось, что она бежит по скалистому берегу, спасаясь от разъярённой толпы. Лететь она не могла — кто-то ухитрился сорвать с неё шнурок с нитью аранхи. Она знала — сейчас с ней случится то, что случилось с Нивеной. Она всё же прыгнула с утёса — в надежде, что не разобьётся о прибрежные камни и сумеет уплыть… И тут произошло нечто странное. Она не упала в море, а полетела — несмотря на то, что у неё не было ни единой паучьей нити. А море вдруг превратилось в скопление болот, разноцветных озёр и крошечных островков. На одном из них была поросшая ариллом пещера. Маленький естественный храм… Ариэна поняла, что это её спасение. Сейчас она поговорит с той, которая ждёт её там, в пещере. Аранха поможет ей!

Войдя в пещеру, Ариэна увидела на светящейся стене паутину, в центре которой сидела паучиха — совершенно чёрная, без узора. Как Маттар. И как та, что была изображена неизвестной аранхиной на иллюстрации к древней рукописи… Паучиха зашевелилась, приведя в движение паутину, четкий узор которой неожиданно стал изменяться. Вместо обычного переплетения нитей Ариэна увидела знаки, похожие на буквы старинной рукописи. Они складывались в слова, слова выстраивались в строки, а те окружали чёрную фигуру, разбегаясь от неё в разные стороны, подобно солнечным лучам. Иногда Ариэне казалось, что некоторые слова ей понятны, но едва она начинала улавливать смысл фразы, как всё изменялось. Слова рассыпались, и знаки складывались иначе. Ариэна знала, что в состоянии обуздать этот хаос, но не могла сосредоточиться. Как будто что-то мешало ей сделать последнее усилие. Или чего-то не хватало…

«Туман помогает нам видеть, — вспомнила она слова старого купца. — Главное — его не бояться… Если с ним подружиться, он будет помогать тебе…»

Заросли apиллa мерцали загадочным светом — всё ярче и ярче. На концах его ветвистых отростков вспыхивали маленькие молнии, которые тут же гасли, оставляя после себя струйки дыма, похожие на те, что остаются, если гаснет серная спичка. Только этот дым не рассеивался. Маленькие струйки разрастались и превращались в клочья тумана. Они сливались вместе, постепенно заволакивая пещеру. Ариэна с удивлением обнаружила, что она уже не спит. Она стояла на коленях, глядя на мерцающую арилловую стену. Она больше не видела ни знаков древнего письма, ни паутины. Она видела только паучиху с серебряным узором на теле. Это была уже не та — похожая на Маттар и на паучиху с картинки. Эта гораздо больше походила на Дамею, но узор у неё был совсем другой.

«Я не та, которая нарушила клятву, — прозвучал в голове Ариэны незнакомый сердитый голос. — Если она пожелала сделать тебя своей избранницей, обращайся к ней, когда тебе вздумается, но не смей трогать других!»

«Кто ты?» — спросила Ариэна.

«Аранха. Та, кому не нужны избранницы. Не трогай меня и моих сестёр!»

«Я не трогала тебя».

«Ты не даёшь мне покоя! Ты вторгаешься в мою память, в мою паутину! Зачем ты пришла в эту пещеру? Твои мысли не дают мне покоя!»

«Я хочу знать, что тут произошло».

«Ты сама знаешь — что. Это море. Оно вторглось сюда. Так же бесцеремонно, как и ты, дочь лиммеринки! Теперь это место доступно туману. Он уже здесь… Отстань от меня, девчонка!»

Теперь звучавший в голове Ариэны голос причинял ей довольно ощутимую боль.

«При чём тут туман? Он постоянно бывает над морем, а здесь кругом морская вода… И арилл…»

«Но прежде туман не проникал сюда. Это всё ты! Ты разбудила арилланов, и теперь тут повсюду туман! Оставь меня в покое! Перестань думать о прошлом, покинь эту пещеру…»

«Ну уж нет! Если ты что-то знаешь об этом месте, я от тебя не отстану. Что здесь случилось?»

«Ты сама знаешь. Оставь меня в покое!»

Боль в голове становилась всё сильнее.

«Что здесь случилось? — настаивала Ариэна, держась за виски. — Не сейчас, а тогда, давно… Расскажи мне про Нивену! Аранхину Нивену! Это ведь здесь она говорила со своей аранхой… Она ведь говорила с тобой? Или с твоей матерью…»

«Перестань! — сердитый голос превратился в резкий свистящий крик, от которого раскалывалась голова. — Я не хочу с тобой говорить! Люди предают! Люди лгут! Что ты хочешь знать? Неужели правду? Ты хочешь стать пророчицей? Как и она? Хотя бы лживой, но пророчицей? Отпусти меня, а то умрёшь! Туман уже повсюду! Как ты посмела позвать на помощь арилланов?! Я не хочу убивать тебя, несносное дитя! Отпусти меня!»

Узор на теле аранхи исчез, и теперь она напоминала чёрную тень, которая стремительно росла, заполняя собой пещеру. Но это была не тень, а огромная паучиха. Она тянула к Ариэне свои страшные мохнатые лапы, а её круглые глаза горели кровавым огнём… Ариэна вскрикнула и очнулась. Не проснулась, а именно очнулась, избавилась от чар. Она знала, что это был не сон. Разгневанная паучиха послала ей страшное видение. Она не хотела говорить с чужой избранницей. Она вообще не хотела говорить с человеком.

Боль в голове утихла. Ариэна огляделась и не увидела ничего, кроме тумана, который клубился вокруг неё, словно голубовато-зелёный дым. Если бы не твёрдый каменный пол и не запах увядающей травы, из которой Ариэна соорудила себе ложе, она бы решила, что в мире воцарился хаос, и она — последнее, что он ещё не успел поглотить. Она на ощупь вы6ралась из пещеры и, дрожа от утреннего холода, осмотрелась. Снаружи туман был светлее. Кое-где он казался молочно-белым и время от времени вспыхивал золотыми и серебряными искрами. Ей удалось увидеть лишь смутные очертания ближайшего островка да торчащий из воды обрубок колонны.

«Теперь это место доступно туману, — вспомнила Ариэна. — Он уже здесь… Ты разбудила арилланов…»

«Как это понимать? — удивилась она. — Море уже давно воцарилось здесь… Уж не хотела ли она сказать, что до сегодняшней ночи туман не добирался до этого места?»

Поднявшись в воздух, Ариэна заметила, что вокруг святилища туман гуще, чем где-либо. Даже чем на границе между царством солёных озёр и открытым морем. Арилловые узоры на стенах пещеры переливались нежными оттенками голубого и зелёного. Когда Ариэна прикоснулась к одному из отростков, он вспыхнул, словно маленькая молния, и руку девушки слегка обожгло приятным холодком. Ариэна почувствовала, как в неё вливается какая-то сила. Даже если это была сила, враждебная Дамее, Ариэна не могла отказаться от того дара, который ей явно достался от матери. Теперь уж точно не могла. Ей даже не хотелось разжимать пальцы, обхватившие маленькую шершавую ветку. Арилл оказался довольно хрупким. Отломив ветку, Ариэна положила её в свой дорожный мешок. Отросток тут же перестал светиться. Вслед за ним «погас» и весь арилл, покрывающий стены пещеры. Возможно, вчера он засветился потому, что духи тумана почувствовали приближение Ариэны. Своей новой избранницы…

Ариэна снова поднялась в воздух. Над озёрами туман был реже, чем над морем, и только около святилища казался густым, словно спустившееся с неба облако. Это облако постепенно разрасталось, но только в одну сторону — в сторону моря. Создавалось впечатление, что туман, поднявшийся над морем, и туман, порождённый ариллом, который оплетал стены пещеры, устремились навстречу друг другу, постепенно заволакивая мерцающей пеленой царство озёр.

«Неужели это я вызвала его? — недоумевала Ариэна. — Но я же ничего такого не хотела…»

Она вспомнила случай двухлетней давности — когда она летала над Каменным Заливом и над ней заклубился туман. Она же догадалась тогда, что это не случайно. И испугалась. Но больше она бояться не будет. Сама того не желая, она овладела некой силой. То есть не совсем ещё овладела, но открыла в себе способность ею управлять. Сила тумана помогла ей вызвать на разговор аранху, которая когда-то обитала в здешнем святилище. Вернее, здесь обитала её предшественница, но память о6 этом была и у её дочери. Или внучки… «Твои мысли не дают мне покоя!» Незнакомая аранха была разгневана и встревожена — ведь, оказавшись здесь, Ариэна разбередила старую рану. В этом месте до сих пор бродили души погибших. Пережитые ими ужас и отчаяние сконцентрировались здесь, невидимым облаком повиснув над царством солёных озёр. И особенно — над святилищем, где когда-то беседовала со своей аранхой лжепророчица Нивена. Ведь гигантская волна была не единственным бедствием, которое разразилось в этих краях. Пятьсот лет назад на атрию Фиолея обрушились смертоносные лучи, спалившие часть леса и два посёлка, один из которых находился здесь, на месте Ур-Фиола. Это бедствие предсказала Нивена. Как и восход Гиамары. Её предсказания с6ылись, но многие всё равно называли Нивену лжепророчицей. Значит, люди чувствовали, что её предсказания — замаскированная ложь. Как и «пророчества» Маттар. В этом смысле настоящее мало отличалось от прошлого. Но беды настоящего усиливают эхо прошлого. Именно оно не давало Ариэне спать, взывая к ней множеством голосов, слившихся в один нестройный хор. Ариэна знала — только истина залечит старые раны. Семнадцать лет назад гигантская волна смыла налёт благополучия, под которым несколько веков жила и процветала ложь. Было бы глупо утверждать, что ложь родилась в этом святилище, но та, что говорила здесь со своей аранхой, сыграла в этой истории одну из главных ролей. Она была одной из тех, кто навлек на это место проклятие. Огромная волна смыла селение, погубив сотни жизней, но она не смыла проклятие. От него спасёт только правда.

Покидая царство солёных озёр, Ариэна знала, что ещё вернётся сюда. Она чувствовала себя такой усталой, как будто всю ночь с кем-то дралась, и это было не так уж далеко от истины. Мысленная атака враждебно настроенной аранхи совершенно обессилила её. Хотелось выспаться — по-настоящему, без снов и видений. В спокойном, безопасном месте. Здесь Ариэна не чувствовала себя в безопасности, хотя вокруг не было ни души.

Она полетела на восток, подальше от моря. Озёрное царство осталось позади. Миновав заболоченную местность, очень похожую на ту, что Ариэна видела между мысом Гимер и 6ывшим Ур-Фиолом, она приземлилась в лесу. Этот лес ей тоже не нравился. Чахлые рощи чередовались с островками высокой белесой травы, растущей обычно на сухих болотах. Ариэна и здесь иногда натыкалась на развалины. Здесь тоже царила странная, недобрая тишина. Ариэна не могла избавиться от ощущения, что за ней кто-то наблюдает.

Подумав, она отправилась в гавань, на рынок, где купила то, что уже давно собиралась купить, — непромокаемый плащ из самола. Потом ей посчастливилось договориться с одним торговцем, который возвращался домой — в Ур-Даммель и согласился за набольшую плату подбросить её на своей повозке до Ур-Ангоя. Это селение было недалеко от аммеловой рощи. Оно издавна славилось своим мёдом, который хорошо помогал при болезни лёгких. Ариэна зашла на урангойский базар, купила мёда для маленькой Алимы, кое-какой провизии для себя, после чего в два счёта добралась до аммеловой рощи. Там она первым делом хорошенько вымылась в источнике, потом залезла в дупло и проспала почти пол суток.

Она провела в лесу три дня. Бродила по ягодным местам и орешнику, плавала в маленьком озере недалеко от рощи, перед закатом нежилась в лучах мягкого вечернего солнца, качаясь на огромных листьях аммелы, и очень много спала. Сон её был глубок и спокоен. Соскучившись по лесу, Ариэна отдыхала здесь душой и телом. Она могла бы и не возвращаться в этот безумный город, где её ждали новые опасности и ловушки. Она могла бы поселиться где-нибудь в глуши, там, куда не доберутся никакие сборщики налогов, и жить охотой, но она знала, что не сделает этого. Тайны прошлого и настоящего не дадут ей покоя, пока она не докопается до истины. Так что спустя три дня, оставив древнюю рукопись в дупле старой аммелы, Ариэна вернулась в Ур-Маттар.

Она ждала всяких сюрпризов, но не думала, что они начнутся, едва она окажется на своей улице. Ариэна уже подходила к дому, когда дорогу ей преградила худая женщина с длинными растрепанными волосами.

— Вот она! Смотрите — вот она! Демоница! — пронзительно закричала она, указывая на Ариэну. — Это всё она! Все беды от таких… Это враги Маттар! Хватайте её, держите! Это слуга Гиамары!

Лицо женщины было искажено злобой, в глубине зрачков дрожали кроваво-красные огоньки. Ариэна попятилась. Перед ней словно ожила картина, которая одно время преследовала её едва ли не каждую ночь. 3алитый багровым закатом стадион, охваченная безумием толпа, кровавые отсветы на лицах… Кровавые огоньки в глазах мужчины, севшего рядом с ней… Тогда она решила, что в его глазах отражаются блики заката. Сейчас был полдень. Безумная наступала на неё, потрясая кулаками, но в её ярости чувствовалось какое-то бессилие. Она как будто горела желанием разорвать Ариэну на части, но боялась к ней прикоснуться. Ариэна хотела обойти сумасшедшую, но та снова загородила ей дорогу и, брызжа слюной, продолжала выкрикивать какие-то бессвязные и нелепые обвинения. Выйти из неприятной ситуации Ариэне помог неизвестно откуда взявшийся Хавел.

— Госпожа Анора, успокойтесь. Эта девушка снимает квартиру у меня в доме. У меня все жильцы приличные люди. А эта девушка — ученица Святилища. Она не та, кого вы ищете.

— Это мать маленького Рива, — сказал старик, когда безумная, что-то бормоча себе под нос, направилась к трёхэтажному дому с высоким крыльцом. — Того мальчика, у которого выпили кровь. Она с тех пор не в себе. Не то чтобы всегда, но временами на неё находит… Начинает в каждом встречном видеть кровососа. Её можно понять.

— Да… — придя в себя, пролепетала Ариэна. — Спасибо, господин Хавел. Я уж не знала, что и делать.

— Я сказал, что все мои жильцы люди порядочные, и мне хотелось бы в это верить. Может, конечно, ничего особенного и не случилось, но, пока тебя не было, тебя тут разыскивали. Из Святилища.

— Из Святилища? — Ариэна изобразила удивление. — Но у нас же каникулы. Я решила кое-куда съездить. Никто не говорил мне, что я должна весь этот месяц сидеть дома. А кто меня искал?

— Не знаю. Приходили слуги, а кто их посылал, неизвестно. Твои соседи говорят, что кто-то даже ночью к тебе стучал. Как раз в ту ночь, когда ты исчезла. Ты ушла вечером и не вернулась. Исчезла так неожиданно…

— Не думала, что я должна была поставить кого-то в известность! — Ариэна говорила тоном своенравного подростка, которого постоянный контроль старших просто выводит из себя.

— Меня тоже удивили эти визиты, — проворчал Хавел. — Надеюсь, ты не влипла в какую-нибудь историю? У меня в доме всегда всё было тихо.

— Если и влипла, то пока ничего об этом не знаю, — пожала плечами Ариэна. — Но я обязательно схожу в школу и выясню, в чём дело. Я всего лишь съездила в Ур-Ангой… Сначала в гавань — давно хотела самоловый плащ купить, а потом в Ур-Ангой. Кстати, привезла их знаменитого мёду. Алиме понравится. Когда к вам можно зайти, господин Хавел?

— Да в любое время, — глаза старика потеплели. — Она всегда те6е рада.

— Господин Хавел, наверное, я действительно не образец примерного поведения, — Ариэна состроила сконфуженную гримаску. — Разумеется, я ездила в Ур-Ангой не только за мёдом, но… В общем, не обо всех своих делах хочется распространяться. Особенно если у твоего друга есть невеста, а её отец занимает положение…

— Да я уже понял, что ты не паинька, — усмехнулся старик. — Думаю, ты боишься не отца той девицы, а кого-то другого, поближе. Стоит ли, имея такого поклонника, связываться с каким-то провинциалом… Ну да ладно, это твои проблемы. Я в личные дела своих жильцов не лезу.

В этом Ариэна сомневалась, но она была рада, что поговорила с Хавелом. Если он осведомитель, а в Ур-Маттаре больше половины домовладельцев доносили на своих жильцов, то скоро её выдумки дойдут до Святилища. Галиан, конечно, не поверит, но, по крайней мере, оценит её изобретательность.

Ариэна ждала визитов из Святилища, но её никто не беспокоил. Встретив на улице ученицу третьей группы Кеану, она узнала, что Галиан вообще уехал из города. Вроде бы, у него есть небольшое имение на северо-востоке, недалеко от Ур-Хантага.

— Сейчас многие разъехались, — сообщила Кеана. — Туда, где не так жарко. Даже твоя землячка решила месяц пожить у родителей.

Наступило самое жаркое время года, и жизнь в Ур-Маттаре, казалось, замерла. Ариэна только сейчас по-настоящему оценила охлаждающие устройства, за которые южане готовы были платить любые деньги. Хорошо, что средства позволяли ей сделать такую покупку. Были ночи, когда без охладителя она бы просто не смогла уснуть. Ей было интересно, как устроено это изобретение Тайного Союза, но разбирать его она не решилась — боялась сломать. А ещё больше боялась получить ожог, какой остался на руке соседа Вельмена, когда он зимой попробовал починить нагреватель. Она делала лишь то, что ей сказал продавец в хозяйственной лавке, — нажимала на кнопки и своевременно подливала в специальное отверстие воду.

Во время каникул Ариэна насколько раз побывала в Священном Саду. Она даже сходила в библиотеку — якобы для того, чтобы почитать «Хроники Третьей Раннадской Войны». Хорус посмотрел на неё неприязненно — впрочем, как обычно. О том ночном происшествии даже не все знали. Молодая аранхина Фаилла, которую Ариэна встретила в либеновой роще, сказала, что недавно ночью охранники заметили в подвале библиотеки свет, но поймать никого не удалось. Кто-то залез в хранилище рукописей и ухитрился ускользнуть по запасной лестнице, ведущей на чердак.

— Что-нибудь украли? — поинтересовалась Ариэна.

— Да вроде, ничего. Если это был вор, то он не туда залез. В библиотеке есть очень ценные книги. У иных один переплёт стоит больше породистого магала, а хранилище… Свалили туда хлам, который давно уже никого не интересует. Разве что учёных мужей. Но им нет нужды лазить в библиотеку украдкой, да ещё по ночам.

Фаилле было известно далеко не всё, а значит Галиан не хотел разглашать подробности. Ариэна не знала, обнаружил ли кто пропажу рукописи, но принести её домой она не решалась. Она поняла, что во время её четырёхдневной отлучки в квартире у неё кто-то побывал. Обыск провели осторожно, всё оставив на своих местах, но охота сделала Ариэну наблюдательной. Ищейки обнаружили даже тайник под камином, где она хранила деньги. Не пропало ни одной монеты. На полотно Дамеи никто и внимания не обратил. Аккуратно сложенная тонкая ткань лежала среди лёгких шейных платков, которые вошли в моду этой весной. У Ариэны их было несколько штук. Она знала, что к ней снова могут пожаловать с обыском, и сочла за благо оставить украденную вещь там, где она сейчас находилась, — в дупле старой аммелы.

«Всё равно ничего не могу прочесть», — раздражённо думала Ариэна.

Текст рукописи имелся теперь и в памяти Дамеи, но паучиха не знала этого письма, так что помочь своей избраннице не могла. Эта неразгаданная тайна не давала Ариэне покоя.

«Если я из тех, кто может иногда беседовать с самой Великой Аранхой, то чего я жду? — спросила она себя однажды. — Богиня не всегда пускает в свою паутину, но почему 6ы не попытаться туда заглянуть, если в паутине моей аранхи нужной информации нет? В конце концов, чего я боюсь? Не получится — и ладно…»

Натянув полотно на раму, Ариэна подумала, что неплохо бы сейчас иметь перед собой загадочную рукопись в развёрнутом виде. Она попробовала связаться с Дамеей, но ответа не было. Проявив настойчивость, Ариэна смогла бы вызвать подругу на разговор, но она не хотела тревожить старую паучиху. Та в последнее время часто уставала, а теперь ещё и избегала контакта из страха за свою избранницу.

«Ладно, — вздохнула Ариэна. — Что я — паука не нарисую? И всё-таки жаль, что у меня нет такой памяти, которая, как зеркало, отражает всё увиденное… И хранит вечно. Аранхи делятся с нами своей памятью, но подарить нам свою память не могут».

Обмакнув кисть в чёрную краску, она быстро, 6ез предварительного наброска, нарисовала фигуру паучихи. И тут произошло что-то странное. Развёрнутая рукопись вдруг предстала перед её мысленным взором так отчётливо, как будто появилась тут на самом деле. Это не была картина, посланная Дамеей — Ариэна не чувствовала прикосновения сознания подруги. Она долго смотрела на чёрного паука, который красовался в центре полотна, и не знала, что делать дальше. Никаких подсказок не было. Только картина, стоящая перед её мысленным взором, как образец для копирования, поставленный наставницей перед ученицей. Вздохнув, Ариэна принялась рисовать паутину и вдруг заметила, что вместо чёткого геометрического узора из тонких нитей у неё получаются затейливо изогнутые и переплетённые линии, напоминающие знаки древнего письма. У неё возникло то же чувство, что и год назад, когда она расписывала те злополучные полотна для будущих молодожёнов. Кто-то словно водил её рукой. Ариэна поняла, что противиться этому бесполезно. Лучше делать то, что ей подсказывает некая сила, которая подчинила её себе и в то же время сама желает ей подчиниться.

Послушно выводя знаки древнего письма, Ариэна вскоре обнаружила что написанные ею слова становятся понятными. Она работала кистью всё быстрей и быстрей, и смысл текста открывался перед ней, как будто кто-то мысленно посылал ей перевод.

«Как бывают уроды среди людей и животных, — писал древний автор, — точно так же встречаются они и среди аранх. Это не удивительно, тем более что природа их наполовину божественная, а наполовину животная. Поселившись в этом мире, боги заняли тела огромных шестилапых пауков, которых и прежде называли аранхами. Получив божественную сущность, аранхи изменились — и внутренне, и отчасти внешне. Они стали гораздо крупнее. Изменилась и их паутина, хотя её, как и прежде, плели только самки. Самцы, аранхиты, вообще мало походили на пауков. Божественные аранхи очень отличаются от своих низших предков, при этом они имеют с ними гораздо больше сходства, чем кажется им самим. Их полуразумные земные предки жили большими семьями, и каждая семья ревностно охраняла свои охотничьи угодья. Наши мудрые аранхи охотятся лишь за картинами и образами сущего, но они тоже поделили наш мир между собой и ни одна из них не терпит бесцеремонного вторжения на свою территорию. Наше счастье, что они способны договориться между собой и разрешают обмениваться информацией своим избранницам. Однако подробней я хотела бы рассказать о тех, кого в начале трактата назвала уродами. Известно, что среди аранх изредка появлялись двуполые особи. Их называли нератами. Среди божественных пауков они появляются тоже, но, к счастью, ещё реже, чем это случалось, когда аранхи не были такими, как сейчас. Я буду говорить о нерате, как о самке, поскольку, несмотря на двуполость, существо это в гораздо большей степени самка, чем самец. Это самка, способная к самооплодотворению. Нерата крупнее обычной аранхи, и на теле её нет никакого узора. Она очень плодовита, но зрелости достигает поздно — лет в триста. Живёт она дольше нормальных представительниц своего вида. Достигнув зрелости, нерата в течении нескольких лет ткёт живородящую паутину, нити которой, разлетаясь и уходя в землю, превращаются в коконы. После этого нерата не умирает, как это происходит с нормальной аранхой. Исчерпав свои плодоносную силу, она ткёт обычную паутину и может прожить ещё не одно столетие. Когда же она умирает от старости, её паутина разрушается и рассыпается в прах, уже не посеяв ни одного кокона. Потомство, которое нерата произвела в течение нескольких плодоносных лет, исчисляется тысячами, а то и миллионами особей. Как правило, все они мужского пола и совершенно бесплодны. Внешне они мало отличаются от обычных аранхитов, но они очень агрессивны. Нераты неполноценны, ибо эти особи почти лишены божественного начала. Нельзя сказать, что у них нет памяти, но создавать и хранить картины они не способны. Их нити не обладают целебными свойствами, зато хозяйка паутины часто пользуется ими, как оружием. Ведь в отличие от настоящей аранхи, нерата кровожадна, как и её небожественные предки. Считается, что некоторые нераты обладают какой-то магией, но вообще в них гораздо сильней низшее, животное начало. Божественное же в них дремлет, хоть они и достаточно разумны».

Поставив точку в конце последней строки, Ариэна поняла, что одна из мучивших её тайн разгадана. Почему ей это удалось? Ночь, проведённая в пещере, поросшей ариллом, изменила её. Она стала сильнее. И она может узнать больше. Она не могла поговорить с той, которая написала трактат о нератах. Та аранхина давно умерла, но, возможно, кто-нибудь из потомков её аранхи жил сейчас в пещерах Зимогорья…

Ариэна догадывалась, что нужно сделать. Она не была уверена в успехе, но попробовать следовало. Она взяла кусок арилла и, сжав его в руке, постаралась сосредоточиться на одной мысли. Точнее, на одном желании — вызвать туман и разбудить ту, в чьей паутине хранилась информация об этой рукописи, об её авторше, о времени, когда та жила и, наверное, ещё о многом. Ведь именно туман помог ей недавно вызвать на разговор хозяйку озёрного святилища.

Маленькие отростки на конце арилловой ветки вспыхнули нежным голубовато-зелёным светом, потом заискрились и стали излучать молнии, которые слегка обжигали холодом лицо и руки Ариэны. Молнии гасли, превращаясь в туман. Вскоре он заполнил всю комнату и сгустился возле полотна, где Ариэна только что изобразила чёрную паучиху и древние письмена. Когда туман рассеялся, она увидела, что рукопись лежит на плоском камне, а над ней склонилась загорелая женщина в длинной синей тунике. Она только что закончила иллюстрацию и замерла с кистью в руке, как будто раздумывая, не добавить ли к рисунку ещё пару штрихов. Аранхина расположилась на маленькой полянке перед святилищем, которое даже отдалённо не напоминало то, где недавно ночевала Ариэна. Это святилище было творением человеческих рук. Оно абсолютно не походило на естественную пещеру. Вокруг росли чёрные сосны. Ариэне показалось, что ещё немного — и она почувствует свежий запах хвои, а стоит ей сделать один шаг — и она окажется там, в той реальности… Но едва она тронулась с места, как картина исчезла. А мгновение спустя появилась другая. На стене образовался слегка светящийся круг, в центре которого чётко вырисовывалась фигура аранхи. Это была не подруга Ариэны и не та, с кем она беседовала в пещере посреди озера. Она поняла это, едва взглянув на сложный серебристый узор, украшавший тело паучихи.

«Как ты смеешь тревожить нас? Недавно ты не давала покоя одной из моих сестёр. Теперь ты влезла в мою паутину! Оставь нас в покое. Мы, аранхи, не желаем разговаривать с людьми».

«А я, человек, желаю разговаривать с вами, аранхами, — твёрдо сказала Ариэна. — Вообще-то я хотела поговорить с богиней, но, похоже, она отсылает меня к вам. Один мудрец сказал: к божеству следует обращаться только в том случае, если больше никто не может помочь. У тебя есть сёстры и братья. Иначе говоря, соплеменники. У меня они тоже есть. И меня волнует их судьба. Их будущее. Именно поэтому я хочу побольше узнать о прошлом…»

«Это ваши дела. Они давно уже нас не касаются».

«А вам не надоело прятаться в этих пещерах и лелеять свою обиду? Ведь вы жалеете о прерванной связи. Вы появились в этом мире, откликнувшись на зов. Люди позвали вас, и вы пришли. Вас считали богами, и вам это нравилось. Но разве вы не знали, что богами быть нелегко?»

«Мы откликнулись на зов, но мы не лгали людям. В отличие от людей мы никогда не лжём. Люди сами придумали себе богов. Они играли в эти игры до нас и продолжают играть в них после того, как мы их покинули».

«Мы могли бы быть просто друзьями и помогать друг другу…»

«Мы не нуждаемся в вашей помощи, а вы нашей злоупотребляли, потеряв всякую совесть!»

«Ты говоришь — «вы», а ведь мы, люди, все разные. Вы, аранхи, можно сказать, бессмертны. У вас каждая новая личность заключает в себе личности предшественниц… Во всяком случае, их память, а это почти одно и то же. Ты — это не только ты, но и твоя мать, бабка, прабабка. А я — это только я, Ариэна из 3елёного Ура. Мои предки были совсем другими людьми. У меня нет их памяти… Я отвечаю лишь за себя. Я не убивала ваших братьев. Я не лжепророчествовала Если честно, то мне совсем не нужен этот проклятый пророческий дар, но иногда он даёт о себе знать, и тут уж я не в силах ничего изменить…»

«Только не говори, что всё, происходящее с тобой, происходит против твоей воли. Иначе ты бы не вызвала меня сейчас. Мало того, что ты тревожишь нас, не имея на это права, так ты ещё используешь против нас то оружие, к которому прибегали лишь самые недостойные из аранхин-полукровок. Ты использовала магию тумана и вынудила меня ответить тебе. А недавно ты тем же способом вызвала на разговор одну из моих сестёр. Не злоупотребляй своим даром, дитя! Ты прочла этот текст и теперь знаешь, что такое нерата. Теперь оставь меня в покое».

«Я знаю, что такое нерата, но я хотела бы ещё понять, что такое Маттар. Ведь она же не просто нерата…»

«Я ничего не знаю о той, которую зовут Маттар. Оставь меня, дитя. Если ты будешь использовать против нас силу арилланов, то навлечёшь на себя неприязнь даже той, что вопреки нашей воле сделала тебя своей избранницей. У арилланов тоже есть избранники — из морского народа, но ты ведь уже избранница аранхи. Ты владеешь магией паутины! Не слишком ли многого ты хочешь, девочка? Когда-то у вас, людей, говорили, что хлебать сразу из двух котлов некрасиво, да и не очень-то удобно».

«Лично я никакого неудобства не испытываю. Несколько я поняла, магия арилланов просто усиливает магию паутины. Я не причинила зла ни тебе, ни твоей сестре. Считаете нас, людей, глупыми, задиристыми детьми, а сами враждуете с этими арилланами ещё почище, чем мы с лиммеринами. Мы, по крайней мере, с ними торгуем».

«В этом-то и разница между нами. Вы, люди, торгуете, торгуетесь, лжёте, дерётесь, убиваете… Мы ничего такого не делаем. Если какие-то существа внушают нам страх или неприязнь, мы предпочитаем с ними просто не соприкасаться и избегаем всего, что от них исходит…»

«Да что они вам сделали, эти арилланы? Или вы не любите их за то, что они вас сильнее? Тогда вам не следует обвинять людей в гордыне и мелочности. В этом смысле вы ничуть не лучше нас!»

«Думай, что хочешь, только оставь нас в покое. До чего же я от тебя устала, несносное дитя!»

«До чего же вы меня злите, упрямые пауки!» — в тон ей ответила Ариэна.

На следующий день с ней связалась Дамея. Ариэна сразу поняла, что подруга огорчена.

«Мне тоже не по себе от того, что ты вступила в контакт с арилланами. Я не хочу тебя бросать, но боюсь, не пришлось бы мне так поступить, если ты и дальше будешь забавляться с туманом».

«Я не забавляюсь».

«Да, наверное, но тогда тебе придётся выбирать».

«Чего ты боишься?»

«Мы все боимся арилла. Он опасен для нас».

«Великая Аранха! Да чем же? Я воспользовалась ариллом, но не причинила вреда ни тебе, ни твоим сёстрам. Я в этом уверена!»

«Ты вторглась в их паутину и насильно вызвала их на разговор».

«Может быть, но никакого вреда им от этого не было. Мне тоже неприятно, что, нуждаясь в чьей-то помощи, приходится вырывать эту помощь силой».

«Дитя моё, я очень не хочу с тобой ссориться».

«Я тоже не хочу с тобой ссориться, Дамея, но я буду действовать, как сочту нужным. Ты же знаешь, что я приехала в Ур-Маттар не из праздного любопытства. Если я единственная, кому дано заглянуть в прошлое и будущее, чтобы разобраться в настоящем, я постараюсь это сделать. Ты знаешь далеко не всё, твои соплеменницы отказываются мне помочь, Великая Аранха слишком редко снисходит до ответа… Скажи мне, Дамея, если я и дальше буду использовать силу тумана, ты откажешься от меня?»

«Мне придётся это сделать», — грустно призналась аранха.

«И, оставив меня, ты лишишь меня той силы, которой наделила два года назад?»

«Да», — ответила паучиха после долгой паузы.

Чувствовалось, что ей не хочется это говорить, но аранхи никогда не лгали.