"Снежная Принцесса" - читать интересную книгу автора (Зорина Светлана)

Глава 16. Именины

Не успели утихнуть разговоры о чудесах в 7-й гимназии, как на город снова обрушился снежный циклон. Опять же неизвестно откуда, говорили в Гаммеле. Снег шёл целую неделю и больше уже не таял. Зима выдалась на редкость суровая. Просыпаясь по утрам, Илана видела подсвеченные уличными фонарями узоры на окнах, и её воображение тут же рисовало причудливые картины, которые она спешила перенести на магическое зеркало. Ей нравились серебряные от инея деревья, матовая дымка, висящая над городом в морозные дни, столбы синеватого дыма, которые поднимались над островерхими крышами, постепенно растворяясь в чистой и холодной небесной лазури. В Южном Округе почти все постройки были в средневековом северно-европейском стиле. И почти все здесь топили камины сандаловым углем, дающим при сгорании дым густо-синего оттенка. Центральное отопление с сильными морозами не справлялось. К тому же иметь настоящий камин считалось шиком.

В доме Полли Стивенс все камины были электрические — они стоили дешевле. Илана, которая никогда не мёрзла, включала свой исключительно ради уюта. Она любила по вечерам читать при настольной лампе, поглядывая на нежно пламенеющие угольки. Они были искусственные, но это не мешало Илане представлять, будто она сидит в особняке у настоящего камина, а вокруг — не Гея, а другая планета. Земля. И век не двадцать четвёртый, а двадцатый, самое начало… Она сидит у камина и читает при неверном пламени свечей стихи Александра Блока, написанные совсем недавно… Впрочем, когда их читаешь, так и кажется, хотя прекрасно знаешь, что на дворе двадцать четвёртый век, а вместо заснеженного Петербурга, по которому поэт катался с любимой женщиной на запряжённых лошадьми санях, зимний Гаммель. И хотя в последнее время здесь любят древние виды транспорта, над городом днём и ночью кружат сотни автолётов. Сотни железных птиц, летающих над куполами и шпилями причудливых построек в стиле разных эпох…

Иногда Илана пыталась представить себе домик в горах. Та женщина — Билли — тоже любила сидеть у камина и читать «Снежную маску». Илана давно уже знала этот цикл наизусть. Лидия говорила, что Блок был тогда влюблён в одну актрису. Значит «Снежная маска» — детище его безумной зимней страсти. Отец Джордж и Билли тоже любили друг друга, и плодом их любви стало снежное дитя.

«Наше снежное дитя растаяло, Джордж… Мы оба согрешили. Неужели его смерть — это кара?»

Илане не хотелось верить, что Бог может покарать за любовь. Да, у элианских священников обет целомудрия, но ведь жизнь, как любит повторять Ганс Фишер, — это не свод правил.

Каждый раз, вспоминая отца Джорджа, Илана ощущала печаль и смутную тревогу. Священник убеждал Билли не терзаться, но убедить в этом себя он, похоже, и не пытался. Илана поняла это, посмотрев ему в глаза. Он предпочёл бы один искупить этот грех. Он бы принял любые муки, если бы такой ценой можно было воскресить «снежное дитя», но он знал, что далеко не всё можно «слепить заново».

В конце зимних каникул Илане исполнилось одиннадцать лет. Она проснулась в день своего рождения от удивлённых восклицаний бабушки.

— Нет, ты только посмотри, что там творится!

— Где? — сонно щурясь, спросила Илана.

— Там, на крыльце! Выйди-выйди, посмотри…

Сунув ноги в тапки, Илана вышла на крыльцо. И зажмурилась — так ярко сияли в лучах утреннего солнца оклеенные разноцветной фольгой коробки. На всех стоял фирменный знак кондитерской фабрики «Томпсон и К». Здесь были огромный торт, два кекса с цукатами, ореховый рулет, три набора фигурных пирожных и несколько коробок конфет. Посреди всего этого великолепия красовалась корзина с белыми лилиями.

— У тебя что — поклонник завёлся? Или опять помогла кому-то сдать экзамен?

— Бабуля, зимой экзаменов не бывает…

«Но я действительно кое-кому помогла, — добавила про себя Илана. — И даже многим. Интересно, от кого это всё…»

— Вдвоём нам это и за неделю не съесть, — сказала она. — К тому же такие вещи неделями не хранят. Пожалуй, я приглашу сегодня Мартина и всю его компанию. У нас в гостиной хватит места?

— Места-то хватит, но… Послушай, деточка, они же все взрослые люди…

— Ну и что? Друзей помладше у меня нет, и скажи спасибо. Знаешь, какой беспорядок могут устроить дети. Особенно когда их много и когда им весело.

— Ладно, день рождения твой. Зови, кого хочешь. Только вот… Если уж мы пригласим Мартина, то…

— То будет нехорошо не пригласить его мать, — смеясь, закончила за бабушку Илана. — Тем более что я хожу туда без приглашения и постоянно ем замечательные плюшки госпожи Гертруды. Я их уже столько съела, что можно было бы сложить из них Вавилонскую башню.

Без выпечки госпожи Гертруды не обошлось и на этот раз. Она явилась с полной сумкой только что испечённых булок и кренделей.

— Ты бы хоть заранее предупредила, — сказала Таня Коэн. — А то застала врасплох…

Таня не была бы Таней, если б не подарила Илане сборник своих стихов. Эти тонкие книжечки в пластиковом переплёте уже третий год лежали в нескольких магазинах города — в основном в разделе «Уценённая литература». Илана сделала вид, что сборник обрадовал её не меньше, чем второй подарок Тани — диск с фильмом «Снежные демоны». Ещё несколько дисков подарили Джек и Ганс, а Лидия и Джереми вскладчину купили Илане полное собрание стихов Александра Блока. Настоящие книги стоили дороже дисков и плёнок, а это издание ещё и относилось к числу редких. Здесь каждое стихотворение было в оригинале и на койне.

— Может, когда-нибудь захочешь выучить русский, — сказала Лидия. — Это едва ли не самый сложный из старых языков, но знаешь… По-моему, дело того стоит. У меня был приятель, который знал русский. Не язык, а музыка. Кто-то из деятелей прошлого говорил: «Пока существует русский язык, поэзия неизбежна». Здесь, на Гее, русский не популярен. Может, потому и с поэзией туго…

Лидия, спохватившись, умолкла и оглянулась по сторонам. К счастью, Таня была на кухне — помогала бабушке Полли.

Мартин пришёл позже всех и не один.

«Он что — уже нигде без неё не может?» — раздражённо подумала Илана, стараясь, чтобы эта мысль не отражалась на её физиономии.

— Я только на минутку, — смущенно улыбнулась Ева. — У меня дела, и я вот… заскочила с Мартином тебя поздравить…

— На какую ещё минутку? — перебила Илана, почувствовав себя пристыженной. Хороша хозяйка! В конце концов Ева Руперт — девушка твоего лучшего друга. — Впереди целый вечер. У нас сегодня сладости от самого Томпсона.

— Мне всё равно нельзя, — улыбка Евы уже не была натянутой. — Минусы моей профессии. Вечно боишься набрать вес…Да, вот тебе мой презент…

Ева торопливо извлекла из сумки свёрток, а когда она его развернула, даже невозмутимый и совершенно равнодушный к нарядам Джек одобрительно присвистнул. Платье из тончайшего серебристо-серого бархата немного напоминало одеяние средневековой дамы. Простота фасона лишь подчёркивала его изысканность. Платье было приталенное, в меру пышное, сзади длинней, чем спереди, с широкими оборками, которые, наверное, красиво разлетались во время танца. Подол и ворот окаймляло что-то белое и пушистое, похожее на мех. Из этого же материала были и манжеты.

Все хором стали требовать, чтобы Илана тут же примерила платье, да ей и самой не терпелось это сделать. Наряд оказался впору.

— Только колготки должны быть серые или белые, — критически осмотрев Илану, — сказала Ева. — И туфельки серебристые. Лучше на небольшом каблучке.

— Госпожа Руперт! — всплеснула руками бабушка, — оно же, наверное, бешеные деньги стоит.

— Не беспокойтесь, — засмеялась красавица. — И пожалуйста, зовите меня просто Ева. Мне оно ничего не стоило. После удачных показов манекенщицам иногда позволяют взять что-нибудь из демонстрационных нарядов… Кстати, я опаздываю на показ! Меня уже ждёт машина — я заказала такси прямо к вашему дому. Илана, желаю тебе всего-всего…

За окном мигал зелёными огнями маленький одноместный автолёт.

— Чудесное платье, Ева, — сказала бабушка. — Даже жаль, что моя красавица сроду никуда не ходит. Ещё ни на один школьный праздник не сходила…

— Да в таком платье можно сразу на подиум! — воскликнула Таня. — Илана, ты просто принцесса. Снежная принцесса!

Ева, которая уже собиралась выйти в любезно распахнутую перед ней Джеком дверь, остановилась и окинула Илану серьёзным, оценивающим взглядом.

— Неплохая мысль, — задумчиво произнесла она. — Конкурс на звание Снежной Принцессы будет в конце февраля. Говорят, финал его предрешён, но если кто-то действительно заслуживает такого титула, так это ты.

Илане хотелось узнать о конкурсе побольше, но Ева спешила, а остальных гораздо больше интересовал накрытый стол — большинство гостей пришли сюда сразу после работы.

— А кто-нибудь слышал про этот конкурс? — спросила Илана, когда застолье уже подходило к концу. — Про который Ева говорила…

— Я о нём из журналов знаю, — ответила ей Лидия. — По телевидению его пока не очень-то рекламируют, а вот в молодёжных журналах пишут. Они приходят к нам в библиотеку… Уже вторую неделю печатают фотографии претенденток, и чаще всего — твою одноклассницу. Снежану Грундер. Ева недаром сказала, что всё предрешено. За Снежаной ведь этот титул чуть ли не с пелёнок закрепили. Ещё бы — дочь Снежной Королевы! Линда Грундер была королевой подиума целых десять лет. К тому же у Снежаны самый крутой спонсор. Богаче её папаши во всём Германаре не сыщешь…

— А какие возрастные границы для участниц? — поинтересовалась Таня Коэн.

— От десяти до тринадцати…

— Ты немного запоздала, — поддел Таню Джек.

— Да ну тебя! — отмахнулась она. — Я вот про нашу Илану подумала… Она бы им всем фору дала.

— Полностью с тобой согласна, — кивнула Лидия. — Но без хорошего спонсора её ни один модельер не возьмётся раскручивать. Наряды, которые демонстрируют претендентки, стоят бешеных денег, и модельеры предпочитают, чтобы это шилось на деньги спонсоров.

— Можно подумать, все эти Ормонти и Дамиани бедные! — фыркнула Таня.

— Дело тут не только в тряпье, — подключился к разговору Джереми. — Эти конкурсы — большой бизнес, и ставки там — о-го-го!

— Ставки… — поморщилась Таня. — Ставить на девочек, как на лошадей!

— Вот именно. Смотрится всё это красиво, но на задворках таких конкурсов всегда много грязи. И лучше нашей Илане туда не соваться. То, что она принцесса, и так видно. Даже если одеть её в лохмотья.

— Ага, наденет она лохмотья, — усмехнулась бабушка. — Это раньше она ходила в том, что есть, а теперь запросы появились. Уж лучше бы её не баловали такими подарками.

— Грундер в последнее время часто пропускает школу, — сказала Илана. — Может, потому что к конкурсу готовится? Даже странно, что она об этом ничего не говорит. Она же такая хвастунья… Или ждёт, когда увидят её фотографии и кинутся расспрашивать?

— Может, сглазить боится, вот и молчит, — пожала плечами Лидия. — А подготовка к конкурсу, конечно, требует времени. И сил. Думаешь, легко ходить по подиуму?

— Не знаю. Но я думаю, есть вещи и потрудней. Значит, найди я спонсора, я тоже могла бы записаться в претендентки?

— Да где ж ты его найдёшь! — бабушка Полли улыбалась, но чувствовалось, что она уже начинает сердиться. — Выкинь ты из головы всю эту дурь! Лучше бы уж…

Бабушка не договорила и, вздохнув, ушла на кухню. Наверное, она опять хотела сказать, что лучше бы Илану не баловали такими подарками, но решила не обижать Мартина. Ведь его подруга так старалась сделать приятное.

Илана была в восторге от всех подарков, но лучшим, как она и ожидала, оказался подарок Мартина. Девочка знала, что он принесёт одну из своих картин, и гадала — какую. Ту, что он ей подарил, Илана ещё не видела.

— Я закончил её совсем недавно, — сказал Мартин, когда Илана позвала его поговорить в свою комнату. — Спешил к твоему дню рождения. Не знал, правда, что ты решила отметить его с таким размахом.

— Да, нынче у меня не юбилей, но Лидия говорит, что одиннадцать — магическое число. И два тоже — если сложить единицы. Число незавершённости, а у меня ведь всё только начинается…

— И число двойственности, — добавил Мартин, задумчиво глядя на свою картину.

Илана ещё не нашла ей место и поставила пока на письменный стол. Картина изображала мага… Или колдунью? Красивое юное существо с длинными светлыми локонами можно было принять и за девушку, и за мальчика-подростка. Просторное одеяние скрывало очертания фигуры. Сжимая в правой руке жезл, подросток смотрел на своё отражение в лежащем перед ним зеркале.

— Чистильщики бы опять обвинили тебя в изврате, — сказала Илана. — А мне твои андрогины нравятся.

— Один древний философ говорил, что андрогин — это и есть совершенный человек, — усмехнулся Мартин. — Увы, я далёк от совершенства. Я всего лишь мужчина.

— Адам, которому нужна Ева, — засмеялась Илана. — Я сегодня опять была недостаточно с ней любезна?

— Только в первую минуту. Ты быстро исправилась.

— Я начинаю к ней привыкать. Кажется, остальные тоже?

— Да… Знаешь, поначалу она всех боялась.

— Кого?!

— Моих друзей. Особенно Джека — он же у нас такой интеллектуал. А Ева считает себя глупой. Она же нигде толком не училась. С десяти лет в модельном бизнесе… В её жизни было достаточно подонков, которые обращались с ней, как с вещью. Ей внушили, что она просто красивая кукла и больше ничего. В какой-то момент она с этим смирилась.

— Вот это действительно глупо, — нахмурилась Илана.

— Человек, который считает себя глупым, обычно таковым не является, — заметил Мартин. — Ей просто надо себя полюбить. И тебе тоже.

— Странно, — помолчав, сказала Илана. — Мы же с ней такие разные. Я долго была несчастной уродиной, а она… Она же, наверное, всегда была красивой…

— И ещё более несчастной, чем иные уродины. Мы с ней нужны друг другу. Как красавица и чудовище. Да мы в общем-то и со стороны похожи на эту парочку.

— Я никогда не считала, что ты похож на чудовище.

— Ева тоже.

— Знаешь, Мартин… Я действительно начинаю к ней привыкать. Она ведь не сегодня узнала о моём дне рождения?

— Да, я сказал ей, для кого и по какому поводу пишу эту картину. И Ева тоже решила тебя поздравить. Ты ей действительно нравишься, Илана.

— Чудовище есть в каждом из нас, — сказал он после небольшой паузы. — Иногда оно просыпается. Главное — не кормить этого зверя. Не давать ему расти.

Илана рассмотрела картину как следует только после ухода гостей. Она с удивлением обнаружила, что отражение юного мага очень отличается от него самого. Подросток выглядел сосредоточенным и даже слегка угрюмым, но в чертах его красивого тонкого лица не было ничего такого, что говорило бы о злом нраве или испорченности. Когда же Илана перевернула картину и присмотрелась к отражению в магическом зеркале, ей стало не по себе. Вроде бы, то же лицо, но больно уж оно напоминает маску, за которой может скрываться всё, что угодно, взгляд огромных голубых глаз не столько задумчив и серьёзен, сколько жёсток, а в тонкой руке вместо жезла — меч. Паж Жезлов и Паж Мечей… Две карты, очень важные в раскладе, который сделала Илане Лидия. Мартин недаром заговорил о двойственности…

«В последнее время он без намёков вообще не может, — с лёгкой досадой подумала Илана. — Как будто пытается меня в чём-то уличить».

Она легла спать, повернув картину к стене. Впрочем, утром повесила её на самое видное и хорошо освещённое место.

Кто ей устроил сюрприз, Илана выяснила сразу после каникул, услышав разговор Снежаны Грундер с Марго Аффенштайн.

— Мы больше не берём торты у Томпсона, — заявила Снежана. — Его продукция уже далеко не лучшего качества. Папа говорит, что с таким оборудованием далеко не уедешь…

— Это он, наверное, потому так говорит, что «Томпсон и К0» отказались покупать у него холодильные установки, — ехидно заметила Марго.

— У «Транс-Холода» и без таких, как эти жалкие кондитеры, хватает покупателей! — вздёрнула нос Снежана. — Папа считает, что Томпсон долго не протянет. Лучший компаньон от него ушёл, а детей у него нет. Некому продолжать дело. Сомневаюсь, что он захочет приобщить к своему бизнесу племянничка. Отношения с семьёй сестры у него так себе. Дэн Томпсон был очень недоволен, что она вышла замуж за этого Бертона. Ну, тут-то его можно понять. Джим Бертон — полное ничтожество. Сорок лет, а так ничего в жизни и не добился. Мой папа вообще таких презирает… Однако, семейка с претензиями. Из кожи вылезли, а сына своего в нашей школе учат…

Дальше Илана слушать не стала. Она уже поняла, о какой «семейке» судачат эти две маленькие стервы. Учеников в элитной гимназии N 7 было немного. И только один из них носил фамилию Бертон. Илана подкараулила его в раздевалке.

— Знаешь, голубчик, это нечестно! — напустилась она на Тима, оттащив его в сторонку.

— Что-о? — едва ли не испуганно протянул мальчишка.

— Устроить мне такой пир и даже не побывать на нём! Ты даже не представляешь, с каким удовольствием я бы пригласила тебя в гости.

— Ну… Я хотел как интересней, — Тим смущённо засопел, но он явно был рад, что его поступок перестал быть для Иланы тайной. — И я боялся, что ты… В общем, я не знал, как ты к этому отнесёшься…

— Как я отнесусь к тортам и конфетам? К этим вещам я отношусь совершенно однозначно — ем. А если этого очень много, ещё и друзей угощаю. Послушай, Тим, твои родители так потрати…

— А вот и нет! — поспешно перебил Тим. — Родители тут ни при чём. Они даже ничего не знают. Это всё дядя.

— Я и не знала, что Дэн Томпсон твой дядя. До сегодняшнего дня… Ты что — ему всё рассказал? Или он отвалил тебе такую гору сладостей, ни о чём не спрашивая?

— Дядя Дэн никогда не задаёт лишних вопросов. Я просто сказал, что очень хотел бы отблагодарить одного человека, а у него как раз скоро день рождения. Знаешь, я ведь с дядей совсем недавно познакомился. До этого он… В общем, они с мамой ссорились, а теперь всё налаживается. Мы с дядей сразу подружились. Кажется, я ему нравлюсь. Мама даже боится, что он меня избалует.

— А откуда ты знаешь, когда у меня день рождения?

— Да я тут перед Новым Годом у директора в компе немного порылся, — небрежно сказал Тим. — Мы с Робом Уайтом с математики сбежали — не хотели контрольную делать, а нас дежурные в туалете застукали. И потащили к директору. А того как раз зачем-то завхоз позвал. Директор сказал: «Постойте пока, подумайте о своём поведении, а заодно приготовьтесь всё объяснить — чётко и связно. Не хочу слушать младенческий лепет». Он вышел, а мы с Робом решили пошариться у него в компьютере. Чего над поведением-то думать? Классная раздумывать не будет. Просто возьмёт да и снизит оценку по поведению за неделю. Против этого нам всё равно ничего не придумать. У директора в компе данные про всех учеников. Вот я и прочитал про тебя. И ещё я там кое-какие поправки внёс! — Тим довольно захихикал. — Да нет, не в твоё досье. Думаю, пока никто ничего не заметил, ну а когда заметят, уже и не вычислят, кто это сделал.

— И что ты там сделал, герой?

— Я нашёл анкету Снежаны Грундер и кое-что там исправил. В графе «отец» написал — «главный германарский душегуб», а в графе «мать» — «замороженная глиста». Моя мама эту Линду Грундер терпеть не может. У отца в компьютере хранятся все её фотогалереи, а мама говорит, что Линда похожа не на Снежную Королеву, а на замороженную глисту.

О том, что Снежана Грундер — один из главных врагов Иланы, знала вся гимназия. Тим рассказывал о своём подвиге небрежным тоном, но чувствовалось, что он ждёт одобрения.

— Рисковый ты парень, Тим, — покачала головой Илана. — Представляешь, если бы тебя за этим поймали!

— А ты не боялась, что тебя поймают? — помолчав, робко спросил Тим. — Я ничего никому не говорил, но некоторые сами догадались… Ведь картины появлялись там, где ты была… Или где ты была незадолго до этого…

— Не одна я там была. По коридорам школы ходят целые толпы…

— Потому никто ничего и не может доказать. Но теперь все знают, что ты настоящая колдунья. Почти все…

— А где ты достал такие чудесные лилии? — желая сменить тему, поинтересовалась Илана. — Может, у тебя есть ещё один дядя? Владелец цветочного магазина.

— Нету… — слегка растерялся Тим. — Какие лилии? А-а, это, наверное…

Мальчишка спохватился и умолк, закусив губу.

— Ну-ну, продолжай! Кто это?

— Да я не знаю, я только… Спроси у Марка Лемана. Он больше знает.

— Ах, он больше знает? — Илана уже начала сердиться по-настоящему. — Что-то тут все вокруг слишком много знают. А меньше всех знаю я. Это что — заговор?

— Да какой заговор? И вообще… Я же не виноват, что некоторые тут в тебя влюбились…

— Чего-чего? — Илана почувствовала, как её бросает в холод. Зеркальная стена вестибюля отражала её тонкое лицо, которое в мгновение ока приобрело нежно-голубой оттенок. Тим же, покраснев и надувшись от сдерживаемого смеха, подхватил портфель и умчался прочь.

У Марка Лемана Илана ничего не стала спрашивать. Она всё поняла, увидев, как он разговаривает с Таддеушем Бельски. Сразу вспомнился увитый белыми лилиями меч на серебристо-голубом фоне. Герб, изображённый на дверце кареты, которая иногда привозила Таддеуша в гимназию.

Недавно завязавшиеся приятельские отношения между Марком и Таддеушем удивляли многих. Говорили, что началось это в сентябре, после того, как граф и графиня Бельски пригласили семейство Виктора Лемана на один из своих приёмов. Якобы это позволило Виктору собрать какой-то важный материал и кое-кого разоблачить. И вроде бы, это разоблачение было в интересах графской четы. А иначе стали бы они ему помогать! Позже Илана узнала, что семьи Бертонов и Леманов уже не первый год дружат — настолько тесно, что время от времени наносят друг другу визиты. В школе Марк и Тим не общались — старшие мальчики вообще поглядывали на малышей свысока, но однажды, оказавшись в гостях у Леманов, Тим решил покрасоваться перед Марком и рассказал ему о своей проделке в кабинете директора. Из этого-то разговора Марк и узнал о дне рождения Иланы. Почему он решил сообщить сию знаменательную дату Таддеушу? Марк был не из тех, кто рад выслужиться. Похоже, он просто хотел сделать Таддеушу приятное. Марк Леман никогда бы не признался, что дружба с юным аристократом, который к тому же старше его на целых два года, льстит его самолюбию, но Илана видела, что это так. И ещё она видела, что Марк искренне восхищается Таддеушем. Да и как можно было им не восхищаться? Она вот только до сих пор не могла привыкнуть к мысли, что кто-то может восхищаться ею. Избавиться от клейма уродины, которое Илана носила с раннего детства, было непросто. Девочка с неправильным именем и неправильной внешностью ходила теперь, высоко подняв голову, но проклятое клеймо не исчезло. Оно лишь стало невидимым и нет-нет да проступало, словно рисунок, сделанный исчезающими чернилами на бумаге из криоволокна, если подержать лист на огнём. Присутствие Таддеуша Бельски по-прежнему смущало её. Наверное, если бы она, встретив его в коридоре, пореже отводила глаза, она давно бы уже поняла, почему Снежана Грундер ненавидит её всё больше и больше. Впрочем, задираться Снежана не решалась, так что её ненависть давно уже не причиняла Илане хлопот.

«Я же не виноват, что некоторые тут в тебя влюбились…» Эти слова то и дело вспыхивали в памяти, обжигая Илану приятным холодком. Когда он первый раз посмотрел на неё с интересом? В феврале прошлого года, в раздевалке. Когда защитил её от Ральфа Джефферсона. Сейчас она сама может за себя постоять, но ещё раз побывать в роли прекрасной дамы, которую защищает прекрасный юный рыцарь, она бы не отказалась.

Белые лилии до сих пор стояли в комнате Иланы — такие же свежие, как и в первый день. Земля в корзине из искусственной голубой соломки была пропитана каким-то дорогим удобрением, которое не позволяло цветам вянуть, даже если их не поливали. «Фирма «Голден Флауэрс» гарантирует, что ваш букет будет свежим в течение месяца». Так было написано на изящной маленькой открытке, которую Илана нашла в корзине. Открытки от дарителя не было.

Теперь, когда Илана знала, кто это, она размышляла, как ей себя повести. Элементарная вежливость требовала поблагодарить за подарок. С другой стороны — если Таддеуш не послал открытку, значит он предпочитает оставаться инкогнито…

Таддеуш Бельски сам избавил Илану от всех этих терзаний, подойдя к ней через два дня после её разговора с Тимом.

— Привет, — сказал он, улыбнувшись так, что её тут же бросило в холод. — Как ты относишься к вечеринкам с музыкой и фейерверком?

— Не знаю… — пролепетала девочка.

Вокруг хихикали — наверняка, её физиономия пылала, словно голубой фонарь.

— Я никогда не была на таких вечеринках, — Илана взяла себя в руки и даже выдавила что-то похожее на улыбку.

— Ну так я тебя приглашаю.

— А по какому поводу вечеринка? — осведомилась Илана, уже почти полностью овладев собой.

— В честь одной зловещей даты. Мне исполняется тринадцать.

— Значит, мы с тобой родились в один месяц… Спасибо за цветы. Они до сих пор свежие.

— Я рад, что они тебе понравились. Ты не больно-то озадачивайся насчёт подарка. Я же знаю, что не все рождаются в богатых семьях. Для меня будет подарком, если ты просто придёшь немного повеселиться в честь моей чёртовой дюжины… Надеюсь, пастор Лукас меня не слышит?

Таддеуш огляделся, скорчив очаровательно-шкодливую гримасу.

Бабушку это приглашение удивило ещё больше, чем Илану. И даже слегка насторожило.

— Ты уверена, что надо туда идти?

— Но меня же пригласили. Лично. И весьма любезно. Что-то я тебя не пойму, бабуля. Сама недавно жаловалась, что я не хожу на вечеринки.

— Не думала, что тебя пригласят во дворец графов Бельски.

— Вряд ли я единственная из нашей школы, кого он пригласил, а у нас там не только графья учатся. Хорошо, что Ева подарила мне это платье. В таком и на приём к королеве пойти не стыдно.

— А тебя и туда пригласили?

— Пока нет.

В Германаре не считалось зазорным приходить на день рождения без подарка, но Илана не собиралась являться на именины Таддеуша с пустыми руками. Она сделала магический шарик и целый вечер над ним колдовала. Ей хотелось, чтобы эта ледышка показывала своему хозяину любую картинку, какую он пожелает увидеть, но получится ли это, Илана не знала. Возможно, созданные ею магические шары выполняют только её волю.

«Вот и проверим, — подумала девочка. — Будь что будет. В конце концов, ледышки всегда реагировали на людей по-разному. Некоторым они вообще не подчиняются. И Таддеуш это прекрасно знает».

Замок Бельски, построенный в стиле, напоминающем позднюю готику, сиял огнями. Двор заполонили изящные экипажи, запряжённые лошадьми и каланами — необыкновенно красивыми парнокопытными с планеты Миддлторн. На некоторых каретах красовались гербы. Стоянка автолётов, которая находилась на эстакаде, примыкающей к северной башне замка, тоже была переполнена, зато стоянка для наземных авто пустовала. Илана была единственной из гостей, кто прибыл в замок на обычном такси. Тем не менее улыбчивый молодой лакей помог ей выйти из машины с той же безупречной галантностью, с какой другие лакеи распахивали дверцы карет, украшенных фамильными гербами.

Просторный холл замка был оформлен под рыцарский зал и выглядел бы мрачновато, если б не плавающие по воздуху разноцветные шары. Илана сперва решила, что они надувные. Один из них — серебристо-белый, с нарисованной забавной физиономией — двинулся прямо к ней.

— Добро пожаловать в наш замок, снежная принцесса! — пропел шар и тут же лопнул, обдав Илану прохладными брызгами и тонким цветочным ароматом.

— Ты не испугалась? — Таддеуш, смеясь, выскочил из-за колонны. В руках у него было что-то вроде маленького проектора. — Это говорящие пузыри. Подарок бабули. У них на Майдаре обожают всякие прикольные штучки. А у нас бы такие мыльные пузыри тут же объявили дьявольским изобретением.

— А как это… получается?

— Очень просто! Дуешь вот в эту трубку и мысленно произносишь какую-нибудь фразу. Пузырь повторяет её и сразу лопается… Кстати, ничего, что я тебя слегка обрызгал?

— Ерунда. Такой приятный запах…

— То-то и оно. Кузина Берта испугалась, что он перебьёт аромат не то её новых духов, не то дезодоранта… А по-моему, бояться нечего. Этот запах моментально выветривается.

— Я духами всё равно не пользуюсь.

— Я так рад, что ты пришла! — одетый в серебристо-белое Таддеуш просто излучал свет. Его наряд напоминал Илане костюм принца Зикфрида из её любимого балета «Лебединое озеро». — Пойдём, я представлю тебя родителям.

Анна Бельски улыбнулась Илане весьма любезно, но девочка сразу поняла, что графиня расценивает её присутствие здесь как очередную выходку Таддеуша. Похоже, графиня привыкла относиться к причудам своего единственного сына снисходительно. А графу Бельски, казалось, вообще нет до происходящего никакого дела. Он улыбался, отвечал на приветствия, говорил комплименты, но чувствовалось, что мысли его витают где-то далеко. Кого присутствие Иланы действительно раздражало, так это Линду и Снежану Грундер. Они стояли рядом с графской четой — красивые, нарядные и такие высокомерные, словно именно они были хозяевами этого замка и обладателями графского титула. Возможно, Снежана уже вовсю готовилась к этой роли. Илана где-то читала, что настоящие аристократы никогда не задирают нос. Чванство — отличительная черта тех, о ком говорят «из грязи в князи». Вот Таддеуш — настоящий аристократ. Держится с достоинством, но так просто и мило. Вот и сейчас…

— Прошу нас извинить! — улыбнулся он и взял Илану за руку. — Я должен представить мою гостью бабушке.

— Вообще-то герцогиня Левенхольд мне прабабушка, причём двоюродная, — весело сообщил Таддеуш, увлекая Илану за собой. — Но какая в сущности разница? Я зову её Би. Её вся родня так зовёт и близкие друзья. Это лучше, чем её полное имя — Бабилония! Это ж надо было так назвать! Би — просто прелесть! Люблю, когда она приезжает. Вообще-то она живёт на Майдаре. Поэтому в прессе её обычно называют герцогиня Майдарская.

Маленькая планета Майдар уже много лет проводила политику нейтралитета, но Илана не раз слышала, что именно там, на Майдаре, отмываются самые грязные деньги и скрываются от правосудия самые опасные преступники.

Она ожидала увидеть что-то вроде бабушки Полли, только в более дорогом наряде, и очень удивилась, когда Таддеуш подвёл её к статной красивой даме лет тридцати. Её пышные выбеленные волосы напоминали парик — вроде тех, что носили в восемнадцатом веке, открытое золотисто-коричневое платье подчёркивало красоту загорелого, хорошо натренированного тела. Дама сидела в кресле, рассеянно провожая взглядом плывущий по залу светильник-голограмму. Он представлял собой прозрачный шар с фигуркой девушки внутри. Судя по всему, это была колдунья. Она держала в руках гранёный камень, который то вспыхивал ярким светом, то гас.

— Би, это Илана Стивенс из нашей гимназии. Я тебе говорил о ней. Как видишь, я не один такой. Она тоже альбинос.

— И тоже очаровашка, — улыбнулась герцогиня, окинув Илану внимательным, дружелюбным взглядом. — Я вижу, генетики и над тобой хорошо поработали. Какая изысканная бледность! Ты напоминаешь мне снежную лилию.

— Какую? — спросил Таддеуш. — На Майдаре опять вывели новый сорт лилий?

— Нет, дорогой, это просто образ. В какой клинике ты лежала, детка?

— Я не лежала ни в какой клинике, госпожа герцогиня, — с некоторым замешательством ответила Илана и, спохватившись, сделала запоздалый реверанс. Она знала, что так называемое лечение от старости весьма популярно у состоятельных людей, но ей ещё не доводилось видеть прабабушку, словно сошедшую с обложки модного журнала. — Вряд ли меня вообще можно назвать альбиносом. Не исключено, что существа моей расы все такие.

— И что же это за прекраснейшая из человеческих рас?

— Не знаю, госпожа герцогиня. Этого никто не знает. Некоторые вообще не считают мою расу человеческой.

— Ох уж эти предрассудки, — покачала головой герцогиня. — Мне потому и нравится на Майдаре, что там не притесняют инопланетян. Выходит, ты даже не знаешь, в каком мире живёт твой народ? Как романтично! Я желаю тебе найти своё племя, Илана. А если не найдёшь, приезжай к нам на Майдар. Ты всегда можешь рассчитывать на моё гостеприимство.

— Благодарю вас, госпожа герцогиня.

— Для тебя — мадам Би. Мои юные друзья называют меня так. Ты ведь не против быть моим другом?

— Конечно, нет, мадам Би. Друзей у меня немного. Может быть, поэтому я их особенно ценю… и вообще очень ценю дружбу.

— Я вижу, ты умная девочка. И хорошо воспитана. Тебе здесь нравится?

— Да, очень.

— Не правда ли замечательный светильник? — герцогиня показала на прозрачный шар с объёмным изображением колдуньи.

Волшебный камень, постепенно угасая в руках девушки, сиял нежно-розовым светом.

— Тут ещё где-то два летают, — сказал Таддеуш. — Мне особенно нравится с фениксом… А-а, вон он. Левис! Подтолкни-ка сюда вон тот шар!

Кудрявый мальчик лет семи в костюме эльфа, подпрыгнув, отбил светильник в их сторону, словно мяч. Шар, излучающий золотисто-оранжевое сияние, плыл через зал, разгораясь всё ярче и ярче. Когда он приблизился, Илана увидела внутри у него фигурку фантастической птицы.

— Он гаснет через каждые полчаса, — пояснил Таддеуш. — Феникс сгорает. А потом снова возрождается из пепла… Вот сейчас он разгорелся на всю катушку и скоро начнёт гаснуть. А в третьем шаре огнедышащий дракон. Он сегодня напугал служанку — выплыл ей навстречу из-за колонны. Бедняжка уронила поднос с устрицами. Мне эти светильники дядя Вэнс подарил. Света от них немного, но уж больно красиво. Он знает, что я обожаю всякие милые пустяки.

— В таком случае позволь я тоже подарю тебе один милый пустячок, — спохватилась Илана и достала из маленькой расшитой бисером сумочки ледышку. — У тебя, конечно, есть магические шары, но меня заверили, что этот особенный. Якобы в нём можно увидеть всё, что захочешь.

— Правда? Давай проверим! — оживился Таддеуш. — Хочу, чтобы там появился майдарский тигр.

Мальчик стиснул ледышку в руках, а когда разжал пальцы, в прозрачном шарике была крошечная фигурка тигра. Илана вздохнула с облегчением. Она так боялась разочаровать Таддеуша.

«Значит, я могу заколдовать лёд так, чтобы он подчинялся другим, — подумала девочка. — Интересно, что я ещё могу ему приказать?»

— Вот здорово! — радовался Таддеуш. — Как живой! Только жаль, что очень маленький. Между прочим, я до сих пор толком не знаю, какого они роста, эти майдарские горные тигры. Они с обычных тигров или больше?

— Больше, — сказала герцогиня. — И гораздо опаснее.

— Ты хочешь, чтобы он стал в натуральную величину? — спросила Илана. — Говорят, можно ненадолго вызвать фигурку из шарика и увеличить. Совсем ненадолго. Но это надо очень сильно захотеть… И чем больше людей этого хочет, тем больше шансов на успех.

— Вот как? — вскинула брови герцогиня. — Тогда давайте хотеть вместе.

Илану смутил её лукавый взгляд. Неужели мадам Би догадалась, от чьих именно желаний зависит фокус с ледышкой?

Появление в зале саблезубого хищника размером с лошадь вызвало панику. Фигура огромной чёрной кошки в светло-жёлтую полоску была неестественно яркой — как и все ледяные призраки, но большинство гостей в первый момент решили, что во дворце оказался настоящий майдарский тигр. Проклиная себя за неосторожность, Илана поспешила уничтожить призрак, однако паника улеглась далеко не сразу.

— Извини, — сказала Илана Таддеушу. — Я думала, не получится. А теперь вот всех перепугала…

— Ничего, — махнул рукой именинник. — Все уже смеются… Сами виноваты, что не могут отличить живое существо от призрака.

— А ты уверен, что всегда сможешь? — спросила мадам Би, но Таддеуш её не слушал — он заметил явившуюся на шум графиню.

— Мама! Ты видела майдарского тигра?

— Все только и говорят, что о каком-то тигре, — улыбнулась Анна Бельски. — Но, похоже, я как всегда пропустила самое интересное.

— Извините, графиня, — смущённо пробормотала Илана. — Я не хотела никого пугать. Просто у шарика, который я подарила Таддеушу, оказались очень большие возможности.

— У шарика? — поинтересовалась мадам Би, не сводя с Иланы цепкого, но отнюдь не осуждающего взгляда.

— Ну да, — пролепетала девочка. — Один мой знакомый физик говорит, что эти ледышки — биокомпьютеры. И те, кто их делает, постоянно стараются их усовершенствовать. Мне сказали, что этот шарик… Что можно не только вызвать в нём изображение, но и ненадолго это изображение увеличить.

Илана остановилась, чтобы перевести дыхание. Ей казалось, что она сейчас подавится своим враньём.

«Вот ведь дура, — ругала она себя. — Повыпендриваться захотелось…»

— Судя по всему, именно такие ледышки сейчас и ходят по вашей гимназии, — язвительно изрекла Линда Грундер. Они со Снежаной явились сюда вслед за графиней. — Не так давно кто-то буквально наводнил её призраками.

— Насколько я знаю, эти шарики реагируют на людей по-разному, — сказала герцогиня. — Тот, кто обладает ярко выраженными экстрасенсорными способностями, может творить настоящие чудеса. Думаю, этого тигра мы наколдовали в основном благодаря Илане.

— Лучше бы платье себе наколдовала, — на всякий случай придвинувшись поближе к матери, фыркнула Снежана.

— Чем тебе не нравится её платье? — удивилась мадам Би. — Дорогая, я всегда считала, что ты унаследовала у своей матери не только миловидность, но и хороший вкус.

Линда Грундер любезно улыбнулась герцогине, но чувствовалось, что слово «миловидность» ей не понравилось. Она явно считала, что её блистательная внешность заслуживает более изысканных комплиментов.

— Да платье-то ничего, — ответила Снежана, — Но на Кэти Мосс оно сидело куда лучше. Мадам Би, неужели вы не помните предпоследний показ в Королевском Саду? Кэти демонстрировала это платье.

— Дитя моё, наряды для того и демонстрируют, чтобы люди заказывали себе то, что им приглянулось, — поспешила Илане на выручку деликатная графиня.

— Я ничего не заказывала, госпожа графиня, — сказала Илана. — Это именно то платье, которое было на Кэти Мосс. Демонстрационная модель. Мне его подарила знакомая манекенщица.

— И правильно сделала! — заявил Таддеуш. — На тебе оно смотрится гораздо лучше, чем на Кэти.

Снежана старательно кривила побледневшие губы, изображая пренебрежительную ухмылку, но у неё получилась такая гримаса, будто она съела что-то очень кислое.

— А ты умеешь заводить полезные знакомства, Илана Стивенс, — заметила герцогиня. — Физик, манекенщица…

— Поэтесса-неудачница, — негромко, но так, чтобы все слышали, добавила Снежана. — Чокнутая гадалка, полусумасшедший художник…

Герцогиня и бровью не повела в её сторону.

— У меня действительно хорошие друзья, мадам Би, — сказала Илана, — но моей заслуги в этом нет. Я вовсе не стараюсь заводить знакомства. Это получается само собой.

— Вообще-то у меня тоже, — доверительно улыбнулась герцогиня. — Дружба — такой же дар Божий, как и любовь. И природа её столь же таинственна. Но я обычно сразу чувствую, кто может стать моим другом. А раса и происхождение моих друзей меня совершенно не волнуют. Ведь это то, что мы не выбираем. Я знаю людей, которые родились в подворотне, а теперь владеют собственностью на нескольких планетах Федерации… Впрочем, подбросить в подворотню или на крыльцо приюта можно и наследную принцессу. Мне почему-то кажется, что с тобой случилось нечто подобное. Не знаю, какой ты расы, но в тебе чувствуется порода. И достоинство настоящей принцессы. А настоящая принцесса, поверь мне, всегда найдёт дорогу к трону.

— Би, ты её смущаешь, — вмешался Таддеуш. — Она уже стала совсем голубой — как принцесса Аэлита из одной старинной книжки.

— Принцесса Аэлита? У неё тоже была голубоватая кожа? Что это за книга, Тэд? Может, там рассказывается как раз о народе Иланы…

— Нет, Би, — рассмеялся Таддеуш. — Это сказка. Фантастика… Впрочем, кто знает. Говорят, почти все герои сказок и мифов когда-то были реальными людьми. Если тот русский автор описал реальную историю, то, возможно, предки Иланы жили на Марсе…

— Это исключено, — авторитетно заявил круглолицый мальчик лет восьми в костюме гнома. — Насколько я знаю, жизнь там так и не обнаружили. Сейчас там несколько баз и исследовательская станция…

— Ладно, учёный гном, лекцию прочтёшь как-нибудь потом, — перебил Таддеуш, сдвинув мальчишке колпак набекрень.

— Мой дорогой кузен Томас Деверо собирается стать планетологом, — пояснил он Илане. Похоже, все остальные об этом знали. — Ладно, господа, с вашего позволения я похищаю принцессу Аэлиту. В Белом Зале уже вовсю танцуют. Илана, ты любишь танцевать?

— Да, но… Я никогда не танцевала при всех. И боюсь, что я не знаю современных танцев…

— Ничего, я тебя научу. Да не бойся! Когда танцует целая толпа, никто на тебя не смотрит.

Смотреть на неё всё-таки смотрели, но Илану это вскоре перестало смущать. Разучить новый танец было ещё проще, чем выучить стихотворение или главу из учебника.

— Ну ты даёшь! — восхищался Таддеуш. — Всё ловишь на лету! Я хожу в танцевальную школу господина Ламетри. Он говорит, что я очень быстро запоминаю движения, но, по-моему, быстрей тебя не схватывает никто. Кстати, я уже голоден, как целая стая волков. А ты?

Илана пожала плечами. Больше всего она боялась опозориться за столом. Бабушка, конечно, всегда учила её хорошим манерам, но в таком обществе Илана ещё не бывала. Вдруг она не знает каких-то тонкостей…

К счастью, о тонкостях тут никто и не думал. А большого застолья вообще не было. Взрослые ужинали отдельно, предоставив детям полную свободу. Для молодёжи было накрыто множество столиков в разных залах и павильонах замка, даже в Зимнем Саду. Каждый ел, что хотел и как хотел. Некоторые, набрав на тарелку разных вкусных вещей, уходили в какую-нибудь беседку или устраивались в уютной нише, каких в дворцовых залах было довольно много. Эти ниши напоминали крошечные комнатки с мягкими диванами и пуфиками, отгороженные от большой комнаты занавеской. В каждой имелся светильник, который можно было зажечь. Впрочем, делалось это редко. Илана заметила, что многие юные гости парами разошлись по таким нишам, задёрнув занавески, и никого это не смущало. В одну из ниш удалилась худенькая девочка лет двенадцати, вид которой не на шутку встревожил Илану. Выглядела девочка так, словно очень хотела спать или была в предобморочном состоянии. Илана сочла необходимым сообщить об этом Таддеушу.

— Не беспокойся, — улыбнулся юный граф. — Она просто решила немного оттянуться. У нас это называется «пососать конфетку».

— А если… заметят?

Илана сразу поняла, о каких «конфетках» говорит Таддеуш, и удивилась его спокойствию.

— Послушай, тут же не школа, — засмеялся он. — Человек имеет право на небольшой кайф, и никому нет до этого никакого дела.

— И твоим родителям тоже?

— Они у меня достаточно продвинутые, чтобы не раздувать на пустом месте… От этого же никакого вреда! Совсем слабый наркотик. Хочешь попробовать?

— Да нет…

— Ну и ладно. Знаешь, мне обязательно надо потанцевать с парой-тройкой кузин, а то они обидятся. Увы, хозяин не имеет права развлекать только одну гостью, даже если ему этого очень хочется. Не скучай, я скоро…

Илана и не собиралась скучать. Недостатка в развлечениях тут не было, но она заметила, что все гости с нетерпением ждут начала Королевской Охоты. Так называлась игра, которая проводилась в Зимнем Саду. В роли дичи выступали игрушки-роботы, запрограммированные так, чтобы максимально усложнить охотникам задачу. Стреляли из арбалетов с наконечниками-присосками. Причём у каждого арбалета был свой набор стрел, что делало совершенно невозможным присвоить себе чужую добычу. Внутри у каждой игрушки имелся приз для удачливого охотника, а некоторые звери-роботы сами являлись призами — настолько они были красивы и так походили на настоящих животных.

Едва ли не все участники игры охотились на лера — белого оленя с серебристыми рогами. Размером он был с настоящего — чуть крупнее пони. Хатаны — приземистые молчаливые люди с бледно-смуглой кожей и тёмно-синими глазами — катали на этих белых оленях в Ледяном Городке всех желающих. Говорили, что оленеводы приезжают в Гаммель из посёлков на берегу Северного океана. Детей привлекало не столько катание, сколько красавцы олени, которые к тому же охотно позволяли себя гладить.

Оленя-робота, который носился по Зимнему Саду, ловко ускользая от стрел охотников, трудно было отличить от настоящего лера. Илана охотилась на него с одержимостью, которая удивляла её саму. Она ловила себя на том, что воспринимает его не просто как красивую игрушку. Ей казалось, что если белого оленя подстрелит кто-нибудь другой, она этого счастливчика просто-напросто придушит. В лера попали три стрелы — Иланы и двух мальчиков, один из которых, Олли Андерсон, весьма активно ухаживал за Снежаной Грундер. Похоже, она рассчитывала, что Олли положит свою добычу к её ногам, и чуть не позеленела от злости, когда арбитр объявил, что первой в оленя попала стрела Иланы Стивенс. На каждой стреле было устройство, с точностью до долей секунды фиксирующее время попадания.

— На нём можно кататься, — сказал Таддеуш, поздравив Илану с выигрышем. — Только надо регулировать скорость. Если он будет носиться так, как во время охоты, на нём не удержишься.

— Удержусь.

Илана была счастлива почти так же, как тогда, когда поняла, что может вызывать в ледяном шарике любые видения.

После удачной охоты очень хотелось есть. Илана отправилась в ближайший павильон с накрытыми столами. Таддеуш с ней не пошёл — графиня позвала его попрощаться с одной весьма важной гостьей, которая собиралась уезжать. Уплетая миндальное пирожное, девочка заметила, что за ней пристально наблюдает довольно странная личность. Это был смуглый узколицый человек с крупной ослепительно сверкающей серьгой в левом ухе и длинными, собранными в хвост тёмными волосами, которые неестественно ярко блестели. Очень маленького роста, почти карлик, он двигался с лёгкостью и изяществом какого-то неземного существа. Он улыбался, но его золотисто-зелёные глаза смотрели на Илану по-деловому цепко.

Спустя примерно полчаса она снова заметила этого человечка — уже в танцевальном зале. Он по-прежнему внимательно за ней наблюдал. Илана не могла понять, почему это причиняет ей смутное беспокойство. Что он может ей сделать, этот странный карлик? Тем более, что он и не кажется злым. Лидия как-то говорила, что карлики всегда внушают людям какой-то безотчётный ужас, и корни его уходят в глубокую древность — в те времена, когда физическое уродство считалось признаком колдовской сущности. Так на Крите боялись загадочных дактилей[6] — маленьких спутников Великой Матери, которая управляла судьбами смертных. Илане вспомнилось одно стихотворение Блока. Именно карлик остановил часы в комнате умершего ребёнка… Карлик — гений судьбы. Злой гений… Да нет, не злой. Он просто слуга своей госпожи…

От размышлений Илану отвлёк симпатичный мальчик в гусарском костюме. Олли Андерсон. Тот самый мальчик, который попал в лера вторым.

— Поговорим? — улыбнулся он и, не дождавшись ответа, потащил Илану в ближайшую нишу.

— Лучше здесь, — Илана высвободила руку.

Этому «гусару» явно не хватало галантности, причём в его бесцеремонности не было и тени дружелюбия.

— Я Олли, — сказал он. — Олли Андерсон. Это моя стрела попала в лера на секунду позже твоей.

— На тридцать пять секунд, — уточнила Илана.

— Ну, разница невелика. Продай мне этот приз. Пять тысяч.

Илана изо всех сил старалась сохранить невозмутимость. Пять тысяч гвен! Им с бабушкой на два года бы этого хватило — если, конечно, не шиковать. Похоже, Олли это знал. И полагал, что ему ничего не стоит купить такую нищенку, как Илана Стивенс, вместе со всеми потрохами.

— Лер не продаётся. Он мне самой нужен.

— И зачем? Тебе его и поставить-то, наверное, некуда. Послушай, я же предлагаю хорошую цену. Если мало, скажи. Мой отец даст сколько надо.

«Лучше бы он дал тебе по лбу», — подумала Илана.

— Я сказала — нет.

— Видишь ли, я обещал его Снежане. Он ей очень понравился, и я обещал, что выиграю его для неё.

— Зачем же обещать то, что ещё не выиграл?

— Я его чуть не выиграл…

— А я выиграла. И он мне нужен самой. У Снежаны богатая семья. Её отец купит ей всё, что она захочет. В «Сказочном мире» навалом таких роботов…

— Ну нет, этот особенный! И потом… Я обещал…

— Это твои проблемы.

— Послушай, ну чего ты залупилась? Я ж по-хорошему. Такие деньги предлагаю… Тебе ли нос задирать? Если смотреть в корень, тебе вообще тут не место. Тэд, наверно, просто захотел удружить своей двоюродной бабуле. Эта извращенка обожает всяких уродов… Если ты попала в приличное общество, это надо ценить.

— Это своё общество ты считаешь приличным? Оскорбляешь меня без всяких причин. Мне надоело твоё общество, Олли Андерсон. С твоего позволения я удаляюсь.

— Да не давал я тебе своего позволения! — Олли снова сделал попытку схватить Илану за руку и явно удивился той силе, с какой она высвободилась. — Последний раз предлагаю — десять тысяч.

— Предложи их Снежане. Я тебе всё сказала.

— А я не всё, — прищурился мальчик. — Я привык добиваться своего. Добьюсь и на этот раз. Не захотела продать — тебе же хуже. Запомни.

— Илана, у тебя всё в порядке? — спросил Таддеуш.

Олли покраснел. Ни он, ни Илана не знали, когда Таддеуш подошёл и сколько успел услышать.

— Конечно, у меня всё в порядке, — ответила Илана. — Пожалуй, мне пора домой. Уже поздно, а надо ещё вызвать такси…

— Насчёт этого не беспокойся. Тебя и твоего зверя отвезёт наш шофёр. Но сначала с тобой хочет поговорить Би. У неё к тебе деловое предложение.

«Не слишком ли много деловых предложений за один вечер, — подумала Илана. — Интересно, что хочет купить эта дама? Мою игрушку? Мою душу? Видимо, здесь привыкли покупать. И удивляются, когда что-то не продаётся».

Сказочно-красивый дворец Бельски очаровал её, но разговор с Олли напомнил ей, что даже в самом прекрасном саду может быть полно ядовитых гадов. Илане вдруг очень захотелось домой, к бабушке Полли.

Мадам Би ждала их в беседке, увитой тимианскими розами. Илана едва не попятилась, увидев рядом с герцогиней того самого карлика, который наблюдал за ней в Голубом Павильоне и танцевальном зале. Вблизи он выглядел ещё более необычно. Левую часть его узкого смуглого лица украшала золотистая татуировка, которая становилась заметной, только когда на неё падал яркий свет. Огромная бриллиантовая серьга карлика имела форму пятиконечной звезды и время от времени сверкала так, что хотелось зажмуриться. Странный блеск его волос объяснялся очень просто — они были покрыты капельками декоративного лака. Светло-зелёные глаза смотрели из-под длинных позолоченных ресниц с наигранно-рассеянным любопытством, за которым чувствовалась постоянная внутренняя сосредоточенность. Этот человечек с трудом вписывался в окружающую реальность, и вовсе не потому, что был столь экстравагантен, — здесь многие щеголяли вычурными нарядами и макияжем. Он походил на какое-то демоническое существо из древних легенд. Впрочем, скорее игривое, чем злое.

— Илана, дорогая, познакомься с маэстро Полари, — сказала герцогиня. — Ты ведь, наверное, слышала о Вито Полари?

Ещё бы! Вито Полари был одним из лучших модельеров Геи. Слышать-то о нём Илана слышала, но ни разу его не видела. Модельный бизнес давно уже считался самым дорогим, и на показы ходили лишь самые состоятельные люди. Про Вито Полари говорили, что он не любит «светиться» ни на обложках журналов, ни на телеэкранах. Впрочем, даже если бы и любил, Илана бы его не увидела. Fashion TV был платным каналом, и бабушка Полли считала, что вполне можно обойтись без такой роскоши.

Илана приготовилась сделать реверанс, но Вито Полари с улыбкой протянул ей свою маленькую смуглую руку. Она оказалась на удивление сильной.

— Я неспроста за тобой наблюдал, — произнёс он с какой-то подкупающей развязностью. — Би — мастерица подкидывать другим безумные идеи, но даже самая безумная из её идей обычно оказывается достойна рассмотрения. Ты не против побороться за титул Снежной Принцессы?

— Снежной Принцессы? — растерянно пролепетала Илана.

— Ну да. Он в конце февраля. Другие претендентки уже вовсю готовятся, но… Я посмотрел, как ты танцуешь, двигаешься. Тебя не придётся долго учить. К тому же в тебе есть то, чего нет в других… Если согласна, жду тебя завтра у меня в офисе. Знаешь, где это?

Илана кивнула. Кто же не знает, где находится модный дом «Stella Polari»?

— Но… Господин Полари, у меня нет спонсора…

— Дитя моё, — рассмеялся модельер. — При всех твоих достоинствах, не будь у тебя спонсора, мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Эту часть проблемы взяла на себя герцогиня Левенхольд, ну а мы с тобой завтра же начинаем работать. Кстати, зови меня маэстро.

— Смотри, Вито, — погрозила пальцем герцогиня. — Не вздумай обидеть мою девочку.

— Когда я трогал девочек? А уж обижать твоих девочек… Би, я не самоубийца.

Илана словно во сне прощалась с герцогиней, маэстро, Таддеушем, с кем-то ещё… Она пришла в себя лишь по дороге домой. В салоне автолёта Бельски было красиво и очень уютно. Фигура игрушечного оленя, белеющая на фоне тёмно-синей обивки, казалась ледяной статуей. Шофёр, который прямо таки излучал любезность, донёс мохнатого робота до самого крыльца.

— Что это? — ахнула бабушка.

— Мой приз, — небрежно сказала Илана. — Бабуля, не падай в обморок. Упадёшь, когда я расскажу тебе ещё про один приз, который я сегодня выиграла.